Как оказалось, меня прикрывал Шэн. Смогу ли я безнаказанно продавать дальше? А у меня, как и у матери, очень ограниченный круг тех дел, которыми я могу заработать деньги.
“Ллойду предложили работу. Хватит самой его баловать и давать время оправиться от мифический провалов. Пора ему взять ответственность за семью”
В этот момент я поняла, что я не такой уж хороший человек, как думала. Я горела мечтой о заповеднике, я видела будущие перспективы и готова была позволить своей семье немного поболтаться в бедах. И все ради своей мечты.
И пусть я собиралась подрабатывать и положить себя всю, я была так эгоистична, что просто не могла отказаться от заповедника Драко.
Не могла. Судите строго.
— Мам, я скоро приду и помогу тебе.
— Подрабатывать идешь?
По идее, платье так дорого продалось, что у меня даже останется сверху, так что да, можно сказать, что я принесу несколько заработанных монет.
Я скомкано попрощалась с матерью и уже через полчаса стучала в крепкую деревянную дверь кольцом в форме когтистой лапы.
Дверь открылась слишком легко для такого веса, а захлопнулась за мной с таким грохотом, будто отрезала мне путь к отступлению.
Но здесь скорее сбежит Харрис, чем я.
— Я уже думал, что ты передумала. Говорят, один высокородный имбис ищет свою имби… — раздалось из глубины темного дома.
Харрис не любил свет, но обожал книжную пыль. Стопки фолиантов были повсюду. А еще монеты — стопки миди, которые никто не посмел бы трогать.
— Здравствуйте, господин Харрис, — вместо ответа поздоровалась я.
— Накопила? — внезапно часть пола отодвинулась в сторону и оттуда показалась кудрявая голова мужчины в паутине.
— Да, — я протянула руку и убрала белую невесомую нить вместе с паучком.
— Дай его съем, — открыл рот мужчина, то ли шутя, то ли смеясь. Он смотрел на раскачивающегося в воздухе паучка вполне себе добродушно.
— Нельзя. Он лезет вверх — это к деньгам, — в отношении миди мы с Харрисом друг друга понимали без слов, поэтому паучок отправился жить дальше.
Мужчина вылез из подпола, закрыл его так, что стал неразличим вход и посмотрел на кулек, что сумку через плечо, что я прижимала к себе.
— Если не пройдешь тест — не продам. Помнишь?
Я сосредоточенно кивнула.
Он говорил о камне в заповеднике. Харрис считал, что если земли древних обязательно должны принять нового хозяина, иначе продажа не состоится.
— Давай! — протянул он руку к сумке, и я замешкалась.
— А тест? — все-таки копила я столько лет. Что, если не пройду? Харрис был очень непредсказуемой личностью.
— Провалишься ты или нет, деньги все равно останутся у меня, — огорошил меня мужчина. — Если не готова — уходи!
И развернулся, взял стопку книг с пола и семенящей походкой пошел в другую комнату, оставляя решение на меня.
Отдать все деньги только за попытку? А что, если заповедник и не продается столько лет, потому что Харрис обманывает таких простодушных, как я? Что, если все молчат о мошенничестве, потому что бояться его?
Я обернулась на входную дверь, потом снова посмотрела на арку, за которой скрылся Харрис.
Неоправданный риск, учитывая нынешнее положение моей семьи. Но что, если весь тест правда, а я — особенная?
И я чуть сама себе на ногу не наступила, чтобы привести в чувство. Все мнят себя избранными, вот только кто на самом деле такой?
Имею ли я право рискнуть и попытать счастье?
Папа всегда говорил, что если не справляешься с ситуацией и не знаешь, как быть, то нужно подумать о самом плохом развитии ситуации и придумать план действий.
Что может случиться самого худшего со мной при покупке? Конечно же, если я потеряю все деньги.
Но что будет, случись это? Да, я безумно расстроюсь. Но я смогу заработать еще для семьи, а о моей неудаче родственники не узнают. Для них ничего не изменится, только для меня. Если я потеряю заповедник Драко, то я всегда смогу открыть другой. И пусть и не на древних землях, но все же смогу! Я не потеряю свою мечту.
Но я не могу не попробовать. Вот о чем я точно буду жалеть — о неосуществленной попытке. Буду всю жизнь гадать о том, что было бы, риски я.
