Снежана зарычала еще громче. Под громкий смех Виктории в один прыжок преодолела расстояние до Хэльги. Всего несколько сантиметров спасли вампиршу от клыков Снежаны. Зубы клацнули, пронзая воздух. Хэльга исчезла, как и Виктория. А Снежана застыла, глядя на меня, низко опустив голову к полу.
Всего на секунду мне показалось, что глаза Снежи вновь стали голубыми. Но секунда прошла, а взор моей волчицы вновь затянула Тьма.
— Девочка моя, знаю, слышишь меня! — заговорил я.
Снежана отвернулась, но я понимал: слышит, возможно, понимает меня. Но что-то не пускает ее обратно.
— Время обеда, да? — усмехнулся я, надорвал пакет с кровью клыками.
Снежана мгновенно оказалась рядом, негромко рыча.
Плюнул на пакет с кровью. Не то все! Сейчас я хотел полного контакта, ведь в эту самую секунду Вики удалось достучаться до Снежи. И это тот самый шанс, за который нужно ухватиться, чтобы вытянуть Снежу.
Снежана осторожно приблизилась ко мне. Повела носом, почуяв кровь.
Медленно прокусил свое запястье. Протянул руку к Снежане.
Впервые с тех пор, как Тьма коснулась Снежаны, она действовала иначе. Словно безумие медленно ослабевало, но и до полного исцеления было еще далеко.
Однако надежда появилась. И это уже было счастьем для меня.
Снежана нехотя и настороженно ткнулась носом в мою окровавленную ладонь.
— Ты ведь помнишь меня, да, девочка? — осторожно прошептал я.
Волчица рыкнула, но не отпрянула. Наоборот, лизнула мои пальцы. А потом, словно извиняясь, осторожно прижалась к ране.
Я медленно осел на пол, тут же зарылся пальцами свободной руки в мягкую шерсть.
— Возвращайся ко мне, малышка, — тихо попросил я, понимая, что не услышит, чуда не произойдет, по крайней мере, не в это самое мгновение. — Не могу без тебя, Снежа. Ты бы поторопилась, а? Сил у меня становится все меньше. Еще немного, и уйду к праотцам. Но хуже всего, Снежка, что и тебя потащу за собой.
Это было откровением и осознанием слабости с моей стороны. Еще пару дней назад я не собирался отчаиваться. Но неделя без еды — слишком много, даже для такого древнего, как я.
24
Я не спал. Это было сродни беспамятству, когда тело погружается в забвение, а мозг частично воспринимает все, что происходит вокруг.
Снежану я чувствовал. Она была рядом. Аромат ее крови пьянил и манил. Клыки удлинялись, норовили прокусить нежную кожу в том месте, где бился пульс. Жажда крови обуяла меня настолько, что становилось физически больно, а горло пересохло.
Но я не двигался. Уже не хватало сил, чтобы сопротивляться собственному безумию. И только Снежана держала меня от последнего, крошечного шага в бездну.
Она была рядом. Я чувствовал ее. Видел в своих мыслях ее стройную фигуру и белоснежные волосы, рассыпавшиеся по плечам.
Моя волчица приближалась ко мне, пронзая мою черную душу своей улыбкой. И ее глаза светились голубизной летнего неба.
Однако здесь мы были не одни. Я чувствовал чужака. Кто-то наблюдал за нами. Кто-то, настолько сильный и могущественный, что способен контролировать каждое движение Снежаны.
Я протянул руку. Попытался дотянуться до Снежаны. Тщетно. Она отпрянула, оказавшись в нескольких метрах от меня.
— Нет… — пробормотал я.
А за спиной раздался знакомый голос ведьмы. Виктория что-то бормотала, назойливо, словно острым скальпелем рассекая искалеченное тело.
— Не пускай ее к нам, Хэльвард! — резко потребовала Снежана.
Но я знал, что слова исходят не от моей Снежаны. Словно кто-то говорил за нее, а нежные губы моей жены послушно шевелились.
— Нам и вдвоем хорошо, любимый! — не унимался кукловод Снежаны, заставляя ее шевелить губами.
— Хэльвард! — резко закричала Виктория, оглушительно, взрывая мой слух своим голосом. — Тяни ее! Держи! Не отпускай!
Увидел, как за спиной моей волчицы Тьма начала приобретать очертания, формироваться в силуэт, но я не мог рассмотреть лица. Зато теперь знал, что способен вернуть жену. Ведь когда видишь врага, с ним бороться легче.
