Видимо, выражение его лица оказалось слишком говорящим — Ильмия отшатнулась, будто от пощечины, глаза полыхнули огнем. Из покладистой кошечки она мигом превратилась в фурию, готовую драться и кусаться.
— Как ты смеешь, — прошипела она, лицо моментально исказилось, черты заострились, теперь она по-настоящему похожа на василиску, хищную и едкую. — Ты должен у меня в ногах валяться за то, что я для тебя сейчас сделала!
— Я должен валяться у тебя в ногах за минет, которого не просил? — прорычал Аморин и резко шагнул к ней, схватив за горло, пальцы сама сжались. Так захотелось сдавить, чтобы услышать, как хрустнут позвонки — она ведь явно что-то применила. Попыталась превратить его в безвольную игрушку, в куклу. Такое Аморин де Нэвариус не спустит никому.
11.3
Оранжевые глаза Ильмии выпучились, она уцепилась за его руку, пытаясь высвободиться, но Аморин держал крепко.
— Что ты сделала? — с расстановкой снова спросил он.
— Пусти…
— Мне повторить?
— Мой отец тебя убьет…
Аморин хищно скривился.
— А что он скажет, когда узнает, что его дочь профессионалка минета? И поинтересуется, где она этому научилась?
Ильмия вновь попыталась вырваться, даже пнула, метясь в пах, но промахнулась. Затем зарычала, хрипло и едко, как делают все василиски, ядовитые и хитрые существа. Аморин продолжал держать. Он знал — если ее не дожать, Ильмия так и уползет, как змея, не рассказав, что применила.
Так они сражались, пока лицо василиски не стало синеть, тогда она все же выдавила:
— Теукриум…
— Что? — не поверил Аморин.
— Теукриум… — повторила Ильмия, безвольно повиснув в его руках, только глаза все еще мечут бешенные молнии. — Снадобье из теукриума на магических волосках фей… Смазала им губы…
Аморин аж скривился. Она целовала его губами, брала ими его член… Губами, на которых магические волоски фей… Дико захотелось помыться, смыться с себя напоминание об этой гадости.
— Ты нанесла это на губы? — переспросил он брезгливо. — Волоски фей растут на их пятках.
— Я знаю…
— И тебе не противно? — содрогнулся Аморин, все же разжимая пальцы на шее Ильмии.
Та покачнувшись, отшагнула от него, потирая шею, на которой остались две едва заметные красные полоски. Ничего, на василиске быстро заживет.
— Они закрепляют возбуждающее действие теукриума… — прохрипела она.
Аморин смотрел на Ильмию и не знал, что испытывает больше — жалость или брезгливость. Девушка, причем василиска, вроде должно быть хоть какое-то самоуважение, пошла на такое, чтобы что? Соблазнить его? Дурь какая. Он, конечно хорош, чего тут спорить. Но даже его обаяния не достаточно, чтобы девушка добровольно измазала губы такой гадостной настойкой. Нет, тут должно крыться что-то другое. И почему-то кажется, папаня к этому имеет прямое отношение.
— Что тебе обещали? — спросил он прямо.
Ильмия подняла на него оранжевые, полыхающие ядом глаза. От стычки и минета она уже отошла. Быстро однако. Что тоже намекает, ох, как намекает.
Она процедила сквозь зубы:
— Не понимаю, о чем ты.
— Прекрасно понимаешь, — огрызнулся Аморин и шагнул к выходу из ниши, — и я выясню, в чем дело.
Не оглядываясь, он широкими шагами направился по тропинке, которая сейчас освещается одними лишь магическими сферами.
В след донеслось угрожающее шипение:
— Я тебе не прощу этого, Аморин. Мы окружим тебя. Слышишь? Аморин!
Ее слова бесили. Оказавшись внутри и двигаясь по изгибам коридоров Шэона, Аморин злился, чувствуя, как ярость колючими потоками струится по венам.
Окружат? Что она имеет ввиду? Что ему нельзя никому доверять? Так он особо не перед кем никогда не выворачивал душу. Или имеется ввиду еще кто-то?
