Рей смотрел на спящую девушку, и не мог оторвать от неё глаз. Внутри него всё сжималось, вплоть до ощущения физической боли. Он собирался поступить с ней, как последняя скотина — бросить после первой ночи любви, не сказав ей ни слова, ничего не объяснив. Он никогда ни с одной девушкой раньше так не обходился. А теперь собирался сделать это с той, которую действительно полюбил… Но задержаться ещё хоть на одно мгновение, значило остаться навсегда. Он и так слишком затянул с отъездом… Он никогда её не забудет, и вряд ли когда-нибудь сможет полюбить кого-то ещё…
Нужно было сейчас, немедленно, вставать и уезжать — насколько возможно быстро, и как можно дальше, но Рей не мог заставить себя пошевелиться. Он продолжал смотреть на Лану и боролся со страстным желанием прикоснуться к ней ещё раз, обнять, прильнуть к её губам, услышать её голос, заглянуть в насмешливые зелёные глаза и никогда её не отпускать!
Быть может он ошибается? Может быть, не случится ничего страшного, если он останется? И люди никогда ничего не узнают? И они проживут с Ланой счастливо всю жизнь? А может быть у них даже родятся дети?.. Нет!.. Крышка гроба вновь захлопнулась над ним — воспоминания о пережитом когда-то ужасе вдруг нахлынули даже с большей, чем обычно силой… Нельзя останавливаться! Он поклялся себе! Он не сможет сделать Лану счастливой! Он никому не способен принести ничего хорошего! Он вообще не человек! Он постоянно об этом забывает… Некоторые люди считают, что вампиры нежить… А что, если это действительно так?!.. И Лана вовсе не любит его! То, что тянуло её к нему — всего лишь его вампирское очарование! Она просто очередная жертва его дьявольской харизмы! Он вполне осознанно соблазнил её — больше ничего! А значит, Лана быстро его забудет и вскоре вернётся к своей привычной жизни… Но сначала возненавидит его за то, что он так с ней поступил, но это будет даже к лучшему, так она быстрее сможет его забыть.
Заставив себя, наконец, отвернуться от рыжеволосой ведьмы, Рей поднялся, взял свой плащ, и осторожно, стараясь не прикасаться к девушке, укрыл её им. Ему хотелось что-то ей оставить на память о себе, что-то помимо бездушного кольца. В ближайшем городе он сможет купить новый плащ, а этот пусть греет её холодными зимними вечерами.
Стараясь не смотреть на Лану, вампир быстро и бесшумно оделся, и начал собираться. Девушка не просыпалась. Уложив в сумки все свои вещи, находящиеся в доме, Рей осторожно открыл дверь, вышел на улицу и отправился к Вереск. Оседлав лошадь, он нацепил на седло сумки со своим немногочисленным скарбом, закрепил саблю и вывел Вереск из Ланиной бани, в которой его мохнатая лошадка проводила ночи.
Он собирался уже заскочить в седло, но дверь избушки приоткрылась. Лана вышла на улицу в одном лишь его плаще. Вампир поспешно отвернулся.
— Рей, ты уезжаешь? — растерянно спросила девушка.
— Лана, иди домой! Замёрзнешь! — вместо ответа произнёс он.
— Но почему ты уезжаешь?! — снова спросила она, в её глазах уже начинали блестеть слезинки.
Рей не мог на это смотреть — сердце разрывалось и бешено колотилось. Он испытывал буквально физическую боль. Больше всего на свете ему сейчас хотелось остаться — прижать Лану к себе, согреть её теплом своего тела. Но вместо этого, уткнувшись лицом в гриву Вереск, он проговорил:
— Иди в дом, Лана! Пожалуйста! Прошу тебя!
— Но ты же собирался остаться до весны! — слёзы уже текли по щекам девушки.
Собрав всю свою волю, вампир всё-таки посмотрел ведьме в глаза.
— Ты забудешь меня! — сказал он. — Это произойдёт очень быстро, поверь мне. Ты очарована мною, потому что я вампир. Ты просто моя жертва! Но это пройдёт, когда я уеду… Тебе надо как можно быстрее перестать меня видеть!
— Рей! Нет! Не уезжай! — плакала Лана.
— А вот моя боль не пройдёт теперь уже никогда… — со вздохом тихо проговорил он, и, заскочив в седло, направил Вереск в сторону лесной дороги.
— Рей! Рей! — ревела и звала Лана, её ноги подкосились от внезапной слабости, и она рухнула прямо в снег. — Останься!!! Не уезжай!!! Я люблю тебя!
