назад. Его рука задержалась на моей щеке, а потом упала. У него был такой же потрясенный вид: черты обострились, в глазах бушевал итер, грудь вздымалась в глубоком учащенном дыхании.
– Это… – Никтос сглотнул и на миг закрыл глаза. Когда он их открыл, итер улегся. – Это ничего не меняет.
* * *
Когда мы покинули кабинет и направились в тронный зал, слова Никтоса все еще звучали в моей голове, а его поцелуй держался на моих губах.
В груди возникло такое ощущение, словно кто-то залез внутрь и сжимает мое сердце. Но было и еще что-то. Что-то маленькое и слабое, напоминающее надежду. Не уверена, что вызвало эти эмоции, но, когда мы подошли к залу, я убрала их подальше, чтобы разобраться с ними позже.
Под арочным входом в зал стояли Рахар и Эктор. Они были не одни, а с незнакомым мужчиной: обветренное загорелое лицо, волосы песочного цвета падали на широкие плечи, подпоясанная светло-серая туника. Рядом с ним стояла богиня. Я сразу поняла, что она богиня: в ее чертах сквозило что-то неземное, а под светло-коричневой кожей угадывалось легкое свечение. Ее волосы были цвета меда, на несколько тонов светлее платья, а глаза – такими ярко-голубыми, каких я никогда не видела. Когда мы подошли, мужчина приложил руку к сердцу и поклонился в пояс. Богиня сделала то же самое.
– Пенеллаф? – В голове Никтоса прозвучало удивление.
– Здравствуй, Никтос. – Выпрямившись, она шагнула вперед и бросила на меня быстрый взгляд. – Давно не виделись.
– Очень давно, – подтвердил он. – Надеюсь, все хорошо?
– Да.
Пенеллаф улыбнулась, но улыбка быстро угасла, когда она снова взглянула на меня.
Никтос проследил за ее взглядом.
– Это…
– Я знаю, кто она, – перебила Пенеллаф, а я подняла брови. – Я пришла из-за нее.
– Из-за меня?
Она кивнула и посмотрела на Никтоса.
– Ты позвал Арей.
– Да, но…
– Но я не Арей. Ты поймешь, почему я пришла. – Она отошла назад и сцепила руки. – Один из Арей ждет вас в зале. Вас обоих.
Никтос посмотрел на меня, и на его лице мелькнуло любопытство. Я кивнула, и Пенеллаф повернулась к мужчине.
– Подождешь нас здесь?
– Конечно, – ответил он.
Она наклонила голову.
– Спасибо, Страж.
Я бросила на него взгляд, когда мы проходили мимо. Трудно было сказать, боглин он или смертный, но в его глазах я не увидела никакой ауры. Рахар и Эктор расступились, и Пенеллаф проплыла мимо них. Я ускорила шаг, а Никтос, оглянувшись, замедлился. Я догнала его, и мы вошли в освещенный свечами зал.
К нам присоединился Нектас. Его длинные волосы были связаны сзади. Ривер шел вместе с ним.
– Спасибо. – Никтос задержался, чтобы хлопнуть дракена по плечу.
– Мы подождем вас в коридоре, – ответил Нектас, кивнув в мою сторону. Он положил руку на затылок Ривера, подгоняя мальчишку вперед. – Подождем вас обоих.
К горлу подступил ком. Не знаю почему. Может, из-за того, что Нектас признал меня. Я с усилием сглотнула и перевела взгляд на возвышение и троны. Наверное, я не выспалась или…
Все во мне замерло. Ноги отказались двигаться, и я резко остановилась. В голове стало пусто, когда я увидела стоящего перед возвышением в приглушенном свете свечей и звезд. Это немыслимо. Совершенно. Должно быть, зрение меня подводит.
Это не мог быть сир Холланд.
– Не понимаю, – прошептала я.
Я прошла еще немного и остановилась в нескольких футах от сира Холланда.
– Ты его знаешь? – Никтос подошел ближе, глядя на мужчину.
– Да, – подтвердил сир Холланд, ловя темными глазами мой взгляд. – Мы знакомы большую часть ее жизни.
– Он обучал меня, – прошептала я. Хотелось прикоснуться к нему, убедиться, что он настоящий, обнять. Но я не могла шевельнуться. – Это сир Холланд. Не понимаю, как такое возможно.
– Можешь называть меня просто Холланд, – сказал он. – Это мое имя.
– Но… почему ты здесь? – с недоумением спросила я. Пенеллаф прошла мимо него в просторный зал. – Ты виктор?
– Нет. Я не удостоен такой чести, – ответил он.
– Он здесь, потому что он Дух Судьбы, – холодно заявил Никтос. – Он Арей, который, видимо, маскировался под смертного. – Он пристально смотрел на Холланда. – Теперь понимаю, почему ты знал о зелье.
– Он не дух.
Чтобы убедиться в этом, больше для самой себя, я прижала палец к его темно-коричневой руке.
– Духи Судьбы – Арей – подобны богам. – Никтос убрал мою руку с Холланда. – Они не такие, как те духи, что блуждают вокруг твоего озера.
Холланд проследил взглядом за рукой Никтоса и приподнял уголок губ.
Ошеломленная, я могла только смотреть. Во мне проснулась рассудительность. Среди всех лишь сир Холланд всегда верил… в меня. Его непоколебимая вера теперь обрела смысл. Я все еще пребывала в шоке, но после того, как узнала правду о Колисе, могла с этим справиться. Могла понять. К тому же помогало то, что с Холландом было все хорошо, Тавиус не сделал ничего ужасного с ним. У меня возникло столько вопросов. Прежде всего хотелось спросить, всегда ли он знал, что я не исполню свой долг, но сейчас не время для таких разговоров.
– Значит, тебя не отправили на Водинские острова?
– Отправили, но я туда не поехал. Я понимал, что мое время в царстве смертных подошло к концу. Я вернулся сюда ждать.
– Потому что знал… что мы придем поговорить с тобой?
Он кивнул.
Это… в общем, сбивало с толку. Много ли известно Холланду? Наверное, больше, чем мне бы хотелось. Я сглотнула.
Тут меня осенило.
– Вот почему ты не старел.
– Да, дело не в виски, – подтвердил он.
– Да ты что? – буркнула я.
Пенеллаф рассмеялась и подошла к Холланду. Ее платье расстелилось вокруг ног озером шелка.
– Он так и говорил?
Я кивнула, уставившись на человека, который был ближе всех к тому, чтобы считаться моим другом. На человека, которому доверяла. И который оказался не смертным. Я не была уверена, следует ли мне чувствовать себя обманутой.
– Я очень много всего не понимаю, но вот это до меня и правда не доходит.
– Кажется, я знаю, – сказал Никтос, привлекая к себе мое внимание. Он так смотрел на Холланда, будто готов вышвырнуть его через отверстие в крыше. – Та няня говорила правду. Арей присутствовали при ее рождении, а ты, один из Арей, каким-то образом узнал о сделке и занял место человека, который должен был ее обучать. – Он помолчал. – Обучать убить меня.
– Убивать, – поправил Холланд.
– Тебе не приходило в голову сообщить ей о бессмысленности этой затеи? – поинтересовался Никтос, и я