Глава 12
Аморин шел злой и взбешенный. Обычно, после секса он был в приподнятом настроении, но сейчас вся ситуация просто выводила. Ильмия прибегла к снадобью, да еще какому, одному из самых гадких. Волоски фей… Дрянь какая…
И все для того, чтобы его захомутать. Надо же. Определенно, папаня к этому приложил свою когтистую лапу. Алчный аспид, ума нет, а жадности и изворотливости — целый вагон. И все для чего? Чтобы отцапать себе его долю наследства.
Да конечно. Он прям летит, аж крылья путаются. Неужели не понимают, что он не поведется на их провокации?
Ильмия. Маленькая дрянь. Ничего, он теперь нарочно женится на этой сочной и аппетитной, как спелая вишня, Кари из другого мира. Кари, у которой нет ни статуса, ни связей, ни магического дара. И все это обеспечит ему возможность самому распоряжаться своим имуществом и жизнью. Карина ведь не знакома с его родственничками, не считая той встречи с Лазуритом.
Или что там имела ввиду Ильмия, когда сказала, что они «окружат» его?
Что Кари тоже в их гнилой шайке?
От этой мысли Аморин буквально вскипел — не хватало еще, чтобы эта девочка оказалась предательницей.
Маловероятно, но проверить стоит.
И еще взять в гардеробе одежду для нее. В этом белом балахоне и штанах ей расхаживать строго запрещено. Да и он едва сдерживается, видя, как сквозь тонкую ткань просвечиваются е соски.
***
Оставшись одна, Карина, наконец смогла кое-как обдумать случившееся. С трудом передвигаясь все еще ватные ноги (ласки Аморина расслабили конкретно), она прошла к небольшой дверце, надеясь, что это ванна.
Не ошиблась. Действительно ванная. В три раза больше, чем в ее маленькой квартирке. Стены и пол из темно- серого мрамора, сама ванна тоже, по углам на потолке голубые сияющие камни. Все очень сдержанно, но почему-то ощущение, что за этой сдержанности скрываются приличные деньги (или чем тут расплачиваются в этом мире). Хотя может это стандартная комната студента, точнее, адепта в этом Шэоне.
Карина подошла к раковине и взглянула в зеркало над ней. Из отражения выглянула растрёпанная брюнетка с осоловелыми зелёными глазами и каким-то покрасневшими губами.
Блин. Это все Аморин.
Попала она, конечно, знатно. Это надо обладать каким-то особым даром, чтобы из огня да в полымя: дома-то остались ипотека, кредиты и отсутствие работы. Не очень интересная, если честно, мотивация для возвращения. С другой стороны — здесь она вообще ничегошеньки не знает. Драконы, магия, какое-то замужество, академия…
Хотя, конечно, интересней, чем платить ипотеку.
12.1
Аморин, прав — надо освежиться, может тогда мозги заработают лучше.
Поозиравшись на всякий случай (мало ли, тут магические камеры висят), она стянула одежду и залезла в ванную. Пришлось потратить минут пять, пока дошло, что вода включается, если проводить ладонью над шаром на одном из бортов.
Она сидела в ванне, чувствуя, как тёплая вода поднимается все выше и понемногу расслаблялась. Все же верно говорят — вода исцеляет.
Мышцы размякали, в голове полегчало, Карина блаженно откликнулась на бортик и закрыла глаза. Хоть немного релакса в этом безумие. Но если уж попала, глупо не пользоваться бонусами этого мира (когда она еще понежится в магической ванне?).
Значит, она попала в некоторую кабалу к Аморину. Точнее, он называет это помощью. Но если так, зачем запер? Боится, что сбежит?
А сбежит?
Сейчас, пожалуй, нет. Куда бежать-то?
Придется, как-то приспосабливаться. Может, она и найдёт способ вернуться, но еще надо подумать — а куда, собственно, возвращаться?
И еще сам дракон. Она же ему чуть не отдалась! Как так?! Неужели незнакомец с шикарной внешностью способен очаровать ее так, что она теряет контроль над собой? Нет, бред какой-то, она ведь не такая. Совсем не такая.
Тогда точно, все дело в его "драконистости".
В груди неприятно кольнуло. По сути, ее просто используют ради своих целей. И ему, наверняка, доставляет махровое удовольствие будить в ней все эти чувства, доводить до такого состояния, когда она теряет ум.
