— Берите и на вас приготовила, — махнула головой в сторону тарелок, — вы готовы?
— Доброе утро, Куинн. Да, собрались, — кивнул Кахир, — ты прости, не хотел тебя обидеть.
— Забыли, я понимаю, — быстро пресекла извинения мужчины, вот ещё слушать такое, сама вчера тоже была хороша — вспылила. Ведь из добрых побуждений Кахир не хотел меня отпускать, вода в пещере может что-нибудь подмыть и рухнет свод всем на голову или яма какая появилась, да мало что там скрывается под водой — чудовища, к примеру.
Через десять минут мы выехали за ворота замка, теперь верхом на лошади, день пути пешком, должен существенно сократиться. Ещё половина дня потратим в пещере, чтобы дойти до первого зала. Так что я очень надеюсь, что уже вечером посмотрю и попробую выяснить, что же там случилось.
Почти весь путь мы проделали молча, я сосредоточенно ехала верхом, всё-таки я та ещё наездница. Лиам то и дело отрывался вперёд, под предлогом, проверить безопасность. А Кахир, просто молчал.
— Куинн! — радостным возгласом меня встретили охрана и пара мужчин, что строили у входа в пещеру жилую сторожку, — ты приехала воду проверить?
Оглядев когда-то пустую площадку перед пещерой, отметила: над входом подвешенное бревно, которое всего лишь одним движением, придавит выходящего из пещеры врага. Кучу земли в отдалении, видимо, где-то выкопана яма, сейчас скрытая. Также мужчины заготовили дрова, свалив сухостой, у недостроенного дома сделали два козла и ручными пилами распилили древесину на чурки.
— Привет! Да, хочу сама посмотреть, что там в пещере. Может, мысль какая появится…
— Синан сегодня ходил, сказал, что вода спадает.
— Замечательная новость, вы делали отметки? Намного ушло?
— В один день аж на метр ушла, сегодня меньше, на ладонь примерно.
— Проводите? — кивнула в сторону пещеры. Я уже дважды проходила через неё, но всё равно при виде темнеющего зева, по спине табуном проносятся мурашки, а ладони становятся влажными от волнения.
До затопленного прохода добрались быстро, парни убрали камни с пути, там, где нам ранее приходилось их огибать. Уложили деревянный настил, где чаще всего под ногами попадались рытвины, к стенам прикрепили масляные лампы, привезённые из замка. И теперь дорога по пещере стала, вполне комфортной, ну, если не обращать внимания, на всё же присутствующую в ней темноту и тишину.
— Здесь вода была вчера, — указал рукой, один из провожатых, на ещё не успевший просохнуть земляной пол.
— Далеко затопила, — кивнула, рассматривая мокрый след, — а была где, когда обнаружили подтопление?
— А вот отметка, — в этом месте был вбит маленький колышек.
— Спасибо, значит, за три дня ушло почти два метра. Приблизительно затопило половина этого коридора, это около двадцати пяти метров. Так… через неделю, если ничего другого не произойдёт, должна уйти.
— Мы проследим и тут же отправим сообщение в замок.
— Спасибо Синан, — поблагодарила молодого парнишку, хотя ему лет так двадцать пять, и он старше Куинн.
Вышли из пещеры уже в сумраке, выбрав подходящий камень, я устроилась на нём поудобней и закрыла глаза, стараясь выбросить всё из головы. Если бы ещё тугой комок недоброго предчувствия, обосновавшийся где-то в районе живота куда-нибудь исчез.
За последний час ветер заметно усилился, близилась полночь. Я прислушивалась к вою ветра и думала о каменной пустоши, о людях, что остались, там за стеной неприступных гор. Казалось бы, кому нужна труднодоступная, почти безжизненная каменистая пустыня… Но мы были вынуждены покинуть её, скрыться в долине.
— Куинн, ужин готов, — тихой голос Лиама, прервал мои мысли.
— Да идём, аромат от костра исходит просто потрясающий, — откликнулась, преувеличенно бодрым голосом.
В ночь решили в замок не возвращаться и до самого рассвета просидели у костра, охрана и строители рассказывали, по их мнению, забавные истории. Ели вкусно запечённую на костре птицу, вприкуску с квашеной капустой и отварной картошкой (ну не могла же я не угостить нашу службу безопасности).
