Анифа была права — он может все. Он может распоряжаться каждой жизнью, каждым существом под своим покровительством. И он готов наказать за своеволие всегда и каждого.
Заслужила ли наказание Анифа? Совершенно понятно, что нет. Но в него словно бес вселился. Он с такой яростью вонзился пальцами в аккуратные округлые ягодицы, что рабыня вскрикнула и вскинулась, оборачиваясь. Непонимающий взгляд ожег его, но вождь только рыкнул, выпрямляясь и рывком ставя Анифу на колени. Но слабость в ее теле не позволили ей принять правильную позу, и она сложила перед собой руки и уткнулась в них лицом, слабо застонав. Но сразу же дернулась, когда пальцы Шахраны, надавив на тугое колечко ануса, проникли в задний проход.
Вождь уже не в первый раз брал ее именно так. Но каждый раз это было неприятно и стыдно.
— Расслабься, черт тебя дери, — прошипел Шах-Ран зло, растягивая и массируя ее изнутри, вгоняя пальцы сильнее и быстрее, — Расставь ноги пошире.
Анифа непроизвольно поморщилась. И тут же задержала дыхание, когда поймала устремленный на себя горящий взгляд северянина. Смотря на нее, он остервенело терзал рот Лишы, голова которой от чересчур сильных и резких движений Рикса ходила ходуном. Анифа слушала болезненное мычание кочевницы и против собственной воли жалела ее, хотя и ее саму сейчас ожидало испытание не из лучших.
И когда пальцы Шах-Рана сменились его членом, она инстинктивно сжалась, хотя мужчина и зашипел недольно, давя на анус и с трудом проникая внутрь. Острая боль пронзила рабыню, и она вскрикнула, снова дернувшись. Но вождь удержал ее бедра на месте, усиливая проникновение и делая мощный толчок.
Анифа взвизгнула, как от удара. И сразу закусила губу, сдерживая следующий вскрик. Девушка зажмурилась и затрясла головой, будто это могло уменьшить боль. Но на самом деле — нет.
— Расслабься! — снова приказал Шахран, — И терпи. Сейчас будет легче.
Он был прав. Двигающийся туда и обратно член достаточно быстро и хорошо растянул ее, сделав проникновение более комфортным и приятным. Да, приятней. Ощущение полноты и заполненности в анусе не было слишком привычным и стандартным, но…. В этом что-то было. Теплый и крепкий орган внутри пульсировал и обжигал, даря приятные ощущения, пока не перешло в теплые спазмы и внизу живота, прямо в промежности. Там стало еще более мокро и влага потекла из нее по внутренней стороне бедра.
— Дьявол! — выдохнул вождь, толкнувшись как-то по-особенному сильно, — Вот чертовщина! Ты сжимаешься слишком сильно!
Обхватив девушку поперек груди, мужчина неожиданно приподнял ее, заставляя вытянуться перед собой. Угол проникновения немного изменился и теперь задевало какую-то точку внутри нее, из-за чего и Анифа задрожала в предвкушения приближающего экстаза. Немного чего-то не хватало. Но Шах-Ран продолжал двигаться, медленно подводя ее к нему.
И вот рабыня предстала перед Риксом во всей красе. Несмотря на кажущуюся худобу, Анифа оказалась очень соблазнительна без одежды. Она была не только очень правильно и ладно скроена, но и обладала женственностью и мягкой чувственностью, нехарактерных для большинства кочевниц — сильных, крепких и готовым к любым испытаниям. Рот другой, нежеланной девчонки был горяч и туг, но не этот рот он желал ощутить на своем члене. Он хотел ту, что сейчас кончала от жесткого проникновения в зад и кричала, закатив глаза и дразня его своими маленькая двигающимися грудками с задорно стоящими сосками.
Это немного напоминало танцы, которые устраивала Анифа — чувственные и красивые. Но вид отдающейся побратиму девушки был все же краше. Чувственная и страстная, она извивалась в его объятьях, стонала так желанно и искренне, вскрикивала так отчаянно и маняще, что Рикса это повергала в пучину самой темной, самой злой ярости и досады.
Он захотел ее в первую же минуту, как увидел — зачем же врать самому себе? Как, впрочем, и другие воины. И он ожидал, что рано или поздно попробует ее.
Но в итоге довольствовался неумелым ртом кочевницы, чья смуглая кожа почти внушала отвращение.
Побратим был прав — он не мог кончить при всем желании. Обнаженное тело Анифы маячило перед глазами, сбивая с настроя, а злой, но понимающий взгляд вождя только добавлял в огонь дров.
Этот взгляд говорил: "Вот она какая. И она — моя!"
Но пока он лично не трахнет ее, Рикс, разумеется, не поймет, что же такого в ней нашел Шах-Ран, раз настолько ревниво оберегает свою рабыню.
Глянув вниз, на заплаканное и сейчас совершенно некрасивое лицо Лишы, Рикс почувствовал омерзение. Даже член немного опал. Поэтому он грубо схватил ее за волосы и стал насаживать ее голову на себя — грубо и глубоко, совершенно не обращая внимания на заколотившие ее по бедрам кулачки.
Яйца гудели, требуя высвобождения, но разрядка все не подступала.
Он хотел ее, эту чертову танцовщицу. Но без разрешения вождя, разумеется, подойти бы не посмел. И мог лишь наблюдать, как сотрясается в оргазме светлокожая рабыня, невероятно красиво выгибая свою изящную шею и закатывая от удовольствия глаза.
Именно это зрелище, а не рот Лишы заставил его наконец-то кончить. Но это… было тускло и почти незаметно, северянин лишь выплеснул свое семя на лицо девушки, своевременно вытащив член из ее рта и дернув несколько раз по стволу собственной рукой.
Оттолкнув от себя кочевницу, Рикс зло мотнул головой и дернулся в сторону с намерением уйти. Но его ноги словно цепями сковало — он сумел сделать всего шаг, не в силах избавиться от наваждения какого-то божественного откровения, которые представляла собой сейчас Анифа. Опавшая, расслабленная и взволнованная, она откинулась на грудь вождя спиной с закатившимися глазами, и весь ее облик — нежный и трепетный, как у сильфиды, был как ясен и сладок. Настоящая услада для глаз.
Шах-Ран снова изменил позу. Он лег сам, а девушку посадил сверху спиной к себе, прочно удерживая ее своими руками. В таком положении бедра девушки раскрылись перед северянином, и от представившегося его глазам зрелища он даже дыхание задержал. Член вождя по-прежнему были в ее заднем проходе и поэтому ее промежность была на виду — нежная, с совсем небольшой порослью, с влажными и розовыми складочками, похожими на лепестки диковинного цветка. На них даже были похожая на отборные жемчужины роса влаги — блестящие и наверняка горько-сладкие на вкус.
Анифа еще не совсем пришла в себя, но вот Шах-Ран толкнулся вверх — и той пришлось, аккуратно упершись ладонями в колени вождя, задвигаться — пока медленно и мягко, но невероятно завораживающе. Загорелые и
