поправляет платье и прикрывает за собой дверь. На ее ярких губах играет довольная улыбка.
Мои мысли мечутся. Я не понимаю, что происходит. Значит, чтобы не было слухов, спать мы должны в одной комнате. А сейчас из комнаты Сайтона выходит другая?
Это нелогично. Дракон не стал бы так подставляться и нарушать договор, потому что заинтересован в нем. Так что же ты тут делала, недоневеста?
Я переношу вес с ноги на ногу, юбка едва шелестит, но леди Гордвин это слышит и резко поворачивается ко мне. Верхняя губа презрительно поднимается, как будто она почувствовала запах чего-то сильно протухшего.
— И кто тут прячется? — она делает шаг ко мне.
Подавляю в себе инстинктивное желание отступить. Вместо этого тоже шагаю вперед и усмехаюсь.
— Скорее наблюдает, — отвечаю я. — Хозяйка должна знать все, что происходит в ее доме.
Глаза леди Гордвин вспыхивают алым. Я вздрагиваю. Точно так же как у мачехи Сайтона. Значит, невестушка — ее протеже? Что они задумали?
— Например, то, что кто-то не может удовлетворить своего мужа в постели, поэтому он ищет чего-то более… интересного, — она демонстративно облизывает языком свои губы, обнажая неестественно длинные клыки.
— Или просто служит ему жалкой заменой, пока жена оправляется от очень, — я делаю акцент на слове и поднимаю брови, — бурной первой брачной ночи.
Кажется, мне слышится скрип зубов.
Делаю шаг вперед, оказываясь еще ближе к леди Гордвин и комнате Сайтона. Откуда-то отчетливо возникает уверенность, что его там нет.
— Ты ошибаешься! — шипит недоневеста.
— Хочешь, мы зайдем и у него лично спросим? — я приближаюсь еще на шаг. — Или что? Он сбежал, как только попользовался? Сделал дело и пошел гулять смело?
Теперь я вижу, как леди Гордвин начинает краснеть. Разве что пар из ушей не идет.
— Ты же ничего не знаешь. Ты сдохнешь, — не угрожает, скорее, констатирует факт недоневеста. — А я останусь рядом с ним.
— Убеждай себя в этом, — отвечаю я со всей наглостью и уверенностью, которая у меня есть.
Но червячок сомнения закрадывается куда-то глубоко в сердце и будто бы временно засыпает.
Леди Гордвин рычит, демонстрируя клыки, разворачивается и уходит. Чтоб она их пообломала! Будет еще скалиться на меня.
Я дожидаюсь, пока недоневеста скроется в конце коридора, и прислоняюсь боком к холодной стене. То, что надо сейчас. Я вся горю — то ли от напряжения, то ли от ярости. Прикладываю раскрытые ладони к каменным плитам, чувствуя заполированные неровности. Касаюсь их пальцами и, кажется, возвращаюсь в нормальное состояние.
Заглядываю в комнату к Сайтону. Впервые. В комнате темно, так что даже многочисленные свечи и свет из окна не помогают. Как тут вообще можно жить?
Но мне в глаза бросается кровать. Не застеленная. Вся измятая и перевернутая. А поверх нее — записка.
Я поднимаю ее, и в нос бьет резко-сладкий запах жасмина. Где-то его я уже слышала. Не удержавшись, скольжу по строчкам витиеватого почерка и до боли сжимаю челюсти.
Хм… Значит, хозяйка я тут? Диван нужен? Будет ему диван. И ремонт будет.
Глава 22. Поездка с кем?!
Записку аккуратно складываю и убираю в карман, примерно представляя, что мне нужно сделать и уже заранее предвкушая реакцию дракона. Но даже это не перекрывает то едкое чувство, которое пропитывает сейчас каждую клеточку моего тела.
Я начинаю забывать о фиктивности происходящего. Мне нужно сконцентрироваться на другом. Выполню условия контракта, стану свободна и выйду замуж за Вейна. И он уж точно не заставит меня испытывать эту разъедающую противную ревность.
Но прежде чем я отсюда уйду, я сделаю так, чтобы Сайтон пожалел, что выбрал приманкой именно меня.
На пороге комнаты даже не удивляюсь, встретив Вергену.
— Мне нужен Тормен, — говорю я. — И еще лучшие мастера интерьера.
Вергена хмурится, не понимая, зачем мне это.
— К вам сегодня прибудет швея, леди Бранд, — говорит она.
Точно, я же хотела сменить гардероб.
— Прекрасно, — киваю я. — Но как это связано с моей просьбой?
Вергена поджимает губы и недоверчиво смотрит на меня. А, точно. Она же приставлена бдеть за мной.
— Я буду ждать в комнате, — успокаиваю ее я. — Но недолго, я же должна спуститься к завтраку.
Вергена исчезает. Снова удивляюсь ее умению и возвращаюсь в комнату. Остается только продумать детали и выбрать время так, чтобы никто не помешал. Особенно Сайтон.
Вергена возвращается вместе с Торменом, которому я даю несколько поручений. Он их записывает, но с каждым новым его глаза становятся все шире и шире. Очень надеюсь, что на дракона моя идея произведет такой же эффект.
Служанка с подозрением косится на меня, я делаю невинное лицо:
— Генерал Бранд сказал, что он очень хочет, чтобы мне было комфортно в нашей спальне, поэтому я могу сделать ремонт по своему вкусу.
Вергена качает головой и сопровождает меня в столовую. За столом уже сидит Сайтон.
Следом за мной входит мачеха и презрительно осматривает меня. Я не сразу понимаю, что меня смущает в ее виде. Она не поднимает высоко подбородок и старается поскорее скрыть лицо.
А потом вижу: на ее лице красуется точно такой прыщ, как я себе представляла. Только сильно запудренный.
В груди растекается удовлетворение. Все же боги на моей стороне.
Сайтон как всегда в идеальной форме: камзол идеально подчеркивает фигуру, пуговицы поблескивают в лучах солнца из окон, белоснежные манжеты и воротник подчеркивают загар на коже. В груди появляется горячий клубок. Как же дракон хорош!
И только едва заметные круги под глазами выдают беспокойную ночь. Неужели в записке все же правда?
Челюсти раздраженно сжимаются, и я сквозь зубы здороваюсь со своим мужем. Я уже собираюсь занять свое место, когда Сайтон подходит ко мне и целует. Не так жадно, как в церкви, но и отнюдь не целомудренно.
Его чуть шершавые губы касаются моих, попеременно захватывают верхнюю и нижнюю. А затем Сайтон углубляет поцелуй, проникая в мой рот и заставляя меня ответить ему тихим стоном.
Клубок в груди разматывается, заполняя горячими нитями всю меня. Следую за Сайтоном, как зачарованная.
Я в шоке от осознания, что происходит и как легко я поддаюсь на его очарование, вспыхиваю и пытаюсь выпутаться из его рук, но он не дает сразу отстраниться и шепчет на ухо:
— Идеальная пара на людях, помнишь?
Его шепот действует гипнотически, и я
