— Там точно есть обувь, — повторил Бармен, в упор глядя на Милочку.
Рациональная часть Милочки завопила, что обувь можно взять и в Отеле, что в предложении Бармена определенно есть какой-то подвох, но… Но другая часть, любопытная и неугомонная, коварно прошептала, что дом Коллекционера ближе, до него не нужно загребать лужи развалившейся туфлей — нужно пройти всего два шага по той же улице, даже бояться нечего — проклятье-то уже подхвачено, хуже не будет.
В поисках поддержки Милочка обернулась к Призраку, но тот промолчал, только сжал губы. К тому же Бармен уже потерял к ней интерес и переключил своё внимание на недомытые бокалы.
Это безразличие убедило. Милочка вздохнула и, допив чай, подхватила зонт Черного Барона, повесила сумочку на плечо. Прищуренные глаза Призрака внимательно проследили за тем, как на прическу опустилась шляпка с брошкой-дроздом, а руки залезли в тонкое синее кружево перчаток.
— Спасибо, — поблагодарила Милочка и на всякий случай попросила у Призрака: — Извини за тон. Я постараюсь вернуть тебе тело как можно скорее.
— Глупо обижаться на правду, — глухо ответил тот и, едва за девушкой закрылась дверь, повернулся к Бармену. — Зачем? Ты же знаешь, чем всё закончится, если она найдет туфли.
— Она ищет. Город дает. Не мешай им.
— Но она же не понимает!
— Город всё равно приведет её к Предназначению.
А Милочка, ни о чем не подозревая, тем временем добежала до соседнего дома, который стоял как раз между кафе и домом Марты, и толкнула незапертую дверь.
Искатели не врали. Особняк действительно производил жуткое впечатление. Вещи были повсюду: на полу, на полках, на лампах, стенах, потолках, гардинах… Старинный утюг, презрев все физические законы, висел на тоненьком листочке зеленеющей пальмы. На потолке, у самой люстры, лежал большой серебряный ключ. Вместо абажура у настенной лампы был белый зонт. На тяжелой гардине стоял граммофон. Лишь чучело черного кота смотрело неподвижными стеклянными глазами с кресла-качалки — одна из немногих вещей, которые стояли более-менее нормально.
На второй этаж, в комнату с балконом и тенями, Милочка подняться так и не рискнула — ей вполне хватило и первого. Она перемерила всю обувь, которая только нашлась, не поленилась даже залезть на стол, чтобы стащить один из ботинок с люстры. Еще одна пара обуви расположилась на кухне, в аквариуме с рыбками. Рыбки выглядели вполне живыми и нормальными. На то, что в аквариуме не было воды, они не обращали ни малейшего внимания. Впрочем, это не помешало одной, случайно попавшей в ботильон и вытряхнутой на пол, тут же забиться в корчах. Милочка не стала мучить существо и бросила его обратно в аквариум, где рыбка тут же пришла в себя и важно поплыла по воздуху, покачивая роскошным золотым хвостом. Ботильон отправился на ногу.
Мягкий, легкий, он нигде не жал и не натирал. Милочка повертела ногой у замызганного зеркала, примериваясь к внешнему виду, но недостатков не нашла. Каблук был удобным, даже цвет выделанной кожи замечательно попал в тон шляпке, а узоры — к кружевам перчаток. Милочка надела второй ботильон, прошлась на пробу и, удовлетворенно кивнув, бросила старую испорченную пару на стол.
В правильности своего выбора она убедилась в первой же луже — новая обувь не пропускала воду, ногам было сухо и тепло.
Милочка добрела до центра площади, по привычке выставив зонт с ручкой в виде орлиной головы как щит от ветра.
— Ну-с, попробуем еще раз, — вздохнула она и крикнула куда-то в небо: — Черный Барон, придите, пожалуйста!
Шум дождя был ей ответом.
— Прости, зонтик, видимо, я зову его как-то не так, — повинилась Милочка и побрела обратно в Отель.
Черный Барон ожидал её в холле, на симпатичном диванчике у административной стойки. Милочка споткнулась, недоверчиво ущипнула себя за руку, но нет. Серебряные узоры на роскошном плаще, глянцевая черная волна собранных в низкий хвост волос, бледный царственный профиль — это невозможно было перепутать. Черный Барон пришел в Отель и в ожидании спокойно попивал кофе, не обращая никакого внимания на мнущуюся у лифта парочку.
