и алчности, не пройдет бесследно. Они смогут переродиться, только каждое их перерождение будет заставлять их желать смерти снова и снова, — это я могла ему обещать, да и должна, он стал таким не по своей вине.
— Тогда почему ты не можешь позволить мне переродиться, я же так поступал не по собственному желанию! Почему я не вправе вновь пройти круг жизни и смерти, а те, кто это сделали, могут! Это несправедливо, как ты восстановишь таким образом баланс, творя такие вещи! — в отчаянии кричал малыш, и в чем-то он был прав, вот только именно это я не могу исправить, кем бы я ни была, хоть создателем этого мира.
Я смотрела на этого кричавшего ребенка, который ни в чем не был виноват, он даже не успел совершить никаких ошибок. Это должна была быть его первая жизнь, но и ей было не суждено осуществиться. Все это как ошибка в программе, создалось по каким-то неизвестным мне причинам. И он стал частью проклятья, которую я не могу исправить, только полностью удалив его да самого нуля, будто его никогда и не было. Такие сбои в создании не должны происходить, для этого и существуют хранители мира, которыми являлись мои предки. Именно они это допустили и почему-то не смогли убрать, теперь вопросов становилось все больше и к ним, и к себе.
— Прости, но есть то, что нам не суждено узнать, а тебе пора, наконец-то, получить свой спокойный и вечный сон. Эта боль будет один раз и самой последней, — сказав это, из моих глаз потекли слезы, как мне казалось, я притянула ребенка к себе и, опутав его полностью, поцеловала в лоб, выдохнув в него энергию смерти.
Я смотрела, как ребенок у меня на руках корчится от нестерпимой боли, но потом он успокоился, посмотрел на меня и улыбнулся. Прямо на моих глазах он стал сгорать, растворяясь на мелкие частицы полностью нулевого заряда. Теперь он стал ничем и никем, будто его никогда и не существовало. Его унесло дальше в тьму, а мое сознание с той же скоростью понеслось обратно в тело.
Мое возвращение в тело не было комфортным, меня со всей силы ударило об землю. Было похоже, что меня скинули с высотного знания, и я пыталась хрипеть, чтобы сделать хоть один вздох и не умереть самой.
— Ты где была? Что происходит? — закричали в моей голове голоса синяла и Малыша.
По новым чувствам поняла, что меня телепортировали на корабль в комнату, которую я надеялась никогда не увидеть. Это был небольшой зал, в центре которого стояло оборудование, сделанное моими предками. И раз я оказалась тут, то дело со мной очень плохо, но потом мне стало все равно.
— Малыш, зачем я тут? — мне было все равно, что со мной будет, мне хотелось прекратить пытаться сделать вдох, а просто отдохнуть. Меня перестало волновать хоть что-то, даже собственная смерть.
— Все очень плохо, ты полностью потеряла энергию жизни и смерти, твои волосы полностью серые и безжизненные! — почему-то кричал корабль.
— Ну и что, пускай будут такими, мне все равно, я хочу только, чтобы меня не беспокоили. Оставьте меня, дайте мне покой, — больше мне ничего не хотелось, глаза тяжелели и закрывались.
— Да, конечно, так я тебя и послушал! Сейчас будет очень больно! — после этого меня положили внутрь капсулы, в которой были помещены накопители, заряженные мной ранее.
Если вы думаете, что возврат энергии в тело это просто и по ощущениям легкая щекотка, то вы ошибаетесь. Мое тело было одновременно проткнуто двенадцатью шипами, по жерлам которых потекла моя кровь, активируя восстановительный процесс и накопители.
Боль проходила через мое тело, но я так и оставалась в бесчувственном состоянии до определенного момента. Передо мной появилась я полностью раздетой, только меня было две. В одном теле я была с белыми волосами, во втором с черными. Я шла навстречу сама себе, пока не наткнулась на перегородку. Смотрела на себя и любовалась фигурой, волосами, грацией, пока не почувствовала тягу как магнитом. Оба моих тела резко, будто склеило между собой и мое тело пронзил электрический разряд огромной мощности. Будь я обычным человеком, то от меня осталась бы в лучшем случае горстка пепла, но я Димиарус, и мне не грозило от такого умереть. Резко вернулись все эмоции, перед глазами всплыли воспоминания тел мужей. Маленький ни в чем не повинный ребенок, и то, что я собственными губами подарила ему смерть. Все эти эмоции с удвоенной силой разрывали меня на части. Когда предел моих криков был достигнут, сознание приняло решение что пора отключаться и, наконец-то, настала темнота.
Пробуждение моё было медленным, я выныривала будто из-под толщи воды. Голоса я слышала через эту же толщу, поэтому не могла разобрать, кто говорит, и что говорит. Барахтаться в собственном сознании мне еще не приходилось, да и физически мое состояние было не лучше. Спустя время давление стало проходить, и в голове даже более связанные мысли появились. Если я кого-то слышу, значит, я тут не одна, а где я — вопрос?
Воспоминания были бессвязны и совершенно непонятны, напрячь мозг, чтобы вспомнить или собрать картинку целиком, не получалось.
— Эми! Эми, ты пришла в себя, я тебя чувствую, но очень слабо! — воскликнул непонятный голос, но какой-то очень знакомый.
— Давай, Эми! Возвращайся, ты уже это проходила! Тебя дети и мужья ждут, вставай, кому говорят! — раздался очень громкий голос в голове, что даже почувствовала, как нервно дернулся мозг, но именно этого ему и не хватало.
Последние слова произвели такой эмоциональный всплеск, что все ранее непонятные кусочки мозаики закружились и начали с огромной скоростью складываться в то, что произошло. Опять пришлось пережить все заново, вот только боль уже не была столь сильной. Я вспомнила и узнала каждый из голосов. Это были трое живущих в моей голове. Малыш, Марк, Аз говорили и звали меня внутри моего сознания. Как получилось, что я смогла закрыться внутри себя, очень интересно, но не понятно. Такая защитная реакция могла произойти только в одном случае, когда физическая и эмоциональная боль стала невыносимой, даже грозила принести непоправимый вред, вот и сработала внутренняя система защиты. Когда воспоминания стали доступны, к ним прибавилось и осознанность слов, что они меня ждут, значит, все живы. Вот после этого меня практически не вытолкнуло, а выплюнуло из того болота, в котором я плавала.
— Наконец-то, возвращение блудного попугая произошло! —
