и сделал.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он тянет меня назад, ставя на камень, а затем возвращается на свое место.
— Я не могу отпустить тебя к ним, Чарли, — объясняет он так, словно маленькому ребенку и я скриплю зубами. — Браксианцы — мои враги. Что, если они решат оставить тебя себе?
— Ты действительно думаешь, что я позволила бы этому случиться? Кроме того, я думала, что у них есть кодекс чести?
— Ты можешь сама решить остаться.
— Я не останусь там.
Он долго молчит.
— Я подумаю над тем, что ты сказала. Я не думаю, что ты… домашнее животное.
Я улыбаюсь при этом, но скорее грустной улыбкой. Затем он улыбается в ответ.
— Я обнаружил, что теперь понимаю, почему ты проводишь так много времени в этих бассейнах, — бормочет он. — Я очень… расслабился.
Это вопиющая смена темы, но у меня такое чувство, что дракон сегодня пошёл на такой компромисс, на который он бы никогда не пошел
Я рассматриваю его лицо. По выражению его глаз, если бы я заглянула под воду, я бы обнаружила, что он совсем не расслаблен.
— Да, — говорю я. — На этой ноте я оставлю тебя в ванной.
— Ты прервала моё купание, — говорит он. — Ты должна дать мне что-нибудь взамен.
— О, пожалуйста, — говорю я. — Отымей себя сам.
Он смотрит вниз под воду, и я соскальзываю с камня, пятясь назад.
— Я не имела в виду это буквально.
Озадаченность на его лице сменяется улыбкой.
— Лучше я овладею тобой.
И тогда он набрасывается.
Я визжу и бросаюсь в сторону, но он уже предвидел моё движение и в мгновение ока поставил руки по обе стороны от меня, запирая в клетке.
Бен стоит передо мной, прижимая меня к стене.
— Ты уже отлично знаешь, что бежать от меня бесполезно, — рычит он.
— Чарли. Чарли! — голос Драгикса резок, и я понимаю, что дрожу, внезапно замерзая в теплой воде.
— Я в порядке.
— Почему от тебя пахнет ужасом? — Он хмурится. — Ты веришь, что я причиню тебе боль? — Выражение его глаз внезапно становится обиженным, и я кладу руки ему на грудь.
Он горячий. Так горяч. И мне так холодно.
— Нет, — говорю я и не вру. Каким-то образом за последние несколько недель я научилась доверять этому дракону, что он не причинит мне вреда. Это нелепо, учитывая моё прошлое, но я доверяю самому большому хищнику больше, чем людям.
— Тогда что это?
— Мой бывший. Он ловил меня также. — Я киваю на его руки, и он тут же убирает их.
Он хмурится, и я понимаю, что он не понимает. И зачем ему это, когда его воспитывали родители, которые учили его не обижать женщин, даже если вы возлагаете на них личную ответственность за смерть вашей собственной семьи?
— Он сделал мне больно, — говорю я, и его глаза вспыхивают яростью. — И нет, я не хочу об этом говорить. Но вот почему.
Он смотрит на меня, и я собираюсь отойти. Какой бы странный момент у нас ни был, он исчез. Похоть в его глазах сменилась… жалостью.
Это заставляет меня заскрипеть зубами.
— Я так не думаю, — говорит Драгикс, когда я продираюсь мимо него. — Ты все ещё должна мне.
Я прищуриваюсь, глядя на него, и он выпрясляет спину.
— А что именно я тебе должна?
— Ты прервала моё омовение.
Я закатываю глаза.
— Для человека, который не пользовался этими бассейнами веками, ты внезапно стал ужасно собственником своего «времени для себя».
Он игнорирует это.
— А ты в одежде в воде.
— Потому что ты меня сюда затянул! — Я не могу не смеяться над полной нелепостью его аргументов, и его глаза вспыхивают при этом звуке.
— Мне нравится твой смех, — объявляет он. — Сделай это снова.
Его рот близко к моему, и я ничего не могу поделать. Я делаю именно то, что хотела сделать с того момента, как он превратился в мужчину.
Я тяну за его голову и притягиваю его губы к своим.
Он замирает, и я отскакиваю.
— О Боже, разве ты не хотел… Прости.
Он движется за мной, но на этот раз я не чувствую себя в клетке. Теперь я просто чувствую себя полностью униженной.
— Ты прикоснулась своими губами к моим.
— Да, послушай, извини. У меня явно сложилось неверное представление… — мои щеки горят от стыда.
— Сделай это снова.
Я хмурюсь.
— Поцеловать тебя… снова? — В первый раз ему явно не понравилось.
— Поцеловать… — он задерживается на этом слове, как на прекрасном вине, и мой рот открывается.
Его взгляд тут же возвращается к моим губам.
— Ты никогда… раньше никого не целовал?
— Мой народ этого не делает. — Его глаза вспыхивают золотым пламенем, когда он снова смотрит на меня. — Я не знаю, почему.
Тут уж я точно запуталась.
Он придвигается ещ6е ближе, и на этот раз именно он прижимается своими губами к моим. Он делает паузу, не зная, что делать дальше, и я вздыхаю в его теплые твердые губы. Я прикасаюсь губами к его. Один раз. Дважды. А потом я облизываю его нижнюю губу, и он ещё сильнее прижимается ко мне.
— Всё хорошо? — Я дышу напротив него, моё тело внезапно стало вялым, перегретым. Мы ничего не сделали, только сомкнули губы, но ощущение его вокруг меня, голод в его глазах…
— Ещё, — приказывает он мне в губы, и я не могу сдержать смех, подчиняясь. Я учу дракона целоваться. Как, чёрт возьми, это произошло?
Я снова провожу языком по его губам, и на этот раз он открывает рот с рычанием. Он дрожит рядом со мной, когда я касаюсь его языка своим, а затем он зарывается рукой в мои волосы и берёт верх, прижимаясь своим ртом к моему, когда он засовывает свой язык мне в рот. Я стону, и он рычит в ответ. Я не уверена, кто из нас дрожит сильнее, но его другая рука ложится мне на грудь, находит твердый сосок и перекатывает его, пока я стону.
«Что я делаю?»
Я отстраняюсь, и Драгикс наклоняет голову, чтобы последовать за мной, но я кладу руку ему на грудь.
— Здесь слишком жарко, — говорю я.
Он вдыхает, и температура падает на несколько градусов. Я смеюсь. Я и забыла о его маленькой хитрости.
— Это не то, что я имела в виду. Мне нужно пойти и одеться. Я собираюсь собрать немного ягод. Увидимся.
Он хмурится, но не останавливает меня, пока я выхожу из воды. Я выжимаю одежду и с наслаждением захожу в прохладу горы.
