— Не… нет. — Откашлявшись, Визирис одернул рубашку и камзол, очевидно, пытаясь вернуть себе достойный вид. — Моя… моя супруга…
— Она будет с минуту на минуту. — Заверил его Энгер, беря под локоть и подводя к креслу, что стояло возле камина. — Дэймосу приказано доставить вас в целости и сохранности в безопасное место. А он всегда очень исполнителен, и, поверьте, здесь вы в безопасности.
— Охотно верю… — Вздохнул Визирис, все еще пытаясь выровнять дыхание.
Ну, может, с «охотно» он и переборщил. Вера в то, что происходящее, — не кошмар, а реальность, которую, кстати, допустил именно он, еще не укрепилась в хаосе его мыслей. Что касается безопасности — только до тех пор, пока здесь не появиться совершенно бешеный темный Михаэль. Хотя его тоже можно понять: думать об этикете в тот раз было не ко времени да и не к месту.
Как и сказал Энгер: не прошло и минуты, свечение вновь наполнило особняк, являя взору, словно грациозно спустившуюся с небес, Кинару, которую сопровождала ее личная служанка.
Вскочив со своего места, Визирис прошел к жене, беря ее за руки, подводя к креслу.
Портал за ее спиной, светящийся ранее синеватым пламенем, внезапно закрылся, заставляя детей дружно удивленно выдохнуть.
— Там еще люди… — Подошел к Энгеру Визирис.
— Сам не понимаю… — Пробормотал Ворон, находя взглядом прибывшую с Кинарой служанку.
Темный рассудил верно: по взгляду девушки было понятно, что ей есть что сказать, но она была слишком напугана и шокирована происходящим, чтобы вот так сходу спокойно передать слова Дэймоса.
— Что-то случилось… — Бормотала она, обнимая себя за плечи. — Что-то очень плохое, вероятно…
— На вас напали? Они нашли вас? — Обеспокоенно спросил Визирис, замечая легкое движение головы в жесте отрицания.
— Нет… с ним были еще воины, они очистили резиденцию и привели еще выживших в порталу… А потом что-то пошло не так с… с…
— Дэймосом. — Помог ей напряженно слушающий Энгер.
— Да, с ним. Он выглядел… — Девушка сглотнула, отводя взгляд в сторону. — Он исчез, но прежде просил передать вам, что… вы сами справитесь.
— Черт возьми. — Выдохнул Энгер, кидая взгляд в сторону своей возлюбленной, которая так же сосредоточенно слушала этот сбивчивый рассказ. И когда девушка замолчала, Белла подняла испуганные глаза к мужу.
— Михаэль…
— Дьявол! Я не могу уйти… — Начал было Ворон, которого остановили подошедшие Тендер и Таф.
— Расслабься, мы все сделаем. — Бросил один из близнецов, преподававших под началом Энгера. Сидхи, в конце концов, во все времена славились как умелые и сильные маги, потому Дэймос и выбрал Тендера и Таф на места преподавателей алхимии и теории заклинаний соответственно.
— Поторопитесь, парни. — Вздохнул Ворон, смотря на светловолосых близнецов с благодарностью.
Те лишь понимающе синхронно кивнули, очевидно, зная причину, по которой Энгер не мог покинуть усадьбу. И по которой им действительно стоило поторопиться.
— Что… что это значит, Энгер? — Шепотом спросила Белла, оказываясь рядом с замершим на месте мужчиной. Тот лишь мог покачать головой. — Она же не могла… с ней же не могло…
— Ты просто не встречалась с этими ублюдками. Их не зря называют чумой. — Бросил тихим рычанием Ворон, смотря себе под ноги. Горький, полный боли и отчаянья выдох покинул его легкие, блестящие черные глаза обреченно закрылись. — Проклятье, когда я просил Богов наставить Дэймоса на путь истинный, я имел в виду совсем не это.
Напряженной тишине, нарушаемой лишь мерным гулом детских голосов, не суждено было долго продлиться.
— Где она? — Громогласный вопрос Фрэда, быстро спускающегося с лестницы, заставил Энгера вздрогнуть. Не то что бы он испугался мужчины или же его присутствие было неожиданностью (все же, когда Ворон узнал последние новости, касающиеся не нападения, а тяжелого состояния миссис Джелли, он сделал так, чтобы обещание, данное некогда госпожой, было исполнено — Фрэд находился рядом со своей женой в тяжелое для их семьи время). И казалось теперь, когда кризис прошел, отец Михаэль был намерен услышать вразумительный ответ, который бы объяснил ему, по какой причине его дочь находиться не рядом со своей семьей. — Я спрашиваю, черт вас дери, где моя дочь?
Что ж, человек достоин уважения: молчаливый и рассудительный обычно, теперь Фрэд готов был вытрясти из Энгеру душу, если это понадобиться, чтобы получить ответ. И его явно не заботил тот факт, что силы не равны.
— Сейчас вам лучше позаботиться о своей супруге…
— Я знаю, что для меня и моей семьи лучше. — Мужчина остановился в метре от Ворона, пытаясь сохранять спокойствие. — С моей супругой все в порядке, что я не могу сказать о своей дочери, потому что ее здесь нет!
— И вы должны понять, что это было не моим решением. — На полтона повысил голос Энгер. — Не я хозяин в этом доме, вам ли не знать.
Кажется, его слова достигли Фрэда, взгляд которого из откровенно требовательного стал потерянным.
— Как… как давно она ушла? — Мужчина выругался, явно понимая, что хочет услышать ответ совсем на другой вопрос. — Что с ней? У тебя должны быть хоть какие-то… догадки. Нэнси и я… нам сейчас нужно хоть что-то.
Догадки? Будь он проклят, но они были. И им сейчас меньше всего было нужно, чтобы Энгер эти догадки озвучивал.
— Вам все же стоит подняться к своей жене. — Проговорил как можно более ровно Ворон, заглядывая в карие глаза. — Она сейчас нуждается в вашей поддержке и помощи. И вы можете ей дать это. В отличие от своей дочери. Ее судьба сейчас не в ваших руках… мне жаль.
Фрэд никогда не был дураком, он быстро и верно истолковал услышанные слова. Его и без того мрачное лицо, стало просто каменным, а дыхание замерло в груди. Определенно, когда мужчина спускался сюда по лестнице, он готовил себя к тому, что может услышать именно это. Очевидно, он подготовил себя не достаточно.
И как бы Энгер не хотел убрать ужас и боль с его лица подбадривающими словами, которые бы начинали с ничего не значащего «возможно», он промолчал, зная, как надежда бывает губительна.
Два часа на холоде среди безжалостных врагов? Когда речь идет о молодой девушке, не отличающейся силой и опытом? Поведение Дэймоса, который исчез сразу же после того, как императорское семейство оказалось в безопасности? Всё это вкупе перечеркивает любое «возможно», не оставляя места надежде.
Когда-то давным-давно, лет тринадцать назад она сильно заболела. Миша помнила это время… дело было жарким летом, все дети, как и полагается в эту пору, брали свое от щедрого солнца, купаясь в тепле и яркой зелени лугов, а она слегла с высокой температурой, жуткой слабостью и болью, прожигающей до костей. Маленьким ребенком она подошла к осознанию понятия смерти вплотную в тот раз. Определенно, ее родители считали так же.
