- Вызвать ко мне Имрана. Срочно. А вы все вон! Дармоеды!
Паши поклонились и вмиг исчезли за золочеными дверями покоев. Повелитель отдернул занавес и шагнул в альков. Зулиха лежала на постели и ела виноград, аккуратно отрывая ягоды и отправляя их в свой изящный ротик. Женщина была одета в полупрозрачный пеньюар, под которым ничего не было. Сулим сглотнул. Зулиха не обладала особой красотой, но имела свой шарм и ум, которыми она пользовалась на полную катушку. По-другому выжить в серпентарии под названием гарем попросту невозможно. И она это знала лучше других. На совести этой женщины, что невинными глазами смотрела на повелителя, была не одна загубленная душа. Зулиха была уже не молода, чуть младше повелителя. Ее фигура после многочисленных родов оплыла и не обладала уже той грацией, что в юности. Но, Сулим ценил ее не за это. В его гареме было полно стройных и красивых гурий, с которыми он часто наслаждался. Правда, делал это втайне от своей наложницы. Обычно после таких утех девушки бесследно исчезали и никто не мог дознаться куда. Зулиха умела дать совет в самых трудных для него ситуациях. И часто ее советы приносили ему хорошие дивиденды. Вот и сейчас отослав своих пашей прочь, Сулим хотел выслушать женщину.
- Женщина ты забываешься. Кто разрешил открывать тебе рот? Мне следует наказать тебя.
- О, да, мой господин! Накажите меня! Я ваша покорная рабыня, готова стерпеть от вас любую муку!
Сулим довольно хмыкнул, присел на постель рядом с наложницей. Его рука легла на грудь женщины, сдавила ее. Сквозь полупрозрачную ткань темным пятном выделялась ореола соска. Мужчина провел по ней пальцем. Зулиха застонала и выгнулась ему навстречу.
- Так, что ты хотела сказать женщина. Это что-то важное раз ты посмела говорить при пашах. – При этом он не прекращая гладил грудь, сквозь ткань.
Женщина закатила глаза, подставлялась под его руки.
- О, да, мой повелитель. Даже если это и правда, что эти люди погибли всегда можно выразить сомнение. А если покопаться, обязательно найдется какой-нибудь факт, который можно вывернуть в свою пользу.
- Я всегда знал, что в плане коварства и плетения интриг женщинам нет равных. – Сулим Третий, развязал пояс халата. – Ну же детка покажи мне, на что ты способна.
Имрану пришлось долго ждать, пока не ушла наложница повелителя. И лишь после этого его допустили до светлых очей господина. После времени проведенного с любимой гурией султан обессиленно лежал на кушетке. Так и принял своего лучшего шпиона.
- Имран, у меня есть к тебе поручение.
- Мой господин я весь во внимании. – Почтительно поклонился.
- Нужно выяснить причины гибели моего повара и девушки что была с ним. Найди хоть что-нибудь, любую мелочь, любую не состыковку. Мне нужны козыри в переговорах с императором.
- Я вас понял, мой повелитель.
- Времени у тебя почти нет. День-два не больше.
- Мне хватит.
- Иди. – Махнул рукой Сулим, отпуская своего шпиона.
Имран приступил к делу незамедлительно. Это был действительно лучший шпион и сыщик Армерии. Если нужно он мог найти иглу на дне Южного моря. Чутье было развито как у собаки, даже лучше. Он безошибочно угадывал направление, по которому ему нужно было двигаться. Имран имел выдающиеся аналитические способности. Мог расследовать порученное ему дело буквально за считанные часы. Добавьте к этому невзрачную совершенно неприметную внешность и вот вам идеальный шпион на службе повелителя. Не удивительно, что уже к вечеру следующего дня он уже примерно знал, где искать пропавшую девушку. А потеревшись среди слуг и придворных прямиком направился в загородное имение советника императора, графа Грея Оливера.