Делились планами на будущее, советовались и даже просили разрешения жениться. Ночь прошла очень душевно и как будто по-домашнему. Эти неспешные разговоры за вкусной едой, травяным отваром отвлекли меня от горестных мыслей, а отметки об уходящей воды вселили надежду, что всё же мы с мужем встретимся. И пусть на нашем пути к счастью, множество преград, никто не обещал, что путь будет лёгким…
Глава 14
Неделя пролетела очень быстро, я буквально завалила себя ненужной работой, той с которой и без меня вполне могли справиться: убирала сухие ветки в саду замка, наводила порядок в комнатах, чистила вместе со всеми дорожки, осматривала будущие места под пашни. Носилась по лесу в поисках трав, корешков и прочих растений.
И даже как-то отправилась доить коров, больше я на такой подвиг, наверное, никогда не решусь, пальцы с непривычки болят, а бедная бурёнка от моих неаккуратных действий пару раз, чуть не лягнула меня, и я её понимаю.
Зато работа выматывала меня настолько, что совершенно некогда было думать и волноваться. Я старательно гнала жуткие мысли прочь, ведь мы притягиваем к себе то, во что мы верим, притягиваем в свою жизнь всё то, о чём думаем. Слабых людей нет, все мы сильны от природы, нас делают слабыми наши мысли. Поэтому пашем и думаем о хорошем, только о хорошем.
— Куинн, эти не красят, — пробормотала Агна, скидывая в ведро остатки размокших и разварившихся травинок.
— Корни тоже?
— И они, остались эти лишайники
— Давай уже и их испытаем, — произнесла я, усиленно вспоминая, всё, что я когда-то читала о природных красителях.
Кажется, в Шотландии лишайники высушивали и запасали в мешках. Точно! Шотландский твид! Нам же на экскурсии рассказывали: «Настоящий твид всегда окрашивали растительной краской. Коричневую, жёлто-коричневую и красную краску получали из лишайников. А зеленоватую — из ирисов и вереска. Коричневая краска из лишайников там до сих пор популярна, так как делает твид мягким. Кроме того, лишайниковая краска придаёт шерсти приятный запах и отпугивает моль, которая не любит вкус лишайниковых веществ».
— Запариваю?
— Нет! Дерин, неси шерсть не обработанную. Агна, а ты суван (сода) и щёлок.
— Вот, — спустя пять минут, девушки подали всё мной запрашиваемое.
— Спасибо, итак, шерсть сначала хорошенько необходимо промыть в горячем растворе соды и щёлока, а затем ополоснуть в проточной воде.
Через полчаса небольшой клочок шерсти чистым и мокрым комочком лежал у нас на столе, выглядел он при этом довольно печально.
— Следующее, надо уложить чередующимися слоями лишайники и шерсть, взятыми в пропорции один к одному. Затем наливаем воды и варим до получения требуемого оттенка, должно получиться, — закончила говорить, наблюдая за девушками, которые быстро выполнили всё необходимое.
— Ну как? — вытянув шею, Дерин заглядывала в чан через плечо Агны, которая чуть ворошила закипающую воду с нашей шерстью.
— Непонятно, пока. Но вроде бы вода стала темнее, — пробормотала девушка, я же, решив, что здесь уже не нужна, оставила их под навесом и вернулась в замок. Там у меня ещё семена не все разобраны и к Синид надо сходить.
— Получилось! — воскликнули Агна и Дерин, ворвавшись на кухню, спустя два часа, где мы вместе с Буан зависли над деревянным горшком, в котором посадили несколько семян помидор и огурцов.
— Окрасилось?
— Да, ярко-красный! — разом прокричали взволнованные девушки.
— Ура! — выкрикнула я, заразившись этой радостной суматохой, и рванула к выходу, на бегу накидывая тёплую шаль.
— Я с вами, — Буан тоже не терпелось посмотреть, на причину нашей бурной радости.
— Получилось, — выдохнула я, рассматривая клочок шерсти красного цвета, — надо бы закрепить оттенок, для этого понадобится моча или капустный рассол. Вы только посмотрите, как лишайниковая краска придала шерсти блеск, яркость и мягкость.
