гвардейцы на Валу готовы… в общем, ко всему.
Дракен поднял голову и закричал. Дрожащий пронзительный звук эхом разнесся по залу, и послышался ответный зов. С открытого потолка упала тень, а потом еще одна, когда взлетел дракен.
– Попробуй, – сказал Никтос.
Набрав побольше воздуха, я оставила кинжал на полу и положила ладони на руку Бель. Ее кожа оказалась ужасно холодной и странно ощущалась под моими пальцами. Может, потому что она богиня. Гудящий в моей крови итер поднялся к коже. Из-под рукавов свитера вырвалось мягкое свечение и устремилось к ладоням. «Живи, – подумала я. – Живи». Я хотела, чтобы это сработало. Не знаю, нравилась ли я Бель, но она старалась меня защитить. Не отошла в сторону и не позволила богам забрать меня. Она не заслужила такой смерти, и…
И Эш не заслужил еще одной капли крови под кожей.
«Живи».
Серебристый свет омыл Бель и просочился в ее кожу, осветил ее вены так, что я больше не видела богиню за этим свечением. Ничего не произошло. Эйос опустила голову. Ее плечи тряслись, потому что ничего…
Свет вспыхнул и распространился, скатился с Бель мощной аурой, которая превратилась во взрывную волну. Вокруг нас заревел ветер, трепля мои волосы и одежду. Пол задрожал – все тряслось, а по небу полыхнула молния. Я никогда не видела здесь молний.
Аура погасла. Ветер и тряска улеглись.
Нектас издал негромкую трель, и грудь Бель резко поднялась, словно она сделала глубокий вдох. Я убрала руки, боясь, что мне померещилось. Но ее веки вздрогнули. Ресницы поднялись, открывая глаза цвета звездного неба, яркие и серебристые.
– Ничего себе! – прошептал Рейн.
Никтос дернулся и положил руку ей на макушку.
– Бель?
Она сглотнула и хрипло прошептала:
– Никтос?
Получилось.
Хвала богам, получилось.
Первозданный облегченно вздохнул, за ним – я и все в зале. Эйос бросилась вперед, схватила руку Бель и крепко сжала.
– Как ты себя чувствуешь? – хрипло спросил Никтос.
– Уставшей? Правда, уставшей. Но я в порядке. – Она взглянула на меня, и в ее голосе прозвучало смущение: – Ты… пыталась ударить того ублюдка ножом для масла?
– Да, – ответила я, и это слово прозвучало как смех. – Вышло не слишком хорошо.
– С ума сойти, – прошептала она, сглотнув. – Я… видела это.
– Что видела? – Никтос погладил ее по лбу.
Она закрыла глаза и прошептала:
– Свет. Яркий свет и… Аркадию. Я видела Аркадию.
Я сцепила руки и прижала к груди, а мышцы Бель расслабились, ее дыхание стало глубже.
– Бель? – позвал Никтос, убирая руку с ее щеки.
Она не ответила.
– С ней все хорошо? – спросила Эйос.
– Она спит, – сказал Никтос, глядя на богиню. Прошло несколько долгих мгновений. – Вот и все.
– Вот и все? – повторил Эктор и резко рассмеялся. – Это не все.
Он стоял на коленях, в его зрачках мощно пульсировал итер. Он смотрел на меня – смотрел со смесью благоговения и страха.
Никтос медленно повернулся ко мне.
– То, что ты сделала, – невозможно. Искры жизни для этого было бы недостаточно, – выдохнул он, исследуя мои черты так, словно что-то искал. – Ты не просто вернула ее. Ты… ты ее вознесла.
Я впервые оказалась в кабинете Никтоса. Как и подозревала, здесь был необходимый минимум вещей, как и в его спальне.
Массивный письменный стол, сделанный из темной древесины, отливающей красным в свете настольной лампы – единственного предмета на нем. За столом стоял стул, кроме того, в кабинете были комод, приставной столик и светло-серый диван с кучей подушек, на котором я сидела. Я утонула в этих подушках. Диван будто проглотил меня. Я смотрела на пустые книжные полки вдоль стен.
Никтос навещал Бель, которую поместили в комнате на втором этаже. Без понятия, сколько прошло времени, но никаких сообщений с Вала о надвигающемся нападении не поступало. Это не означало, что можно расслабляться. Сэйон не мог стоять спокойно и расхаживал из угла в угол. Эктор тоже – то заходил в кабинет, то выходил. Оба бросали на меня украдкой взгляды – нервные взгляды. Я посмотрела на Эктора, который стоял снаружи. Он одарил меня пристальным взглядом и тут же отвел глаза.
– Могу я вас кое о чем спросить? – поинтересовалась я, слегка поморщившись от боли в горле.
Сэйон повернулся ко мне.
– Конечно.
– Вы меня боитесь?
Эктор вскинул голову и ничего не сказал. Сэйон долго молчал, но наконец заговорил, глядя на кинжал из тенекамня, который вернул мне Никтос. Я положила его на подлокотник дивана, так, чтобы до него можно было легко дотянуться.
– То, что ты сделала, должно быть невозможным.
Вздохнув, я подтянула ноги к груди и еще больше утонула в подушках.
Я не просто вернула Бель к жизни.
Я ее вознесла.
– Почему это вас так напугало? – спросила я.
– Не напугало. – Эктор прислонился к дверному косяку. – Мы… нервничаем. Сбиты с толку. Нам не по себе…
– Ясно! – перебила я. – Чего не понимаю, так это почему у вас такая реакция. Я не могла ее вознести. – Мне на лицо упал выбившийся локон. – Я даже не вполне понимаю, что это значит для бога.
Сэйон шагнул вперед и остановился.
– Обычно? Если это было сотни лет назад и Первозданный Жизни возносил бога? Это значило… как правильно сказать? – Он глянул на Эктора. – Это означало вступление в новый этап жизни. Переход.
– Какого рода переход? Во что может перейти бог?
Как только я это произнесла, вспомнила, что рассказывал Никтос. Первозданные когда-то были богами.
– Она теперь Первозданная?
– Нет. – Эктор нахмурился. – По крайней мере, я так не думаю. Ее глаза изменились. Раньше они были карие. Ты же видела. Теперь они серебристые. Как у Первозданных. И эта волна энергии, которая вырвалась от нее. Такое происходит, когда бог возносится. Но она не Первозданная.
– Но она теперь не просто богиня. – Сэйон скрестил на груди руки. – Когда она начала дышать, когда вернулась, произошла перемена. Выброс энергии. Мы все его почувствовали. Держу пари, она стала могущественнее. Меня еще не было на свете, когда Первозданные возносили, но…
Я посмотрела на Эктора.
– Ты уже был.
Он медленно кивнул, пересек комнату, двигая челюстями, и прислонился к столу.
– Это было похоже – всплеск энергии. Не такой сильный, как когда Первозданный вступает в Аркадию и на его место восходит новый. Не думаю, что это почувствовали в царстве смертных, но что-то произошло. Может, она и не Первозданная, но она вознеслась, и это важное событие. Очень неожиданное и важное.
Я почувствовала, что это не все.
– И это
