— Но Стеша любит меня!!!
— Разлюбит, — равнодушно бросил вожак. — Любила бы по-настоящему — вы давно уже обменялись бы метками. А одно увлечение легко заменить другим. Артём, я понимаю, ты уязвлён и растерян, но тебе придётся это принять. Изменить ты уже ничего не можешь, смирись, не ломай себе жизнь. А чтобы не было соблазна натворить глупостей, я командирую тебя в Нижний Тагил. Будешь моим представителем на заводе. Отправляетесь через час, как раз успеешь позавтракать и собраться. Едешь надолго — до зимы, поэтому вещи бери все. Максим!
В кабинет Ардарского заглянул волк.
— Да, альфа?
— Проследи, чтобы через час Скульский был голов к отъезду. И чтобы за это время он не совершил то, о чём потом пожалеет.
— Конечно. Идём, Артём!
И он пошёл — как под гипнозом, машинально переставляя ноги.
— Что у тебя пожрать есть? — пока Скульский менял пропотевшую одежду на свежую, Максим по-хозяйски развернулся на кухне. — Я с тобой еду, если ты ещё не понял. Альфа вчера сообщил мне, так я вещи упаковал, а вот позавтракать не успел. Ничего, ты собирайся, а я пока сварганю нам что-нибудь перекусить.
И пока волк гремел на кухне сковородками, Артём бросился не в спальню, к шкафу с одеждой, а к телефону.
Трубку подняли на втором гудке, будто ждали звонка.
— Нижнедольский!
— Виктор Максимович, доброе утро! Это Артём Скульский. Не могли бы вы позвать к телефону Стефанию?
— Тёма, — ему показалось или голос волка звучит виновато? — Мне жаль, но Стешу ты больше не увидишь.
— Но…
— Никаких «но», я не пойду против Ардарского, а он прямо сказал — никаких встреч, писем, разговоров между вами! Моя дочь станет парой Борису Александровичу, это уже решено. Смирись.
— Но я люблю Стешу! А она любит меня! — горло перехватило, на конечностях сама по себе начала расти шерсть.
Только спонтанного оборота ему не хватало! Усилием воли Артём вернул себе человеческий облик.
— Ты хочешь для Стеши добра и счастья? — спросил Нижнедольский.
— Конечно! Я…
— Тогда оставь её в покое. Уйди, отступись, скройся с глаз и не ищи встреч. В молодости влюблённость гаснет так же быстро, как и вспыхивает. Через полгода вы друг о друге и не вспомните! Ардарский обещал дать Стефании время, чтобы привыкнуть к нему и принять свой новый статус. Он даст моей девочке всё, что она пожелает, положит весь мир к её ногам. А ты? Что ты мог ей предложить?
— Виктор Максимович, вы неправы! Я не нищий, у меня и дом есть, и деньги, и…
— Всё это у тебя есть, пока ты не пошёл против Бориса, — оборвал его Нижнедольский. — Пойди наперекор, и где окажешься? А вместе с тобой и Стеша… Нет, дело решённое. Уезжай, забудь и этот номер, и имя моей дочери. Попробуешь появиться в посёлке — тебя схватят и в связанном виде доставят к Борису. Волки предупреждены.
После непродолжительной паузы, в течение которой в трубке раздавалось только дыхание собеседника, Виктор продолжил. На этот раз, более мягким тоном.
— Ты хороший волк, Артём, и в любой другой ситуации я был бы только рад такому зятю. Но Стеша не твоя судьба. Ты ещё найдёшь своё счастье, поверь мне. И прощай!
Он не помнил, как складывал одежду, как и что ел, о чём трещал без умолку Максим.
Всё прошло, как в тумане. И вот он сидит в машине, которая везёт его в Нижний Тагил, и вспоминает самый плохой в его жизни день…
— Эй, Тёма! Спишь, что ли? — окликнул его Максим. — Может, свернём куда, поедим нормально? Я на бутербродах не могу.
— Как хочешь, — равнодушно ответил Скульский.
— Гош, присмотри едальню посимпатичнее, — скомандовал Макс водителю. — Главное, чтоб мяса, мяса побольше и пожирнее!
А Артём поймал себя на мысли, что оба альфы — и Ардарский и Нижнедольский на его счёт просчитались. Пусть сейчас он был вынужден покинуть любимую. Пусть ему не дали с ней увидеться, не позволили поговорить, но ещё не всё потеряно! И так просто он не сдастся!
«Наверняка Стеша не разделяет оптимизм отца, её просто, как и меня, поставили перед фактом, не дали выбора! Я должен помочь ей, должен избавить волчицу от навязанных отношений. В конце концов, это её жизнь, и ей решать, с кем бок о бок она побежит по первому снегу! Доберёмся до места, осмотрюсь, и начну искать способ с ней связаться!»
Глава 8
Борис не любил неопределённость и спонтанные решения. Поэтому сызмала прежде чем что-то совершить, не один час, а то и день взвешивал, примерял и рассматривал со всех сторон.
Девочка Нижнедольского заинтересовала его сразу. С первого мгновения, как юные волчицы вошли в зал ресторана, его Соло навострил уши и предвкушающе облизнулся, подметая хвостом.
Борис насторожился — неужели? И которая? Лично ему больше понравилась старшая, Стефания, но у зверя могло быть иное мнение, игнорировать которое было недопустимо.
Поначалу он постарался абстрагироваться от присутствия самок и заняться переговорами, ради чего, собственно, они с Нижнедольским и назначили эту встречу. Но запах самок будоражил и отвлекал, поэтому он при первой же возможности отправил их погулять.
Стоило волчицам выйти, как флер развеялся, голова посветлела, и альфа смог сконцентрироваться на текущих делах.
Просьба, с которой обратился Виктор Максимович, Бориса не удивила — положение стаи малахитчиков он знал и уже с полмесяца прикидывал, как бы поаккуратнее, не оскорбив, предложить свою помощь. Губернаторский зять многим перешёл дорогу, начал зарываться, путать берега, его пора было приструнить, а навязываться, встревать в дела чужого клана, у волков было не принято.
Но пока Ардарский придумывал причину, Нижнедольский дозрел сам.
До сих пор всё складывалось к лучшему.
Но самки…
Дочери Виктора оказались тем самым, неучтённым фактором, который он не смог предусмотреть.
Тогда Борис в темпе провёл первичную встречу, сдержанно попрощался с соседом и, вернувшись домой, распорядился в течение суток доставить ему всё, что смогут найти о девочках Нижнедольского.
Итак, они сёстры. Близняшки. Старшая Стефания, младшая Серафима. Разные внешне, девушки отличались и характерами: более сдержанная Стеша, импульсивная, порывистая Сима. Первая с удовольствием учится, не любит шумные компании, не флиртует с человеческими мужчинами, вторая студенческой парте предпочитает веселиться в компании сверстников, обожает магазины и салоны красоты. Блондинка и шатенка.
Внешне, да и по внутреннему содержанию, ему больше понравилась старшая, но у той, как выяснилось, уже была симпатия. Причём — надо же, насколько мир тесен! — им оказался его собственный второй бета — Артём Скульский.
И он, Борис, отступил.
Соло бесновался, выл, смотрел укоряющее — «Это наша самка! Надо облизать ей мордочку, припасть на передние ноги, зазывая играть, потом осторожно ткнуть носом и отскочить. Она не устоит — прыгнет за нами, принимая игру. Будем кружить вокруг, то толкая, то облизывая, пока она не загорится в ответ. И тогда… тогда уже она станет бегать кругами, игриво оглядываясь назад. Дадим ей фору, а потом догоним и сделаем своей!»
Ардарский терпеливо вразумлял его — «Мы опоздали. Эта волчица уже сделала свой выбор, и это не мы! Давай приглядимся ко второй самке? Она этих же кровей, отвращения к ней нет, в чём-то она даже привлекательна. Что до поведения и характера, так перевоспитаем!»
Соло бурчал и морщил нос, всем видом показывая, что от младшей сестры не в восторге.
Но Борис не отступил, пока окончательно не убедился, что Серафима его не привлекает. Вот совсем! Её и потенциальной-то он мог назвать с большой натяжкой, но не попытаться не мог.
Ему шестьдесят, пора обзаводиться семьёй, но за все годы он не встретил ни одной самки, к которой бы его так тянуло, как к старшей дочери Виктора Нижнедольского.
Искал по всей России, а судьба, оказывается, подрастала дома, фактически, под боком! И не успел! Но упустить такой шанс? Вдруг, она так и останется для него единственной?