— Снежана! — скомандовал я, попытался достучаться до моей волчицы.
Тьма не пускала. Видел, как потоки струятся по белоснежным прядям, по бархатистой коже обнаженных плеч, оплетают босые ступни.
Я видел, что моя жена пытается бороться. Ее глаза на доли секунды приобретали былой небесно-голубой оттенок, а потом вновь их затягивала тьма.
— Снежа! — справа от меня возник еще один силуэт. Он источал яркий, белый свет, и успокаивал.
Томирис, мать Снежаны, пришла на помощь.
Моя волчица потянулась к ней, ощутив родственную душу и материнское тепло. Но стоило Томирис приблизиться к дочери, как Тьма стремительно сдавила горло моей Снежаны, заставляя мою малышку корчиться от боли.
— Не позволю! — взревел я.
Ярость ослепила, все тело взорвалось адреналином, а каждая клетка тела наполнилась Силой.
— Моя! — рычал я.
В одно мгновение все изменилось. Мое тело буквально взрывалось от чистейшей энергии, появившейся неожиданно. Словно незнакомый неисчерпаемый источник питал меня. Такого могущества я никогда не испытывал прежде. Сейчас мне казалось, что я способен испепелить саму Тьму.
Я смог дотянуться до Снежаны. Стоило коснуться ее ладони, как Тьма отступила, зашипела, отпрянула от моей волчицы.
Снежана, точно подкошенная, начала оседать. Успел подхватить ее хрупкое тело. За спиной Виктория и Томирис плели свои заклинания, все дальше отгоняя Тьму.
— Все хорошо, Снежа, — бормотал я, прижимая жену к груди. — Ты со мной.
Но Снежана молчала. Зато была рядом со мной. Осталось понять, где я находился, и выбраться. Радовало то, что мать Снежаны была рядом. И Виктория, да. Пусть я и был зол на старуху, а все равно принял ее помощь.
— Приди в себя, упырь! — раздался ехидный голос Вики, а следом ощутил, как плечо опалило огнем.
С трудом приоткрыл глаза. Я лежал в своей кровати. Снежана — рядом, на подушке. Пусть все еще была в обличие зверя, но тихо и безмятежно спала.
Зато Виктория, бодрая, сверкая высокомерным и презрительным взглядом, нависала надо мной.
— Как тебе поездочка по Темной стороне? — хохотнула Виктория. — Прежде, чем окончательно очнешься, вампир, напомню, что нельзя разбивать мои подарки!
— Понял уже! — процедил я, морщась от боли, сковавшей все тело.
Словно меня сбросило со скалы в самый глубокий обрыв и поболтало там как следует. Казалось, будто каждая кость была перебита и никак не могла срастись.
— Томирис видела кое-что, когда была там, с нами, — уже серьезно и не так воинственно пробормотала ведьма. — Но об этом мы поговорим позже. Тебе нужно поесть, упырь!
— А тебе отдохнуть, — заметил я, с трудом садясь в постели.
Бросил взгляд на дверь, которая была распахнута настежь. Яромир бережно выносил жену из комнаты. А в коридоре я умудрился заметить одежду моего отца. Старик топтался там, не решаясь войти, но и исчезнуть не мог. По каким причинам — я пока не понимал. И решил разобраться с ними позже.
Виктория пошатнулась. Я успел подхватить ведьму. Но отец тут же оказался рядом.
— Не прикасайся ко мне, кровосос! — рявкнула Вики весьма воинственно.
— Иначе что? — усмехнулся отец, но вопреки нежеланию ведьмы, подхватил ее на руки.
— Прокляну! — пригрозила ведьма, но перестала сопротивляться, наоборот, обмякла в руках моего родителя.
— Пройденный этап, Вики, — расслышал я голос отца, и в нашей со Снежкой спальне стало вдруг пусто. Эрик, который так же застыл в коридоре, закрыл двери, оставляя нас с женой.
И я выдохнул, упал на подушки, прикрыл глаза. Осталось придумать, как уговорить мою волчицу обернуться в человека. Ведь сейчас, когда Тьма не властна над ее телом, Снежану ничего не удерживает по ту сторону.
— Хочешь, я куплю тебе еще сотню твоих любимых кед? — пробормотал я.
Волчица открыла один глаз. И вновь сделала вид, что крепко спит.
Однако я рассмеялся, пусть и сил уже ни на что не хватало. Рассмеялся, потому что растворился в небесной синеве глаз моей любимой, но строптивой жены.
