Ужин, судя по всему, уже прошёл, и дворец опустел. Хотя у меня всё равно сложилось впечатление, будто Аттар хотел, чтобы нас заметили.
В одном укромном уголке за статуей какого-то из предыдущих королей целовалась парочка. Мужчина задрал девушке тонкую юбку, оголив бедро, и меня почему-то снова прострелило воспоминаниями о нашем с Аттаром знакомстве.
— Сейчас ужин закажу, — произнёс инквизитор, запуская меня в свои апартаменты.
— Пойду приведу себя в порядок.
Улыбнувшись, я направилась в свою комнату и обалдела.
17
Мой шкаф оказался полон платьев. Да каких!
Самые дорогие и красивые ткани, самые приятные глазу расцветки, самые модные фасоны с декором из драгоценных камней — их было не меньше десятка. Зачем мне столько на неделю или две?!
На нижних полках стояли туфельки под цвет.
О Пресветлая Пара! Застыв, я не могла понять, что испытываю. Как и всякой девушке, особенно побывавшей в нужде, мне хотелось примерить каждое и хоть раз выйти в нём в свет!
Но учитывая, чей это подарок и всё сопутствующее, я просто не могла их принять!
— Вам нравится? — раздался голос почти возле уха, и я едва не подпрыгнула от неожиданности.
— Это… что? — пробормотала.
— Ваши платья. И да, я не стану возражать, если после всего вы оставите их себе.
— Но… откуда вы знаете мою мерку?
Странно, почему-то именно этот вопрос возник самым первым.
Дракон вдруг засмеялся:
— Для этого достаточно узнать, кто ваша модистка. Показать герб инквизитора — и мой поверенный получил любые мерки, какие захотел. А мой собственный визит заставил королевскую модистку отложить прочие заказы и подогнать то, что было подходящего.
— Как у принцев всё просто, — хмыкнула я, отстраняясь.
Его голос пробирался по шее, скользил по груди и спине, стекаясь в горошины сосков, которые вдруг напряглись, затвердели, и от них к животу скользнула сладкая истома.
— Хорошо, — отозвалась я, отходя от дракона. — Если вы настаиваете, буду носить эти платья, пока у нас контракт. Но принять их не могу.
— Как пожелаете, — губы инквизитора едва искривились, ноздри на миг раздулись. — Жду вас за столом.
Развернувшись, он вышел. А я, не сдержавшись, отправилась в обход своего шкафа.
Да! О нижнем белье он тоже позаботился! Да ещё каком! Тонкое кружево, мало что прикрывающее, словно дракон собирается потребовать с меня удовлетворения и первого контракта…
Для себя я решила ни за что такое не носить! Но меня ждал сюрприз.
Покрой платьев не предполагал никаких глухих корсетов или пышных панталон — они просто топорщились бы под тонкой тканью!
Поэтому я поскорее сняла жемчужно-серебряную красоту, которую было решила надеть к ужину, и вернула своё обычное, плотное, тёмно-синее, надетое сегодня дома платье.
Взгляд ожидавшего за столом Аттара показался мне недовольным. Впрочем, он почти сразу повёл рукой, приглашая присоединиться.
Здесь же я ела с утра одна, потому про себя окрестила комнату столовой.
Стол снова оказался уставлен изысками, начиная от языка горного петтля, одного из самых вкусных и дорогих лакомств, и заканчивая сладкими фиркийками, которые привозят откуда-то из южных земель.
Поначалу мы молча жевали, после я, чтобы поскорее приблизиться к завершению контракта, поинтересовалась:
— Как прошёл ваш день?
Глаза Аттара де Тайлерона неожиданно потемнели.
— Возможно вы, потомственная ведьма, поведаете, как мог убить себя ведьмак, лишённый магического и физического способа сделать это? Я стал инквизитором всего полгода назад, после смерти прежнего короля, отца принца Гертана и моего дяди.
— Я знаю, — отозвалась я.
Действительно, должность инквизитора обычно занимает кто-то из кровных родственников монарха. Но что случилось с Орредом де Тайлероном, отцом Аттара, родным братом отца Гертана, никто толком не ведает.
Поэтому должность инквизитора занимал кто-то из дальних родственников. Пока полгода назад престол не остался без короля.
