Эллохар улыбнулся, чуть иронично и поглядывая па леди немного свысока.
— Что касается Дэи — она останется здесь, — добавил свекромонстр, при этом как-то хищно улыбнувшись.
И вот я бы ни за что не догадалась о происходящем, если бы не веселый вопрос Эллохара:
— Перекрываем мои магические потоки, да?
— Именно, — не стала отрицать леди Тьер. — Дворец, мною бесконечно не уважаемый лорд Эллохар, контролирую я, и более вы прожечь переход не сумеете. В Бездну все ваше синее пламя на территории моего дворца!
Юр присвистнул, скорее уважительно, чем удивленно и шепотом спросил у меня:
— Ты поняла что произошло?
— Нет, — так же шепотом призналась я.
— Леди Тьер изолировала дворец. Только что. Вот это сила… в контракт вписываем двести шагов, не меньше.
Я не ответила Юрао, я, откровенно говоря, ждала ответного хода Эллохара, и магистр, весело подмигнув мне, печально поинтересовался у леди Тьер:
— Мне что теперь пешком здесь бродить?
— Именно, — ответил коварный свекромонстр.
И тут Эллохар, чуть откинув голову назад, громко расхохотался.
Это просто был хохот, причем не знаю, что в нем было больше — веселья или насмешки над леди Тьер. Оказалось, что насмешки, так как отсмеявшись, Эллохар укоризненно произнес:
— Тангирра-Тангирра, — он усмехнулся, — когда же ты поймешь — мы в разных весовых категориях, милая. Абсолютно в разных.
Вспыхнуло золотое пламя. Яркое, ослепительное и судя по выражению лица свекромонстра не имеющее к ней никакого отношения.
— Вот как-то так, — да, он, несомненно, просто издевался. — Привет супругу. Риате, Найтес, долго стоять будете?
Мы с Юрао переглянулись, и молча шагнули в пламя. Вслед нам понеслось:
— Что за…
Но леди Тьер перебил магистр Эллохар, укоризненно так сказав:
— Ты действительно полагаешь, что я мог бы забрать Дэю без разрешения Риана?
В ответ молчание. А следом издевательское от Эллохара:
— Правильно мыслишь, должен признать. В общем, я так понял, с Тьером сама поговоришь? Вот всегда восхищался вами, леди Тьер.
* * *
Когда пламя угасло, мы с Юрао оказались стоящими на палубе черного корабля. Над головой шумели раздуваемые ветром черные паруса, вокруг нас стояли одетые в черное адепты Смерти, по углам жалась перепутанная команда этого самого черного корабля. А на пристани вообще никого не было — народ испуганно стоял шагах в пятистах собственно от сходней, с ужасом на происходящее глядя.
А еще — море здесь было синее, а значит, мы находились на территории человеческого государства.
Взревело пламя за нашими спинами. Не успели обернуться, как на наши плечи легли тяжелые руки магистра Эллохара и он воодушевленно-издевательски произнес:
— Развлечемся!
Кто-то завыл. Я не сразу поняла кто, пока не увидела чернобородого мужика с перевязанным глазом, который стоял за штурвалом. Вот он и выл.
— Люблю разбойничков! — возвестил Эллохар.
Судя по ухмылкам, отразившимся на лицах адептов Смерти, Эллохар разбойников действительно любил… но сомневаюсь, что любовь оказалась взаимна. Очень сомневаюсь, а еще я вдруг поняла — эго пиратский корабль. И поняла это не только я.
— Лорд Эллохар, а… — начал Юрао, — этот корабль он…
— Мы его позаимствовали, — весело отозвался магистр. — Нам нужен был кораблик, им пассажиры, и мы нашли друг друга.
Искренне верю, что пираты этому были рады.
— Так, переходим к самому любопытному, — Эллохар перестал удерживать нас, меня и вовсе подтолкнул к спуску, — Дэя, прелесть моя, ступай в каюту, раздевайся и жди меня. Морда ушастая, берешь Эрху, да-да, я сегодня добрый, и тоже идешь оголяться, поверь там нет ничего такого, чего бы она еще не видела — их группа как раз на прошлой неделе парочку дроу препарировала. Остальные — изучить строение местного корыта под парусом. Схема, принцип управления, водоизмещение. Разрешаю применять допрос с пристрастием, не разрешаю разбирать кораблик на составляющие, нам на нем еще доплыть полагается. Все, адепты, исполнять.
И упирающуюся меня потащили к каютам, не обращая внимания на мое молчаливое возмущение. Потом обратили. Лорд Эллохар остановился, странно на меня посмотрел, оценивающе так, особенно долго в область груди, после чего развернулся и задумчиво:
— Слышь, Ронрг, это ты у меня год назад завалил курсач по строению человеческой грудной клетки?
Один из двенадцати присутствующих адептов покаянно опустил голову, буркнув:
— Я…
Эллохар, откинув косу за спину, оглядел палубу корабля, и еще более задумчиво:
— Так, а где у нас тот, кто с купчихой принудительный интим желал?
Только сейчас замечаю, что разбойников на корабле значительно больше, чем я сразу разглядела. Просто они прятались — кто за бочками, кто в бочках, кто за канатами, сваленными здесь в значительном количестве.
Этот самый Ронрг в котором прослеживались как человеческие, так и орочьи черты, сверкнув заалевшими глазами, вмиг выдавшими и присутствие вампирской крови, оглядел палубу и сообщил:
— Вон тот, с оторванным ухом. Помните, вы его когда от купчихи оттащили, немного силы не рассчитали?
Эллохар чуть поморщился, кивнул, и снисходительно:
— Так, не вдаемся в подробности. Бери этого безухого, делай вскрытие грудной клетки и найди свою ошибку.
Несчастный душегуб взвыл, выскочил из-за бочки, и бросился в море, прижимая окровавленное место, где ранее было ухо. Расстроились ли адепты Смерти и сам Эллохар?! Нет! Магистр, позабыв про меня, помчался к корме, осмотрел место барахтанья пирата, и радостно-возбужденно так:
— Адепты, помните, я вам про фауну человеческих морей рассказывал?
Всем молча, а главное очень заинтересованно кивнули.
— Ну так теперь смотрим и любуемся. Жаль, акулы у берега мелкие, зато много, — радости магистра Эллохара не было предела. Но тут он вспомнил про меня, оглянулся, смерил недовольным взглядом и выдал: — Эрха, уведи Дэю, у нее сердце слабое.
Я просто стояла, слов вообще не было, одни эмоции. Жаль, я не осознавала, в чьем обществе мы с Юрао оказались, ровно до слов какой-то из адепток:
— Магистр Эллохар, а помните я четыре года назад контрольную но болезням человеческого сердца плохо написала?
Я убежала в каюту. Сама. Так как после рассказа Лирран, на целительские способности лорда Эллохара рассчитывать было бы глупо.
Правда стоило спуститься по грязной липкой от размякшего лака лестнице, я в растерянности остановилась. Куда идти? Здесь к стенам прикоснуться не было никакого желания, не то, что к дверным ручкам.
