class="p1">Пьяная от счастья, я покачала головой:
– У меня просто нет слов.
– Тогда учитесь говорить «да», – поцеловав меня, сказал принц. – Я хочу, чтобы, когда придет время, вы были готовы.
Мы сидели голова к голове. Время словно остановилось. Мне не верилось, что все это происходит на самом деле. Он произнес все слова, о которых я когда-то грезила: королева, жена, боготворить. Мои сны становились явью.
– А теперь вам пора спать. Сегодняшнее нападение было одним из самых жестоких. Я хочу, чтобы вы полностью восстановили силы.
– Как вам будет угодно, – ответила я.
Он пробежался пальцем по моей щеке, явно довольный ответом.
– Спокойной ночи, Эмберли.
– Спокойной ночи, Кларксон.
Он вышел, а я устроилась поудобнее в постели, отлично понимая, что до утра не сомкну глаз. Какой уж тут сон, если сердце бьется вдвое быстрее, а мысли устремлены в будущее?!
Я медленно встала и подошла к письменному столу. У меня был только один способ выплеснуть наружу свои чувства.
Дорогая Адель!
Ты умеешь хранить секреты?
Я прикрыла плечи оборками на лифе платья. Картер успокоился, и его молчание леденило мне душу даже сильнее, чем могильный холод камер в подземелье дворца. Мне было невыносимо слышать его стоны, когда охранники выбивали из него остатки надежды, но, по крайней мере, я знала, что он дышит.
Дрожа от холода, я прижала коленки к груди. По щеке скатилась еще одна слеза. Ну что ж, слезы хотя бы согревали кожу. Мы знали. Мы знали, что все может именно так и закончиться. Но продолжали встречаться. Как нам было остановиться?
Я задумалась о том, как нас казнят. Повесят? Расстреляют? Быть может, придумают нечто еще более замысловатое и болезненное?
А что, если молчание Картера означает, что он уже умер? В глубине души я очень на это надеялась. А если нет, тогда пусть его уведут первым. Мне будет гораздо легче, если я буду знать, что его больше нет в живых. Уж лучше так, чем страдать от осознания того, что он будет глубоко переживать мою смерть. Даже сейчас, томясь в одиночной камере, единственное, чего я хотела, – чтобы он поскорее отмучился.
В коридоре возникло какое-то движение, и мое сердце отчаянно забилось. Неужели пора? Неужели это конец? Я крепко зажмурилась, пытаясь сдержать слезы. Как такое могло случиться? Как из фаворитки Отбора я превратилась в предательницу, которую ждет суровое наказание? О Картер… Картер, что же мы наделали?!
Я никогда не считала себя слишком тщеславной особой. И тем не менее после завтрака, прежде чем отправиться в Женский зал, я практически всегда возвращалась в свою комнату проверить макияж. Конечно, я понимала, что поступаю глупо. Ведь Максон теперь увидит меня не раньше вечера. А уж к этому времени я в любом случае нанесу свежий макияж и переоденусь.
Да и вообще, мои старания, похоже, не увенчались особым успехом. Максон вел себя любезно и дружелюбно, но между нами не возникло незримой связи наподобие той, что у него установилась с некоторыми девушками. Может, со мной что-то не так?
И хотя я отлично проводила время во дворце, меня не покидало чувство, будто я не знаю чего-то такого, что знают остальные девушки – ну, по крайней мере, некоторые из них. Раньше, то есть еще до Отбора, я была веселой, хорошенькой и смышленой. Но теперь, оказавшись среди других претенденток, ежедневной миссией которых было произвести впечатление на одного-единственного молодого человека, я чувствовала себя серой, скучной и незначительной. Более того, я поняла, что напрасно в свое время не последовала примеру подруг, которые не откладывали на потом поиск подходящих мужей и обустройство семейного гнездышка. А в школе они болтали в основном о шмотках, косметике и мальчиках, а вот я, глупая, обращала внимание лишь на то, что рассказывали преподаватели. Похоже, свой самый главный урок я все-таки пропустила и теперь безнадежно отстала.
Нет. Просто не надо сдаваться, и все дела. Я внимательно слушала Сильвию на уроке истории в начале недели. Более того, я даже записала кое-какие тезисы, чтобы иметь их под рукой на тот случай, если вдруг что-нибудь забуду. Мне хотелось, чтобы Максон считал меня умной и всесторонне развитой. А еще – чтобы он считал меня красивой. Значит, походы после завтрака в свою комнату очень даже обязательны.
Интересно, а королева Эмберли тоже так делала? Она всегда выглядит потрясающе, причем не прикладывая явных усилий.
На лестнице я остановилась проверить, что там у меня с туфлями. Похоже, каблук застрял в ковре. Ничего не обнаружив, я двинулась дальше, в сторону Женского зала.
Спустившись на первый этаж, я перекинула волосы через плечо и продолжила размышлять, как проявить себя лучшим образом. Я действительно хотела победить. Правда, я совсем не знала Максона, но он казался добрым, забавным и…
– Ах! – Я зацепилась каблуком за край ступеньки и шлепнулась на мраморный пол. – Ой!
– Мисс! – (Подняв голову, я увидела подбежавшего ко мне гвардейца.) – Вы не ушиблись?
– Ничего страшного. Если что и пострадало, то только моя гордость, – покраснев, ответила я.
– Ума не приложу, как вы, дамы, расхаживаете на таких высоченных каблуках. Это еще чудо, что вы все не переломали себе щиколотки.
Я смущенно хихикнула в ответ, и он предложил мне руку.
– Благодарю вас. – Пригладив волосы, я одернула юбку.
– Всегда к вашим услугам. Вы уверены, что не ушиблись? – Он окинул меня заботливым взглядом, явно желая проверить, нет ли на мне синяков или царапин.
– Ну, если честно, бедро немного побаливает, а так все в порядке. – Что было истинной правдой.
– Может, на всякий случай отвести вас в больничное крыло?
– Не стоит, – ответила я. – Я отлично себя чувствую.
– Тогда окажите мне любезность, позвольте показать вас доктору. Никогда себе не прощу, если окажется, что вы все-таки пострадали, а я проявил преступное равнодушие. – Взгляд его голубых глаз был на редкость проникновенным. – И вообще, клянусь честью, принц наверняка настоял бы на врачебном осмотре.
Что
