От облегчения у Рен ослабли колени, но она заставила себя двигаться к маленькой хижине аванпоста. Когда та появилась в поле зрения, внутри казалось всё тихо и темно. При вспышках молний она заметила, что земля вокруг хижины раскурочена. Новообращённые уже здесь побывали.
Рен сжала клинок. Остался ли кто-нибудь поблизости? Хотя в любую секунду могли напасть другие, она должна проверить, нет ли выживших, и предупредить цирк по радио.
Она обогнула грузовик разведчиков, приближаясь к хижине. Входной двери не было, петли вывернуты. Держа нож наготове, она вошла. Земляной пол блестел от крови. Две винтовки разломаны пополам, и части тел оказались разбросаны по всему пространству. Отрубленная рука сжимала разорванный в клочья радиоприёмник. Даже после стольких лет охоты кровавая бойня потрясала Рен. Погибшие были хорошими, храбрыми людьми.
Ей на лицо капнуло что-то тёплое. Кровь? Рен подняла голову…
От увиденного зрелища она ахнула. К стропилам прилипли куски оторванной плоти. Рен развернулась и побежала к грузовику, а пульс стучал в ушах. Следы стаи вели на запад, а значит, новообращённым придётся взобраться на высокий хребет, чтобы добраться до цирка. Если она выберет кратчайший путь между горами, может опередить их. Но битва развернётся сегодня. Безопасность её народа зависела от того, сможет ли она избежать новообращённых.
Она поспешила к передней части грузовика, схватившись за пусковую рукоятку. Привлечёт ли шум двигателя стаю? Она затаила дыхание и повернула рукоять. Двигатель с грохотом ожил! И умер.
— Чёрт возьми. — Она снова крутанула ручку. Раздался грохот, и двигатель зарычал.
Она рывком открыла дверцу и прыгнула за руль. В смятении Рен переключила передачу и резко нажала на рычаг акселератора. Дорога представляла собой влажную колею, и дождь лил, не переставая. Ведя машину так быстро, как только осмеливалась, Рен одной рукой вцепилась в руль, а другой двигала дворник на ветровом стекле. Казалось, она несколько часов ехала, борясь с рулём, и работая дворником. Всё это время мысли продолжали возвращаться к тем бедным мужчинам.
«Вот почему мы охотимся на монстров».
Но один из них чуть не увёл её от Джейкоба. Рен посмотрела на обручальное кольцо. Страсть — это ещё не всё. Она могла бы жить без неё, но не могла жить без доверия.
Наконец в поле зрения появилась площадь. Она дёрнула рычаг тормоза, останавливая грузовик до заноса и остановилась. Когда она побежала к большому шатру, изнутри послышались тревожные голоса.
— Джейкоб, мы не можем вернуться туда вот так, — сказал Пьюделю. — Нужно занять позицию!
— И мы не знаем, что с Рен, — добавил Бьёрн.
— Тогда я обыщу весь чёртов лес, — отрезал Джейкоб.
— Ликан не причинит ей вреда, сынок. Она бы приказала нам встретиться с врагом и спасти жителей деревни, — заметил Пьюделю.
Рен вбежала внутрь и обнаружила, что собрались все её охотники.
— Джейкоб! — Его правая рука была наскоро перевязана, костюм покрыт грязью, а милое лицо изуродовано синяками. — Что с тобой случилось?
— Рен! — Нахмурившись и прихрамывая, он подошёл к ней. — Встретился с двумя упырями. Они налетели на меня и утопили в грязи.
— Порезы есть? — Она сглотнула. Только не Джейкоб.
Он покачал головой.
— Нет. Мне повезло.
Она обняла его, дрожа от волнения.
— Рен, я думал, что потерял тебя! Ликан сделал тебе больно? Твоё платье?..
— Нет, он хотел защитить меня. — «Сделать меня своей».
— Слава Богу. — Джейкоб наклонился и прижался губами к её губам. Она вложила в поцелуй всё облегчение и все надежды на будущее с ним. «Заставь меня забыть волка». И всё же поцелуй Джейкоба был целомудренным, словно её целовал брат, по сравнению с той притягательной химией, которую она испытала с Манро.
Кто-то откашлялся.
Когда они с Джейкобом отстранились, сердце Рен сжалось; они так легко, как два противоположных магнита, отделились друг от друга.
Выражение лица Джейка было озадаченным.
