но она стала поддаваться раньше огненной, и понятно почему. Девушка направила потоки магии в сторону груды веток и заставила их раствориться. Оказывается, это делается так же, как и с огненными шарами.
– Я вам очень признательна, Агния, и прошу впредь такого на моих уроках не устраивать.
Агги мило улыбнулась и села за парту рядом с Лаканаем.
«Есть хочется, ужас просто».
– Это последствия от принятых напитков. Понимаю, очень хочется. Было дело, тоже перебрал, но только с одним из тех напитков, которые ты потребила.
Лекция закончилась, и Агния отправилась к Джереми. Потом посмотрела на листок бумаги, покрутив его со всех сторон, и решила воспользоваться другим способом для передачи информации.
«Лаканай, подойди, пожалуйста, помощь твоя нужна».
Эльф молча шагнул в сторону своей пары.
«Поработай переводчикам, а то писать, это долго».
– Что? Ты лишилась голоса, а я теперь должен стать твоим голосовым помощником?
«Лаки, ну прошу, на Водной стихии и так много писать, рука уже болит».
– Хорошо, но давай поторопимся. Я хотел успеть на этой перемене попасть в столовую.
– Так забавно на вас смотреть, Лаки. Кажется, что ты говоришь сам с собой.
– Твоими стараниями случилось это чудо, наслаждайся, друг мой, – иронично заметил эльф.
«Скажи Джереми, что все это – большое недоразумение, и пусть найдет способ снять заклинание».
– Она хочет вернуть голос.
– Я бессилен, Агги. Что случилось, то случилось. Потерпи, и все будет нормально.
«Чувствую себя русалочкой, которая заключила договор с ведьмой».
Лаканай откровенно рассмеялся.
– Что она сказала?
– Думаю, не стоит, – едва сдерживая смех, промолвил эльф. – Ну что, идем, Агги, а то мы останемся снова голодными, по твоей милости. Джер непреклонен, а скорее всего, просто не может ничего сделать. – Темный маг растерянно развел руками.
«Идем-идем, но тогда ты будешь говорить за меня, только не мои мысли, а именно слова».
– И как я должен в этом разбираться?
«Ну не знаю, ты у нас очень умный, как я погляжу, фильтруй мои фантазии. Понимаю, трудно, но а кому сейчас легко? Изначально все равно ты во всем виноват».
– Ты про мой приезд? На самом деле, я не хотел, чтобы все было так скоро, так что, кто тут виноват, это спорный вопрос.
«Хотел, не хотел. Ведь знал, что сильнее в поединке, мог бы и сказать».
–А ты бы поверила? С поединком вообще твоя идея была.
«А это сейчас неважно. Ты не сказал, а значит, снова виноват. Так бы я сейчас тебя, по крайней мере, в этом не обвиняла».
– Думаю, наоборот, все произошло именно так, как ты привыкла, чтобы все случалось. Молниеносно, с громадной долей адреналина и комком запутанных теорий и мыслей в твоей голове, от которого, к слову, у меня у самого крышу сносит в последнее время. Прощай, моя спокойная жизнь.
«Распрощался, вот и отлично. Хочу котлету, чай и овощной салат».
– И я хочу.
«Я тут девочка, а не ты. А ты у нас эльф, благородный и очень внимательный к своей паре. Так что, ухаживай за мной, а я присяду вон за тот столик с цветами. Ты же любишь флору, в любых ее проявлениях» – Агги послала ему воздушный поцелуй.
Эльф понимал, что время на исходе и до начала лекции не больше десяти минут. Он поспешил с заказом и через пять минут поставил перед Агнией ее поднос.
– Кушай, дорогая моя Агния, приятного аппетита.
«А ты сама любезность» – Агги мило улыбнулась своему покровителю.
***
Если бы он знал, что будет так весело, то давно бы, еще в прошлом году приехал и привязал к себе эту рыжую бестию. Вместо этого Лаканай пытался отказаться от привязки, ведь он считал, что ее ненависть просто убьет эту связь и долгое время провел в лесном домике, в уединение, в Зеленой долине. Тайлер, его отец, больше не мог видеть мучения своего сына и решил заключить с ним соглашение.
– Лаканай, да, она ведьма, и тебе в какой-то степени страшно, но пара есть пара, и другой не будет. Чтобы ты не делал, легче не станет. Ты можешь прятаться у Хранителей, или проводить время в этом домике, но все это проблему не решит.
– Я не могу даже представить, как я ей скажу об этом. Она меня терпеть не может.
– Лаканай, только слепой не замечает, какое между вами электрическое поле. Вы две половинки одного целого, и тебе нравится она, такая, какая есть. Ты не видишь своей парой восхищенную, скромную эльфийку. Я сколько раз замечал, как твое сердце бьется, когда ты говоришь о ней, и поэтому предлагаю поединок. Выиграешь, делай, что хочешь. Можешь продолжить себя истязать, но если проиграешь, то вместе с Самиром отправишься в Темную империю и совершишь привязку. И я уверен, ты увидишь, что тебе намного легче будет там, на передовой, в центре ваших боевых действий, чем находиться здесь в долине и доводить себя до состояния уныния и печали.
– Как скажешь, поединок, так поединок.
Тайлер выкладывался полностью, ровно, как и Лаканай, и через час ожесточенного поединка, Лаканай пропустил удар и проиграл своему отцу.
– Собирайся, Лаканай, и будь что будет. Не убьет же она тебя, в конце концов. Тиниана вся извелась, глядя на тебя. Она тоже понимает, что тебе рядом с Огоньком станет лучше.
Самир составит тебе компанию, чтоб ты чувствовал себя более уверенно.
***
Лаканай погрузился в свои воспоминания и пропустил начало лекции.
«Лаки, о чем задумался? Ты ничего не съел. А мы уже опоздали».
– Извини, я действительно задумался.
«Ешь быстрее, я предупрежу маму, что ты задержишься. Следующая лекция у нее».
– Хорошо, иди, Агги.
Агния прошла в аудиторию и написала Мирабель записку. Она настороженно посмотрела на дочь.
– Что ты опять с ним сделала? И почему ты пишешь, вместо того чтобы говорить?
Агги написала.
«Я потеряла голос на четыре недели, длинная история, а с эльфом все в порядке, сейчас появится».
– И что между вами опять происходит? Ладно, садись на свое место, – спустя пятнадцать минут появился Лаканай и прошел на свое место.
– Много написали?
Агги протянула ему тетрадь, и он оформил свой конспект. Лекция тянулась медленно, и Агги так захотелось спать, видимо еще одно побочное действие. Агния потерла глаза и с трудом досидела до конца лекции.
– Сейчас тренировка, ты со мной в паре, дорогая, готовься.
«Издеваешься, я спать хочу, а ты мне поединок предлагаешь?».
–Это последнее занятие.
«Чтоб я еще хоть раз подошла к этому вину, да никогда в жизни».
Лаканай усмехнулся и подошел