Скоро истечёт срок траура и принца коронуют. И кузена он своим указом назначил инквизитором сразу же, едва к нему перешли все полномочия.
— Это я к тому, — отозвался Аттар, — что опыта у меня ещё не так много, как хотелось бы, а изучить пока успел не все архивы.
А он не любит проявлять слабости. И вместе с тем открыто признаёт, что чего-то не знает. Странно, но мне это даже нравилось.
— Предыдущий инквизитор не захотел помочь вам освоиться? — усмехнулась я, на что Аттар мрачно откликнулся:
— Поверьте, вам лучше не знать, какие интриги плетутся при дворе. Уж помогать никто никому точно не станет.
А ведьмы мне помогли. Пусть я и должна буду отплатить.
Говорить об этом не стала: я мало знала о королевском дворе Эттерии, и ещё меньше о городах ведьм.
— Так… что за ведьмак? — поинтересовалась, исключительно ради поддержания разговора.
— Достаточно сильный, чтобы напасть на инквизитора и ранить моего дракона.
— Ранить? — мои симпатии резко сместились не в сторону ведьмака: как можно обижать такого чудесного зверя? Хотя… — Возможно, вы тоже ранили его фамильяра?
— Я его убил, — сухо отозвался Аттар. — Фамильяра натравили на моего дракона. Именно поэтому мне пришлось заключить договор с мадам Пенни. Обычно мне достаточно утех и без таких заведений.
Почему-то его слова оказались неприятны. Небось и во дворце хватает тех, кто готов услаждать все услаждаемые органы его светлости! И девицы наверняка отыщутся, ещё и в три ряда выстроятся…
Желая скрыть реакцию, я насмешливо фыркнула:
— Неужели среди аристократок ни одной девственницы не нашлось?
— Представьте себе, — взгляд Аттара неожиданно обжёг, словно этим самым взглядом он снова видел меня обнажённой, с разведёнными ногами, и желал приказывать своим жёстким, пробирающим тоном…
— Тогда версия, что ему помог именно фамильяр, отпадает, — отозвалась я, отгоняя картины.
Но чем дальше, тем сильнее меня поглощали воспоминания о той ночи. По телу отчего-то разливался огонь, воображение рисовало лицо Аттара надо мной, его руки, пальцы, там…
Казалось, он чем-то загипнотизировал меня!
Поэтому я постаралась выкинуть из головы мысли о комнатах мадам Пенни и вспомнить, что знаю о ведьмаках.
— Он не был под принуждением? — спросила как могла ровнее, налегая на содержимое своей тарелки.
— Если и был, то я не заметил, — Аттар де Тайлерон будто вспомнил и про свою. — Насколько я понимаю, под принуждением человек ведёт себя… своеобразно.
— Он мог принести кому-то клятву и действовать добровольно, тогда его поведение было бы почти не отличимым. По крайней мере, пока приказы не стали идти вразрез с его собственными желаниями. Но в таком случае рядом должен был быть кто-то, кто отдал бы… или передал ему приказ.
— И как это можно проверить?
Я задумалась, перебирая в памяти науку родителей. Они не хотели учить меня колдовству, но не могли не преподать азы. То, что необходимо для повседневной жизни или то, чего нужно опасаться. То, что касается исключительно ведьм и чего не знают остальные…
— Фамильяр! — вспомнила. — Вы говорите, фамильяр погиб? Не было ли рядом с покойным ведьмаком чего-то, что напоминало бы фамильяра? Игрушка, рисунок, безделушка…
— Пятно, — пробормотал Аттар. — На стене было пятно, напомнившее мне птицу. А фамильяром ведьмака был орёл.
Неожиданно для себя я испытала облегчение. Я не знала никого с таким фамильяром — а разрываться между контрактом и симпатией к своим сородичам ой как не хотелось.
— Есть возможность узнать, кто мог активировать приказ? — в меня буквально впился взгляд чёрных глаз.
* * *
Аттар с нетерпением ожидал ответа. Как, оказывается, всё просто, когда ведьмаки рассказывают свои секреты — а не приходится выяснять их силой, личным опытом или в древних гигантских архивах прежних инквизиторов!
