как на войне, в ожидании удара.
Кацуо пытался казаться расслабленным.
— Увы… Он в сговоре с Кэйли, у них сын… Мне остается только съехать отсюда… Да тут вы… И бизнес… И Лана… А он меня и где угодно найдет. Небесная дева ему поможет.
Кью не мог сидеть сложа руки.
— Может, мне поговорить с ним? Или тебе с Юми, а она убедит его?
Кацуо невесело усмехнулся:
— К Юми мне вход заказан. Пока я восстанавливался, они с этим психом вывезли буквально все ее вещи, а ее ключ мне передала Кэйли. А ты к нему не суйся, парень с головой не дружит. Если и тебе станет плохо…
Кью поинтересовался:
— А Такео знает?
Кацуо вскинулся:
— Ты что! Ему я сказал, что расстался с Юми и сам пошел поразвлечься к Кэйли. Та позвала, я не смог отказаться. Реальная причина моего трехдневного отсутствия на рабочем месте убьет Такео.
Кью искал варианты:
— Но должна же быть на этого чокнутого управа! Кого-то же он не любит и опасается…
Кацуо развел руками.
— Только залетную нечисть. К ним я сам не пойду, знаешь ли…
Повисла тяжелая тишина, чтобы развеять ее, Кацуо начал болтать о пустяках, а потом и распрощался:
— Пойду я. Алиса твоя там, наверное, заскучала…
— Давай.
Алиса, снова примкнувшая к щели, опять не смогла ничего разглядеть, подумав, что в конце-концов Кью может официально позвать родственников в гости, чтобы представить ее как свою избранницу.
После того, как Роберт «повесил» на него не только запись утех на скрытую камеру, но и подслушивание разговоров Кацуо и Ланы во время свиданий, Оливер взмолился:
— Роб, ну я же тоже немного ревную! Может, без этого обойдемся?
Роберт возразил:
— Ага, и не узнаем, когда этот уебок начнет ее подозревать! Пока что он просто развлекается, а мне надо, чтоб его за живое взяло!
И Оливер следовал за любовниками всюду, где бы те ни находились, досадуя, что использует способности анамаорэ с целью выловить мысли Ланы о Кацуо, понять, когда люди договорятся о встрече, и проконтролировать их общение.
Чтобы неосторожно не раскрыться, он ввел привычку появляться в Городе исключительно невидимкой, показывая внешность-маску только Лане, а с целью ускорить свое избавление от «повинности» секса с ней, начал доводить Лану до полного изнеможения, чтобы ее уже не хватало на Кацуо.
Теперь они встречались не только у Ланы в комнате, но и где угодно, внося разнообразие во впечатления.
* * *
А Кацуо страдал:
— Ланочка, ну как это у тебя «нет настроения»? Может, оно появится? Или, — карие глаза смотрели пристально-недоверчиво, — ты уже другого себе завела?
Лана, влюбленная в Свою Мечту, имя Оливер не называл принципиально, подчеркивая свою иллюзорность, не могла рассчитывать на что-либо серьезное с ним и потому не отпускала Кацуо:
— Сегодня нет. Я устала после занятий… Извини… Хочу в душ и спать…
Кацуо упрашивал:
— Я все сам, ты будешь просто лежать! — его манера совершенно свободно говорить непристойные вещи вгоняла Лану в краску.
— Нет, нет, давай потом, этот месяц очень загруженный, но он пройдет, — Лана не поддавалась на уговоры, оставляя Кацуо шлейф призрачной надежды.
Пару раз Кацуо проводил Лану до дома, она позволила искупать себя, уложить — и действительно тут же «заснула». Сначала притворилась, а потом и вправду уснула.
Утром секс происходил настолько быстро, что Кацуо хотелось вернуться и обстоятельно его продолжить, но возможности ему Лана не давала: она то уставала, то встречалась с подругами, то у нее банально болела голова.
Лана явно набивала себе цену — она имела на то право, но при мысли о том, что у нее все же есть другой, поскольку загруженность Ланы делами так и не рассеивалась — Кацуо кипел, хотя формально они с Ланой никак не закрепили союз. Лана не звала Кацуо своим парнем, запрещая считать себя его девушкой. У них были «просто приятельские отношения со спонтанным сексом».
* * *
Роберт возликовал:
— О, теперь урод достаточно разогрет! Ты записывал даты при съемке, как я просил?
Оливер встряхнул длинной челкой.
— Угу. После того, как ты отдашь Кацуо запись, я стану свободен?
Роберт виновато улыбнулся:
— Не совсем. Во-первых, надо будет проследить за его реакцией. Запиши ее для меня. Во-вторых, он бесспорно что-то выскажет Лане, наверняка ультиматум ей поставит. Наплюй на это, трахнись с ней еще пару раз и это тоже запиши.
Оливер поморщился:
— И ты опять отдашь Кацуо запись, а мне нужно будет отследить его реакцию…
Роберт просиял:
— Именно! После этого делай с Ланой, что хочешь, эта часть мести будет завершена. А к другой тебя привлекать не стану, ты и так круто потрудился.
Оливер хмыкнул:
— Да уж!
Получив от Роберта разрешение на скорое завершение встреч, Оливер стал готовить почву к расставанию, давая волю своим истинным чувствам. Начал отпускать при Лане грязные словечки, а потом и вовсе превратился в развязного циника.
Лана, подсаженная на близость с ним, словно на запретное вещество, терпела многое. Ей хотелось мурчать от счастья, и Лана блаженно потерлась щекой об обнаженное мужское плечо, ее любовник был прекрасно сложен.
— Мне так хорошо с тобой!
— Детка, а мне так хорошо со всеми. Вы все одинаковые, — Оливера злила ситуация. Он завязал бы прямо сейчас, не задумываясь, если бы не просьба Роберта подождать еще чуть-чуть. И не шикарнейшие груди Ланы.
Лана отшатнулась, словно от удара:
— Ты не… Зачем ты так?! Я умираю без тебя! Ты мое дыхание…
Оливера несло:
— Детка, какое дыхание? Ты разве сразу не поняла: будет секс и все, ничего кроме? Или ты мечтаешь даже секса лишиться?
В глазах Ланы появились слезы.
— Нет… За что ты?!
— Ааа, — Оливеру захотелось съязвить, — думала, я в тебя влюблюсь и останусь с тобой навсегда? Ради твоих прекрасных глаз?
Лана не находила, что ему сказать. То, что она вытворяла с этим парнем, было ужасно неправильно. Она позволила ему пользоваться собой, прибегая по первому его зову. Что-то придумывала для Кацуо, выкручивалась…
Ради чего?
Ради сумасшедшего, грубого, грязного, порочного, жаркого и влажного секса, что был между ней и пришельцем из другого мира.
Только стоило ли сладострастие ее слез?
Его взгляд пронзал душу насквозь, он был жесток, он знал сотни способов доставить Лане удовольствие, но его обращение…
Лана представила, что перед ней иной. Безразличный ей. Холодно ответила:
— Прекрати. На самом деле мне плевать на тебя. Я играю,