— Как тебе удалось сбежать? Ты уложила волка?
В ней проснулось чувство вины при воспоминании сомнительных действий в пещере, вплоть до последнего решения: склонившись над Манро, сжимая рукоятку клинка так, что побелели костяшки пальцев… Когда она кивнула, Джейкоб не выглядел облегчённым — а наоборот.
— Мы получили радиограмму от разведчиков. Новообращённые окружили их. Стая уже направляется сюда.
— Знаю. Я была на аванпосте. Разведчики мертвы.
— Тебе не следовало возвращаться! — Поморщившись, он махнул больной рукой. — Если этот Ликан не собирался причинять тебе боль, ты была в безопасности.
Рен нахмурилась.
— Я не пропущу битву.
Бьёрн скрестил накаченные руки на груди.
— Битвы не будет. Их слишком много.
— Сколько? — Она переводила взгляд с одного охотника на другого.
— Разведчики насчитали тридцать, — ответил Джейкоб.
Из-за одиннадцати она заказала дополнительные гранаты, но тридцать?! Эти существа, должно быть, обратили ничего не подозревающих людей. Или, возможно, остальные прибыли из порталов в лесу. Возможно, рёв Манро привлёк внимание.
Она посчитала, что не стоит проверять теорию о том, что новообращённые изначально не были злобными. Но даже если бы у охотников хватило смелости не сбежать и вступить в сражение, жители деревни не присоединились бы.
«Мы должны остановить врагов здесь».
Её план зависел от ясной ночи, огня и пополнения запасов, а не от неожиданного утроения сил противника. Но планы часто менялись, и обстоятельства складывались иначе. Охотникам надо выжить, чтобы сразиться в другой день. И что они смогут сделать с ограниченными гранатами, пулями и временем?
— Количество не имеет значения, пока защита надёжна, — обратилась она ко всем громко. — Ради этого мы и тренировались. — Рен указал на Бьёрна. — Ямы-ловушки по всему полю закончены? — Он кивнул. — Сможешь разжечь костёр в траншее под таким дождём?
— Если добавить бензин. Да. Очередями.
— Должно сработать. Наполни траншею до краёв и накрой сеном. Приготовь огонь.
Бьёрн и его команда поспешили на позиции.
— Нужно уравнять шансы на игровом поле, а значит нужен свет. — Рен повернулась к Триш. — Собери команду и подожги каждую машину. — Вспомнив информацию Манро о новичках, она добавила: — Но не запускайте карусель, пока не отдам приказ. — Триш и ещё пять женщин выскочили наружу. Рен готова спорить, что новообращённые никогда не видели карусель. Свет и музыка должны свести их с ума; если повезёт, они побегут прямо в скрытую траншею. Ей пришла в голову идея об огромном количестве целей, которые могут отвлечь стаю. Возбудим-ка наших врагов погоней. — Ольга, когда появятся Ликаны, открой загон и выпусти лошадей в лес. — Она, казалось, собиралась возразить, но Рен сказал: — Мне жаль. Выполняй, живо. — Ольга кивнула и тут же бросилась прочь. — Снайперы, считайте каждую пулю и держите меч наготове. И вы должны быть на колесе обозрения пять минут назад! — Они выбежали из палатки. — Кто не при деле, носите пули стрелкам. Приберегите для меня винтовку и несколько гранат, и кто-нибудь, дайте мне сапоги и меч.
Остальные охотники разбежались. Остались только Джейкоб и Пьюедлю.
— Животные будут в большей безопасности в клетках, — обратилась Рен к Пьюделю. Она думала и их освободить, но в панике они могли напасть на людей. — Свяжись по радио с деревней? Скажи им… выдай любую ложь, которая, по твоему мнению, заставить их уйти.
— Они прежде никогда не верили нашим словам, но я попытаюсь.
— А где Ванда?
— Она спала, даже не знала, что тебя похитили.
— Ты должен быть с ней. Если она проснётся, передай, что я не могла бы пожелать лучшего друга. — Рен положила руку ему на щеку. — Vă iubesc pe amândoi. — «Я люблю вас обоих».
С многозначительным взглядом он сжал её руку, затем ушёл прочь, хромая.
Они с Джейкобом направились ко входу в палатку. Он стоял рядом, её любимая правая рука. Сквозь усиливающийся дождь послышался вой. Рен повернулась к нему лицом и пробормотала:
