— Не думал, что все так закончится. — Прошептал он возле него.
— А ничего еще и не закончилось. — Не согласился с ним Сенти.
— Верно, я имею ввиду нашу первую битву с темными.
— И это не последняя битва. — В глазах Сенти горел праведный огонь, в мыслях он уже громил армию нечисти и кумияров, что заразились этой темной заразой впустив их в свое сердце и на мирные земли.
— Хм… Грустишь? — Палу понимал, что вопрос глупый, но ответ можно получить на него разный. Ему хотелось разделить с ним свою грусть и печаль, ведь где-то там их родители, и одним светлым известно, живы они или нет. О последнем и думать не хотелось.
— Ты оказался прав, я был в нее уже тогда влюблен.
Палу усмехнулся. Как чувствовал. Что он своего брата не знает, и сейчас чувствует о чем переживает. Относительно родителей в сердце было пока все спокойно, но сомнения буравчиком могли нагнетать страх и переживание.
— Похоже сильно она тебя зацепила.
— А Эмиса тебя?
— То же. — Согласился брат и кивнул. — И тебя не пугали ее шрамы?
— Во-первых, я не сразу их заметил, понимал, что что-то скрывает, видел не понятные красные разводы и все. Эта стеснительная и зажатая девчонка, умело их скрывала.
— Причем, наверно, годами.
— За этой маской, я видел ангела.
— Странно, я-то как раз ангела и не усмотрел или мы говорим о разных вещах?
— Палу! — Тычок от брата в плечо.
— Что?
— Не смей, допускать сомнение, что Милена не красива, ни внешне, ни душой.
— Да, пожалуйста! Мне-то что! Вот только кто-то недавно боялся, что родители будут против и к тому же…
— Не говори мне сейчас об этом.
— Ты что-то для себя решил конкретно?
— Я буду бороться. — последовал незамедлительный ответ.
И через некоторое время Палу согласился с братом, впрочем он и так был в этом давно уверен:
— Я то же.
Прошло много времени, когда изрядно голодным, принесли только воду. На этот раз и кусочка хлеба не дали. И вода не радовала, откуда они ее черпают? Измученные и оголодавшие в конец, пленники погружались в свои думы, меньше находя общих тем и, где-то там мечтали о другой жизни или о прежней, если таковая радовала своими воспоминаниями. Мирэль сидел подле Сенти с другой стороны и слушал его тихий шепот, радовался за свою сестру. Она встретила действительно благородного человека, способного подарить ей настоящее счастье. В этом он был уверен.
День или ночь сейчас было, но погрузившиеся каждый в дрему не сразу заметили по середине ямы помутнение в воздухе, легкое свечение и разрыв пространства, явив сбитую, чуть полноватую женщину в длинном черном платье с покрытой головой. И те кто заметили оживились, но вели себя тихо, не стоит привлекать внимание охраны, ходящей за решеткой и проверяющей время от времени пленников. Были уже случаи, когда те рыли себе проход, но безуспешно, потому что порода здесь плотная, каменистая. За ними глаз да глаз.
Женщина подняла руку вверх и покрутила эффектно кистью над головой, где после появился зеленый приглушенно светящийся шар. Все кто не спал встрепенулись, кто спал пробудились от толчков в бока, и только прижатый к губам палец, заставил многих изумляться этому появлению тихо. Многие конечно же узнали эту женщину и больше дивились способностям, что она показала на деле.
— Пайка? — Сенти подскочил на ноги не решаясь кинуться к ней.
— Молодой пэр, вам следовало шептаться тише. — Она оглядела остальных. — Право, вы выглядите боле плачевней, чем показало зеркало, мое сердце чуть не разорвалось. Когда увидела, знала уже, что нужно делать.
Женщина покрутилась вокруг себя прикидывая сколько здесь народу. На нее смотрела множество пар глаз с надеждой и удивлением.
— Продавщица зеркал, — шептались по кругу, если кто не знал спрашивали и им отвечали.
— Сенти, Палу, Мортитран… и вы здесь, пэр Слидвг? Давно не виделись. Поспешите.
— Как ты здесь оказалась? Светлые…
— Тише… О, светлые! Пэр Слидвг вы так ужасно кашляете!
— Пайка, какого черта вы нас всполошили? Куда мы должны поторопиться? — Палу шарил взглядом по стенкам и не видел где дополнительный ход, лазейка, откуда она могла появиться. К тому же все узники повскакивали и толпились вокруг них.
— Отойдите, немедленно, если хотите жить, быстро! Мне нужно пространство!
Все незамедлительно ее послушались, никто не собирался больше задавать вопросы, видно было, что эта женщина появилась здесь не просто так, а значит надо ее слушаться. Все рассредоточились вдоль стенок и взирали на ее действие все с тем же, а может и большим изумлением. Пайка проговорила несколько слов, повела рукой и в миг пред ней открылось пространство, разрезав воздух пополам и образовав трещину которая постепенно расширялась.
— Поспешите, — вновь повторила она замешкавшимся. — Сенти, Палу! Это…
В этот момент послышались гулкие шаги со стороны решетки, их услышали. Такой начался переполох. Пайка быстрее начала подгонять узников к порталу.
Охранник и что стерег их на данный момент подлетел первым, за ним целая толпа, крики, шум. Они пытались открыть дверную решетку, но ничего не получалось, от чего злились и выкрикивали проклятия. А узники на их глазах один за другим исчезали в пространстве.
— А вы? — Пэр Слидвг задержался возле нее.
— Бегите быстрее, я не смогу долго сдерживать дверь! — Ее волосы выбились, щеки раскраснелись, глаза лихорадочно блестели. Что за женщина!
Кумияры уже с черными глазами стали прогибать железные пруты, смотря перед собой в одну точно, с ненавистью и жаждой крови. Пайка закричала, и в этот момент самый последний узник минилюд прыгнул в портал, продавщица опустила измученно руку и последовала за ним. Проход закрылся, оставляя пустую темницу и вбежавших охранников.
Горцы и те, кто бывал в Истрена, сразу поняли, где оказались. Их появление хоть и вызвало легкое удивление, но здесь были те, кто посвящен в дела последних дней. Комната представляла собой металлические стены, пол, потолок и ничего лишнего, то есть вообще ничего. Бывшие пленники, как горох, высыпали из этого портала, и кто сразу не сообразил отойти в сторонку, неминуемо сбивались с ног последующими. У самой двери, створки которой разъехались в стороны, появились трое людей с военной выправкой, с каменными лицами и в одеянии, отличающемся несложным кроем и стилем. Когда появилась Пайка и портал закрылся, мужчина, стоявший впереди, произнес короткое слово:
— Живы. — И непонятно в этот момент: то ли спрашивал, то ли утверждал, то ли радовался, то ли нет.