Милочка подошла ближе, неловко, кашлянула, привлекая внимание. Голова Барона повернулась. Взгляд был пустым, пристальным, каким-то не вполне живым. Чучело кота из дома Коллекционера — те стеклянные глаза смотрели точно так же.
— Это… Извините за беспокойство, господин Барон, — заговорила Милочка и протянула ему зонт. — Вы забыли… И еще…
Сумочка чуть не выпала из дрожащих рук, кармашек заклинило, но карманные часы, которые испортили жизнь Призраку, были добыты.
— В-вот. Тот п-парень их… ну, наверное, немного сломал. И превратился в при-призрака, но вы же сможете вернуть его назад?
Барон, казалось, не слушал — он медленно осматривал шляпку, платье, перчатки… От макушки до кончика туфель. Когда Милочка протянула ему часы, а пустой взгляд скользнул по гравировке с пожеланием вечной любви, он неожиданно качнулся вперед и схватил её за руку.
— Сильвия…
Густой шепот разнесся по пустому холлу, отразился от стен, заполнил мир.
— Сильвия…
Милочка обомлела. Черный Барон обращался к ней.
Глава 7.
Оглядываясь назад, Милочка понимала, что беготня по Городу от одной локации к другой была большей частью бессмысленным трепыханием попавшей в паутину бабочки. И то, что Барон откликнулся на зов, было настоящим чудом. Только вот возникла проблема — он наотрез отказался возвращать себе часы и зонт. К такому исходу Милочка не подготовилась.
Одно хорошо, месяц выдался дождливым, а Черный Барон являлся теперь по первому зову. И Милочка считала пустяком то обстоятельство, что для этого ей каждый раз приходилось облачаться в синий комплект полностью, включая туфли, шляпку и перчатки. Если хотя бы единственная деталь не была надета, зов не работал. То ли Барон не слышал, то ли в полном облачении Милочка больше походила на загадочную Сильвию, за которую он её принял.
— Ты понимаешь, Пенни, он ведь ухаживать начал, — вздохнула Милочка. — Сначала просто кланялся, руки целовал, а сегодня…
— Заказал Отелю доставить тебе завтрак в постель и розу, — Пенни улыбнулась как довольная кошка. — А розу он сам принес и лично в вазочку поставил!
Роза действительно была хороша: огромный крепкий бутон роскошного алого цвета, длинный стебель с парой шипов у изумрудных листьев. В тонкой прозрачной вазочке она смотрелась замечательно. Как и кофе, и блинчики с вишневым джемом, и вообще жест в целом. Пенни лично принесла эту роскошь в номер Милочки, а теперь сидела у неё на кровати и завистливо вздыхала, глядя, как девушка с аппетитом уплетает завтрак.
— Да он же не за мной ухаживает! — не выдержала Милочка и показала на висящее в углу платье. — Без костюма он на меня даже не глянул! А стоило надеть шляпку, перчаточки, туфельки в тон платья — всё! Я сразу стала прекрасной отрадой его очей!
— Ну, это со всеми мужиками так, — философски пожала плечами Пенни. — Они могут сколько угодно кричать, что любят за богатый внутренний мир, но в итоге всё равно выберут ту, что при полном марафете. А если она еще и дура — точно быть свадьбе.
— Да не в этом дело! Он принял меня за какую-то Сильвию! И любит эту Сильвию, а не меня!
— А ты точно знаешь, что ты не Сильвия? — неожиданно выдала Пенни.
Милочка застыла с блинчиком в руке.
— А?
— Ты помнишь своё имя? Прошлое? Я Пенни, но это сокращение для местных, а на самом деле моё имя — Панислава. До попадания в Город у меня была своя закусочная, а жила я в Сербии. Милочка — это ведь тоже прозвище, не имя.
С блинчика в чашку капнул джем, но девушка не обратила на это внимания. Она смотрела на подругу так, как будто ей впервые пришел в голову этот вопрос.
— А я… Не помню, — растерянно захлопали голубые глаза. — Я знаю, что родом с юга Италии, что студентка факультета менеджмента в университете и… И всё.
— Вот видишь! А Сильвия — имя как раз итальянское.
— Это еще ничего не значит!
