господином Валси. В соглашении обговорены все возможные нюансы. Барон обязуется вернуть взятую в долг сумму ровно в срок без выплаты процентов при условии, что леди Анрисса выйдет замуж за Валси. Если же свадьба не состоится, тогда деньги должны быть возвращены с процентами и штрафом.
-И какова сумма?
-Пятьсот шессов золотом, ваша светлость. Для семьи Кесил это невероятно много. Те деньги, которые вы повелели выплатить в качестве компенсации, могли бы немного смягчить ситуацию, но юная госпожа Кесил приняла решение вложить их в дело. Первую прибыль от этих вложений она сможет получить уже через три месяца. Это при условии благоприятного исхода плавания торгового каравана. Прибыль может составить от семидесяти до ста шессов. За несколько лет леди имеет все шансы не только расплатиться с долгами, но и существенно поправить семейные дела. Если сумеет сохранить свободу или, муж окажется снисходителен к увлечениям леди.
-Хм… Предложите Старшей леди Кесил от моего имени пожить в гостевом доме. Завлеките, обманите, наконец. Не мне вас учить, Ормонд. Я распоряжусь, чтобы для них подобрали подходящих слуг. Дом взять под наблюдение. Фиксируйте любые странности. Я хочу знать о них всё. Это понятно?
-Будет исполнено, ваша светлость. Ещё будут какие-нибудь пожелания?
***
Территорию обители мы покинули на третий день после заключения сделки с господином Ормондом. Чему я, оказалась безмерно рада. Сделке, а не планируемому отъезду. И радость моя продлилась ровно до того момента, пока мне не приснился настолько явственный и запоминающийся кошмар. Перед глазами проскочили несколько месяцев жизни другой женщины, словно я снова примерила на себя чужую судьбу. Девушка оказалась влюблена в своего мужа. И вроде бы даже взаимно. Так она считала, пока однажды не стала свидетельницей одной не предназначенной для её глаз сценки. Всегда больно узнавать о предательстве близких. Ещё больнее осознать, что всё твои мечты оказались миражом, рассветным туманом.
Под утро я проснулась от того, что меня тормошили за плечи. И только, открыв заплаканные глаза, увидела встревоженную баронессу. Оказывается, я плакала и кричала во сне. Повторно заснуть не получилось. Стоило закрыть глаза, как перед глазами вставали картинки из сна, выворачивая душу наизнанку. Разрушенное чужое счастье оказалось столь же хрупким, как и моя семейная жизнь. Словно в только что начавшую заживать рану кто-то всадил острый нож.
Измучавшись, я не выдержала и одну из них решила зарисовать. Никогда к этому склонности не имела, а тут, словно некто всесильный взял за руку и стал водить ею по листу бумаги. Под рукой оживали сценки сна, одна за другой. Вот моя ночная «гостья» произносит слова брачной клятвы у алтаря в храме всех богов, которой почему-то подозрительно похож на тот, где я очнулась, впервые оказавшись в этом мире. Или здесь все храмы однотипные и похожие друг на друга? Ответа на этот вопрос у меня не было. Следующий рисунок показывал какое-то празднество. Девушка сидела за столом мрачная, скосив взгляд на заигрывавшую с её мужем девицу. Потом были охота, танцы, беременность, и падение с крепостной стены. И всё это воспринималась через призму чужого восприятия, чужие чувства и мечты.
Под быстрыми, но уверенными движениями руки оживали лица неизвестных мне людей. И выглядели они настолько реально, что я в какой-то миг испугалась. И бросилась уничтожать следы своих художеств. Удачно, что в комнату каждый вечер для обогрева приносили жаровню. Ночи уже постепенно становились с каждым днём всё холоднее и холоднее. Вот и я, собрав все, что успела изобразить и сожгла на полыхающих жаром углях.
И только после этого смогла слегка успокоиться. Этот сон основательно выбил меня из колеи. Кусочки чужой жизни воспринимались как собственные воспоминания. Да ещё и навязанные чужие чувства оставили поутру неприятный осадочек. Я понадеялась, что увиденное во сне всего лишь игра чужого подсознания или навеянные чтением местных легенд и сказок видения. Появился за мной грешок проводить большую часть дня в местной библиотеке. Ещё и старую тетрадь с чьими-то мемуарами разыскала. Пару десятков страниц, исписанных мелким убористым почерком, который почему-то оказался вполне читаем, поведали одну из версий проклятия местного герцога. Тот ещё жучара был!
Наверное, за то, что, очнувшись в этом мире, я получила знания не только языка, но и письменности, нужно благодарить местных богов. Только никакой благодарности к ним я не испытывала. Не заслужили.
-Дети мои, прикажите собирать вещи, - заявила однажды после обеда маменька – баронесса. – Завтра рано утром мы уезжаем.
-Мы едем домой? – поинтересовался мрачный Дэлвир. За пару недель пребывания в обители мальчишка осознал, как изменилась его жизнь. И из веселого и шустрого шкодника превратился в хмурого и настороженного волчонка, который настороженно относится ко всем и вся. Уж не знаю, что на него повлияло больше всего - мозгоклюйство маменьки о том, что он нынче глава семьи и пора бы браться за ум, или чьи-то досужие разговоры, сплетни, иными словами. Хотя, я могу и ошибаться. Всё же, психолог из меня хреновый.
-Нет, сын мой, мы перебираемся в Теону, - удовлетворённо усмехнулась баронесса. – Его светлость был столь любезен, что предоставил для нашей семьи особняк в городе. Мы поживем пока там.
Признаться, услышав новости, я слегка от них офигела. Это когда же она успела с герцогом встретиться? А как же моя договоренность с господином Ормондом?
-Маменька, а не скажете случайно, когда это произошло? Я имею в виду приглашение от герцога?
-Ах, дочь моя, - баронесса виртуозно выудила откуда-то кружевной платочек и промокнула глаза. Ну, чисто артистка! Я бы восхитилась, если бы от капризов и самодурства этой женщины не зависела моя жизнь.
– Вы были настолько непослушны в последнее время и грубы, что расстроили меня. Я выплакала себе глаза от огорчения. Но матушка Теофилия, настоятельница этой обители, была столь любезна, что выслушала меня и поддержала в моём горе. А также отписала его светлости. И вот сегодня утром получен, наконец, ответ. Его светлость… - пусть боги даруют ему здоровье и долголетие! – распорядился всем пострадавшим оказать помощь. Местным сервам дома отстроили и выдали средства на восстановления хозяйства. Но мы же не крестьяне, чтобы откупиться от семьи Кесил какими-то шессами. Это было бы вульгарно. Мы поедем в столицу и будем там жить, Анрисса, до твоего замужества! Через десять дней приедет господин Валси. К этому моменту нужно будет подготовить платье и договориться в храме на счёт обряда.
Я придушенно ахнула, стараясь не сорваться в истерику. Какой обряд? И почему
