ее, но даже сидя он возвышался и вызывал страх.
— Я могу все объяснить, я…
Герцог в нетерпении поднял руку.
— Говорить буду я. Сейчас я задам несколько вопросов, а ты мне ответишь на них честно, очень честно. В ином случае, я найду другие способы тебя разговорить.
Что-то в его взгляде и позе указывало на то, что ей эти методы вряд ли понравятся. Эбби кивнула.
Эдвард откинулся на спинку, потом потянулся к карману на брюках и достал небольшой предмет. Эбби сразу поняла что это, брелок с Эйфелевой башней. Он повесил брелок на палец и устремил тяжелый взгляд на Эбби.
— Ты знала, что это такое. Хотя не могла этого знать. Что скажешь на это? И еще, более серьезный вопрос, ты искала Ричарда Бёртона. Зачем? И откуда ты знаешь, кто он?
Эбби колебалась, сказать ему или нет? Имеет ли она моральное право говорить о путешествиях о времени? А вдруг он примет ее за сумасшедшую и отправит на лечение? От этой мысли девушке стало жарко. Нет, он не такой, он поверит — подсказывала ей интуиция. Не вздумай говорить! Кричал разум.
Эдвард читал это колебание на лице девушки, но ничего не делал. Он чувствовал, здесь скрывается непростая тайна, и рассказать о ней служанка может только добровольно.
Наконец, Эбби сдалась.
— Хорошо, я тебе все расскажу. Но только пообещай, что не будешь считать меня сумасшедшей.
— Почему я должен так считать?
— Скажем, мой рассказ покажется тебе несколько фантастическим, — Эбби старалась, как могла, подготовить сознание, Эдварда. Пока получалось не очень.
— Хорошо. Продолжай.
Эбби поглубже уселась в кресло и положила руки перед собой. Одна из них предательски дрожала.
— Ваше сиятельство, я действительно не из Девоншира. И я никогда не была горничной или служанкой. Я, я студентка, учусь на последнем курсе университета, должна скоро защищать диплом о жизни и подвигах герцогах Эдварда Сомерсета, то есть о вас. Я живу в 2019 г.
Эбби зажмурила глаза, боясь услышать хохот или что похуже. Но в комнате царила абсолютная тишина.
Глава 15
Эбби открыла глаза. Эдвард сидел напротив в кресле абсолютно спокойный с непроницаемым выражением лица. От удивления она захлопала ресницами, уж равнодушия то она точно не ожидала. Удивление, протест, смех, любое проявление эмоций было бы нормально, но не это холодное спокойствие.
— Продолжай, — голос тихий, но твердый и уверенный в себе. Эбби выдохнула.
— Не знаю, с чего начать, — девушка сложила руки на коленях и опустила глаза.
Пальцы в поисках успокоения стали перебирать ткани сюртука от ее маскарада, который сейчас был почти расстегнут. Он наблюдал за всеми ее движениями, она чувствовала. И не могла понять, что ее больше смущает, признание, что она гостья из будущего, или то, что она годы посвятила изучению ЕГО жизни.
— Все это странно, я понимаю. То есть не понимаю. Я пришла в ваш дом, в этот дом, 3 июля 2019 г. — Эбби на мгновение замолчала, — Хотела собрать побольше информации об этом времени и о, о вас.
Девушка не заметила, как покраснела.
— Как это произошло?
Ой, а вот этого девушке вообще не хотелось говорить. Он заметил ее нервозность.
— Ну же Эбби, если хочешь быть честной, будь честной до конца.
— Да, конечно. В 21 веке ваш дом пришел в упадок, здесь не жили более 100 лет, — Эдвард молчал, но немного нахмурился. Оттого, что он смотрел Эбби прямо в глаза, той было не по себе, — Я немного побродила по залу, точнее по тому, что от него осталось. И тут я увидела ваш портрет.
Эбби вспомнила то странное ощущение присутствия, которое посетило ее тогда, при первом взгляде на изображение своего (тогда еще) кумира.
Герцог подался вперед.
— Портрет? Но у меня нет портрета. Точнее есть, с матерью, но мне там лет 12. Сам я никогда не стремился быть запечатленным для истории, — Эдвард немного скривился, а потом неожиданно придвинулся к девушке.
Его глаза оказалась совсем близко от ее лица. От этого голос Эбби почти скатился в шепот, появилась какая-то чувственная хрипота.
— Я тоже не знала об этом портрете. Вероятно, вы сделаете его потом, в будущем. На нем вам лет 40–45, думаю. — опять мимолетное молчание, и Эдвард стал ближе еще на несколько сантиметров, — Он висел на стене, Я еще удивилась, как он мог сохраниться в таком хорошем состоянии. Я подошла и … просто потрогала. Показалось, что будто молния ударила. Я отпрыгнула, выбежала в дверь, а там, а там… зима и 19 век.
Эбби замолчала и прикрыла глаза. Ее лица коснулось что-то теплое, это были пальцы Эдварда. Он нежно провел рукой по скуле, щеке. Эбби охнула и наклонила голову навстречу его ладони. Ощущения захватывали до умопомрачения.
— А сейчас, — его голос звучал хрипло и безумно соблазнительно, — сейчас ты чувствуешь ту молнию?
— Да….. — девушка открыла глаза. В следующий момент его губы коснулись ее губ. Поцелуй, сначала легкий, невесомый, вдруг захватил обоих. Эдвард одним движением выхватил девушку из кресла и посадил себе на колени. Губы мужчины, жесткие, требовательные, все яростнее сминали женские, мягкие и податливые. Язык Эдварда проник Эбби в рот и совершал там страстный танец, доводящий девушку до безумия.
Эбби ахнула и попыталась отстраниться, когда рука герцога с силой надорвала воротник рубашки. Хрупкая, изъеденная временем ткань разорвалась без усилия и через секунду Эбби осталась оголенной до самого пояса. Только грудь была перетянута длинной лентой, ее девушка намотала, когда "превращалась" в мальчика. Эбби с трудом оторвалась от поцелуя и уперлась открытыми ладонями в грудь герцога. Тот ухмыльнулся и только сильнее прижал ее к себе.
— Тшш, тихо, моя сладкая, как же я мечтал сделать это с тобой…
Все это Эдвард нашептывал девушке на ухо, одновременно развязывая ленту. Эбби дрожала, но больше не сопротивлялась. Ее окутывала неземная сладость состояния, тело охватила пугающая истома, казалось, что она парит над этим креслом и Эдвардом.
Теплая ладонь мужчины легла на грудь,