Углубляясь в лес, вампир ещё долго слышал её зов и плачь за своей спиной. Нестерпимая боль сковала грудную клетку, казалось, оттуда выдрали что-то, и теперь там зияла кровоточащая рана — пустота, которую уже ничем невозможно будет заполнить. Ветви заснеженных деревьев, хлестали его и обсыпали снегом, но он не замечал этого. Рей гнал Вереск вперёд, не обращая внимания в какую сторону он её направляет — главное было быстрее уехать подальше от дома Ланы. К счастью, его умная северная лошадка через некоторое время сама выбралась на дорогу, проходящую сквозь лес. Этот путь через несколько деревень и сёл выводил к довольно крупному городу.
Оказавшись на дороге Рей на некоторое время остановился. Нужно было как-то справиться с охватившими его эмоциями. Он пытался глубоко дышать, пробовал отвлечься, разглядывая заснеженные ветви деревьев и причудливые коряги, но ничего не помогало — грудь разрывалась от боли, хотелось выть и рычать, из глаз то и дело непроизвольно начинали течь слёзы, а в ушах звучал зовущий голос Ланы. Неожиданно напомнила о себе и старая душевная боль — нестерпимая досада от того, что он тот, кто он есть. Ему безумно стало себя жаль. Почему же он родился вампиром?! Столько людей могут жить обычной жизнью, а он вынужден вечно скитаться, без права на простое человеческое счастье! Ведь нужно ему совсем немного — жить с любимой женщиной и иметь дом! Почти каждый человек может себе это позволить… Только вот он не человек!
Рей попытался перевести боль в злость на себя. Он глумился над самим собой.
Слабак! Дурак! Раньше ему было любопытно, что значит кого-то любить? Ну вот, теперь он получил, что хотел — познал любовь! Милосердная судьба долго уберегала его от этого чувства, а он ещё и гневался на неё за это! А может быть он сам неосознанно избегал любви, понимая, что она не для него?! Он вампир — ему не позволено любить! Он может только соблазнять, пить кровь и разбивать сердца! В этом заключается вся функция и роль существ его вида! Люди — жертвы вампиров и их враги! Людей нельзя любить!
Но какая же ужасная боль! Неужели все женщины, которых он бросал, испытывали такие же чувства? Если так, то он вполне заслужил страдания… А что, если подобную боль испытывает сейчас Лана?!..
Рей убеждал себя, что лесная ведьма не могла его любить, что она просто попала под его чары. Ведь это он её добивался, и соблазнил. Всё что произошло — его ответственность, его вина. Рей вообще не верил, что кто-то может полюбить его по-настоящему. Он же вампир — кому он нужен?! А Лана поплачет пару часов, а потом забудет о нём. Ну может быть изредка будет его вспоминать…
А вот он, похоже, пронесёт память и чувства к ней через всю оставшуюся жизнь. Раньше Рей ошибался по поводу себя, он вполне способен любить, просто прежде ему попадались не те женщины…
Немного совладав с эмоциями и приглушив душевную боль, вампир направил Вереск в сторону города. До него было около полутра дней пути…
* * *
Лана довольно долго проплакала на улице в снегу, кутаясь в плащ Рея. Поначалу она не ощущала холода, отчаяние жаром обдавало её тело. Но постепенно пришло опустошение, а за ним и озноб, её начало трясти, мороз пробирал до костей. С трудом поднявшись, девушка вернулась в свой дом и, одевшись, подкинула в очаг поленья, принесённые вчера вампиром. Раздув огонь, ведьма свернулась калачиком на одеяле, на котором они с Реем провели нынешнюю ночь, оно ещё хранило запах вампира.
Лане следовало бы разозлиться на Рея, но она не могла. Ведьма задумчиво теребила кольцо, висящее у неё на шее, и смотрела на языки пламени.
Он ничего ей не обещал, ни на чём не настаивал. Рей с самого начала говорил, что он всего лишь мгновение в её жизни… Незабываемое мгновение… Она это понимала. Их близость — была в первую очередь её желанием. Она могла её не допустить, и тогда он, возможно, остался бы до весны, как и планировал, но потом бы всё равно уехал. И было бы также больно, но, должно быть, в двойне обидно. Нет, Лана ни о чём не жалела. Просто это всё надо было как-то пережить и принять. Тяжёлый выдался год. Смерть Верены, а потом стремительное появление в её жизни Рея, и ещё более стремительный его отъезд. Она не забудет его никогда. Как знать, быть может он будет первым и единственным мужчиной в её жизни.