Рании не спалось. Неясная тревога с самого вечера вдруг поселилась в сердце. Подобное состояние у нее было только накануне гибели отца и вот опять. Девушка накинула на плечи теплую шаль, вышла на балкон. Все же в Империи было холоднее, чем в Армерии, а по ночам это было особенно заметно. Лунный свет мягко освещал парк, придавая ему особое очарование. Девушка с удовольствием любовалась ночной красотой. Она провела так довольно много времени пока ее внимание не привлекла неясная тень, что крадучись пробиралась к дому. Рания внимательно всмотрелась в нее, перегнувшись через перила. Нет, ей не показалось. Это был мужчина худощавый невысокого роста. Он остановился возле статуи неподалеку от входа в дом и словно слился с ней. Немного погодя скрипнула входная дверь. На парадном крыльце показалась фигура, закутанная в плащ, но даже с расстояния можно было определить, что это женщина.
- Кто-то из прислуги устроил ночное свидание. – Решила девушка, продолжая наблюдать.
Женщина направилась прямиком к статуе, даже не осмотревшись по сторонам.
- Уверена, что ее никто не видит в столь поздний час. – У Рании закралось желание громко крикнуть, чтобы вспугнуть беспечную влюбленную парочку. Но она пересилила это желание. – И вообще не хорошо подсматривать. Пойду-ка я лучше спать.
Девушка вернулась в комнату. Пока она стояла на балконе, ноги замерзли. Растерла ступни руками, спрятала их под одеяло. Согревшись Рания мгновенно уснула.
ГЛАВА 20.
Дни закружились в бесконечном водовороте дел. С утра Рания завтракала вместе с Греем, Маликой и старой графиней. Назвать эту женщину свекровью или матушкой у нее не поворачивался язык. Женщина была по прежнему язвительна и холодна. Каждым своим жестом, мимикой и взглядом она показывала какое же Рания убожество. Грей кривился, но старался примирить двух женщин. Малика все свое свободное время проводила рядом с вновь обретенной мамой. Что вовсе не способствовало перемирию между женщинами. Графиня ревновала. С девочкой они сдружились, быстро нашли общий язык. С Греем было сложнее. Волей неволей ей пришлось признаться самой себе, что граф ей нравиться. И даже больше чем нравиться. Со своей стороны он делал все, чтобы его жена быстрее привыкла к непривычной обстановке. И лишнего себе не позволял. Рания очень это ценила. Пока жила во дворце султана девушка много слышала о мужских желаниях. В глазах Грея она видела это. Такое спутать нельзя ни с чем. Но и позволить лишнего мужчине, которого она знала всего ничего не позволительно. Не этому ее учили в монастыре благочестивые монахини. В монастыре? Почему ей пришло это на ум? Неужели воспоминание возвращаются?
После завтрака Малика убегала на занятия, графиня удалялась к себе. Грей запирался в кабинете с управляющим. Но скучать Рании не приходилось. В десять утра вместе с боем часов в малой гостиной на пороге имения появлялась Рози. Вместе они готовились к балу. Модистки, ювелиры, уроки танцев. После обеда все повторялась вновь за маленьким исключением. К ним присоединялась Малика. Девочка умело наводила беспорядок во всем к чему прикасалась. То образцы тканей перепутает, то потеряет серьгу из дорогущего комплекта, после чего всем пришлось битый час ползать на коленях по гостиной в поисках пропажи. После чего у пожилого ювелира добавилось седины в его и так весьма скромной шевелюре. Однажды девочка посадила жирное пятно от пирожного на шелковые кружева. Пришлось выкупить всю ленту. Но Рания на Малику не злилась, та всеми силами старается заполучить маму в свое личное владение. Ей действительно было жаль девочку, которая вынуждена с рождения жить без материнской любви и ласки. Старая графиня любила девочку, но была иногда излишне требовательна к ней.
Измученная подготовкой Рания едва могла поужинать. Засыпала, лишь голова касалась подушки, а утром все начиналось с начало.
Иногда они гуляли с Греем в парке. После того поцелуя мужчина держался сдержанно. И лишь глаза выдавали его эмоции. Грей решил не пугать жену своей страстью, держался, как мог. В общем-то, он сейчас для нее незнакомец, предъявивший права супруга. Ему придется начинать все с самого начала. Терпение, время и красивые букеты цветов, которые он посылал ей каждое утро. А еще щедро оплачивал модисток, ювелиров и учителей по этикету, танцам. Хотя Рания и сама справлялась отлично. Все же монахини недаром ели свой хлеб. Пришлось вспоминать все правила по ухаживанию за дамами, которые надо сказать он изрядно забыл. А еще на дне его секретера лежали фамильные брачные браслеты. Он подарит их жене перед самым балом.