— Я готова! — решительно крикнула я, боясь, что зеленая жаба расчетливости протянет ко мне лапки и не даст вымолвить ни слова.
— Пошли! — тут же появился передо мной Харрис уже переодетый и причесанный. Мокрые брови и ресницы говорили о том, что он только что смыл с себя паутину.
Он протянул руки, готовый забрать мои миди, и я как можно быстрее оторвала их от сердца. Получив мешочек, он звякнул ими в воздухе и со знанием дела сказал:
— Одной монеты не хватает.
И дырочку показал, а потом на пол, туда, где сверкала одинокая миди.
Стоило деньгам перекочевать в чужие руки, как я почувствовала не пустоту, а предвкушение. Еще никогда я не был атак близка к своей задумке.
Пока мы шли до земли древних, поднялся сильный ветер.
— Опять рыщет, — себе под нос буркнул Харрис.
— Что?
— Погода, говорю, хорошая. Летная такая, — засмеялся мужчина, и я покосилась на него с большим сомнением.
— А что за тест? Расскажите поподробней, пожалуйста, — попросила я, желая провести время с пользой.
— Легкий. От тебя ничего не требуется, просто быть собой, — ответил Харрис скучающим тоном, а потом задумчиво пробормотал: — Сколько я его уже им владею? Не буду платить налог? А отступные? Может, стоило поставить цену выше?
Если он хотел так заставить меня испуганно замолчать, то у него это получилось. Всю оставшуюся дорогу мы шли молча.
Перекошенные ворота вросли в землю на полметра, но мы все равно почему-то остановились у них.
— Что стоишь? — вдруг повернулся ко мне Харрис.
— А что я должна? — я посмотрела, как кованая ограда на полметра ушла под землю.
— Распоряжаться хозяйством!
— Так это еще не мое…
— Если даже зайти не сможешь, то как управлять будешь?
— Давайте обойдем справа, там есть лаз…
— Какая хозяйка через лаз ходит? Ты должна войти в свои будущие владения только через главный вход.
Я еще раз посмотрела на распашные ворота, них которых был погребен песками времени. Он что хочет, чтобы я их откопала?
— Я не уверена, что петли не проржавели, — я подошла к ним и с удивлением увидела, что они практически в идеальном состоянии.
Так это тот самый тест? Откопать ворота? Да запросто.
Лопаты, правда, нет. И купить негде — до ближайшей лавки полчаса ходьбы, а Харрис не похож на того, кто готов ждать.
— Я пойду с другой стороны объявление сниму! — сказал мужчина, и потом он споткнулся и ругнулся сквозь зубы: — Ну тут и бардак!
А споткнулся он о сломанную в черенке лопату.
Как совпало! Настолько, что я подозрительно посмотрела на Харриса, который пошел в обход срывать объявление.
Ну очень подозрительно! Неужели, он знает о моем даре?
— Так я же еще тест не прошла, а вы уже объявления снимать будете? — подозрительно спросила я.
Мама всегда повторяла, что с нашим даром нужно быть очень осторожной. Что, если он хочет меня поймать и сдать королю?
— Ты против? Передумала брать заповедник? Ну так предупреждаю — денег не верну.
— Идите, снимайте объявление.
Все равно не смогу сейчас отступить. Рисковать, так по крупному.
И только Харрис скрылся за углом, я наклонилась к сломанной лопате. Надо же, и кусок веревки рядом, словно все для меня готовили.
Теперь я была практически уверена, что Харрис знает о моем даре. Но что теперь — сдаст или прикроет?
Что, если здесь засада, а он собирает доказательства?
Нет, стоп. Если бы он захотел, он бы собрал свидетелей с черного рынка, где я продавала товары. Уж с его-то связями он бы нашел тех, кто дал показания. Значит, и прятаться было уже бесполезно. Он хотел, чтобы я починила лопату и откопала ворота, даже сам ушел, чтобы не мешать.
Похоже, пришла пора узнать, враг он мне или друг.
Я соединила сломанное древко, обвила веревкой и завязала тугой узел. И стоило мне закончить, как лопата завибрировала в руках, а потом и вовсе обзавелась глазами. Хорошо, что не ртом!
