— Засада! — довольно громко заявила Прилучная и, склонившись ко мне, снова зашептала: — Нормально? Я, понимаешь, принца жду, а ко мне всякие недоумки свататься начнут?
Ефросинья, у которой оказался очень острый слух, обернулась:
— Студенты начнут свататься в конце сентября, до этого не разрешается. А принц приедет раньше.
— Уф-ф-ф, — выдохнула Алина и, благодарно кивнув Синичке, снова углубилась в учебник. Правда, хватило её ненадолго. Поёрзав на месте и повертевшись, она шепнула мне: — Пойду прогуляюсь.
Игнорируя мой ошарашенный вид, потихоньку прокралась мимо задремавшего учителя и выскользнула за дверь. Зосима Савич вздрогнул от звука убегающих по коридору шагов и сонно оглядел склонившиеся над тетрадками головы учениц. Исчезновения самой красивой не заметил, снова прикрыл глаза. Я так и не успела выбрать тему для реферата и ничего не законспектировала — слишком увлеклась законами, казавшимися совершенно бредовыми, если забыть о вечном двигателе жизни — любви, отсутствующем в проклятом мире. Алина так и не вернулась. Звонок затрезвонил, прервав сон учителя. Зосима Савич бодро вскочил с кресла и объявил:
— Выбранные темы сообщите мне на следующем уроке!
Едва за ним закрылась дверь, как в аудиторию ворвалась перепуганная Клавдия Семёновна:
— Леди Верова!
Мы все замерли на месте, переглядываясь. Что успела натворить наша красотка за пятнадцать минут отсутствия? Я уже открыла рот, чтобы сказать, что Полина отпросилась в туалет, но услышала её голос.
— Я здесь. — Прилучная протиснулась в аудиторию мимо Клавдии Семёновны и побежала к парте за сумкой.
— Леди Верова, — заскрежетала воспитательница, — вас вызывает ректор!
Алина окаменела, словно на неё посмотрела Горгона Медуза. Так и замерла с тетрадью в руке, тараща на меня глаза.
— Ректор? Зачем? — удивилась Домна.
Остальные студентки тоже приступили к воспитательнице с вопросами, но та отмахнулась от них:
— Не ваше дело, девы! Отправляйтесь на прогулку, а леди Верова пойдёт со мной в ректорат.
— Я не поду! — отмерла Прилучная и тише добавила: — Одна не пойду, только с Леной.
— Хорошо, — поспешно согласилась воспитательница, — пусть леди Морковина вас сопровождает.
Не могу сказать, что была признательна подруге за оказанную честь, но и бросать её одну в такой сомнительной ситуации не могла, поэтому быстро сунула учебник, тетрадь и карандаши в сумку и стала пробираться к выходу.
Самостоятельно путь в ректорат мы бы не нашли. За дверью, похожей на все остальные, скрывался проход в крохотный коридор, а через него на лестницу, ведущую к административным кабинетам. Это был уровень приблизительно третьего с половиной этажа. По одну сторону коридора шли двери деканатов, а другая была прозрачной, и за ней виднелся огромный зал, располагавшийся ниже и накрытый гигантским прозрачным куполом.
— Что там? — Я не смогла сдержать любопытства, уж больно пустынным и непривлекательным показалось безлюдное помещение.
Клавдия Семёновна бросила короткий взгляд в сторону и ответила:
— Полигон для испытания новых заклинаний. — Через несколько шагов добавила: — Учебный. На куполе магическая защита.
Времени на расспросы не осталось — воспитательница остановилась и взялась за ручку ближайшей двери. Что-то хотела сказать, во всяком случае, её несимметричное лицо на миг озарилось сочувственным светом, но тут же приобрело обычное непроницаемое выражение.
— Заходите, девы. Сядьте на диван для посетителей и ждите. За леди Веровой выйдет секретарь.
Она отворила дверь и кивком велела нам двигаться. Мы шагнули в полутьму комнаты. Я оглянулась:
— А вы?
— Меня не приглашали, — сухо скрипнула воспитательница и закрыла дверь, едва не прищемив мне пальцы.
— Собственно, меня тоже не приглашали, — вздохнула я, но Прилучная схватила мою руку, словно испугалась, что сбегу.
Прошли в небольшое помещение без окон, стены которого заменяли сплошные шкафы. В углу стоял обтянутый коричневым «вельветом» диван, а рядом с ним завешенная такими же портьерами дверь. Мы так и не решились сесть. Через пару минут портьеры шевельнулись, из-за них показался безусый белокожий юноша и высоким тенором спросил:
— Кто из вас леди Верова? — Кивнул шагнувшей вперёд Алине и приглашающим жестом предложил следовать за ним. Прилучная потянула меня за собой, но мальчик-секретарь пресёк это, сказав мне: — Подождите в приёмной.
— Буду рядом! — шепнула я подруге, вытягивая руку из её пальцев.
Шторы сомкнулись за спинами ушедших к ректору. Я так и стояла под дверью. Благодаря тому, что её прикрыли неплотно, услышала, как секретарь пересёк комнату и сел где-то в другом углу, как Алина поздоровалась, и хриплый бас загремел едва ли не на весь этаж:
— Лгунья! Ты думала, здесь не догадаются, что ты самозванка?!
Я схватилась за портьеру, лихорадочно пытаясь сообразить, как ректор мог заподозрить подмену. Ему кто-то донёс? Но кто? Не сам же граф! Мысли вихрем проносились в голове. Что-то было не так. Если донесли на Полину, почему не трогают меня? Или это ещё впереди? Что делать, если нас выгонят из школы? Возвращаться граф запретил, значит, одна дорога — в монастырь! Казалось бы, игра проиграна, но Прилучная так просто сдаваться не собиралась.
— Что за наезд? — звонко крикнула она. — Не смейте разговаривать со мной в таком тоне!
Следующая фраза, произнесённая громоподобным голосом, ввела меня в ступор:
— Ты думала, не узнаю родную кровь? Что? Быть может, испытаем заклинание правды? Готова?
— При чём тут ваша кровь, не понимаю, — не сдавалась Алина, но голос её дрогнул — на заклинании правды можно легко посыпаться.
Пока мы ехали в школу, я зачитывала вслух всё, что находила интересного, в том числе о заклинании правды. Там можно выкрутиться, если не отвечать впрямую, а выражаться двусмысленно, когда ты подразумеваешь одно, а оппонент понимает другое. Нужен навык, и в стрессовой ситуации трудно соображать.
— Причём? Причём? — кричал ректор, и я представляла его в виде метавшего молнии Зевса. — Мать Полины уехала из Школы беременной. Вот причём!
Я зашла за портьеры и чуть больше приоткрыла дверь — хотелось увидеть орущего человека. Мне это удалось: ширококостный мужчина гренадёрского роста стоял, отделённый от Алины тёмным письменным столом, и потрясал серебристым предметом, похожим на скипетр.
— Где синие глаза? Посмотри на меня, лгунья! У моей дочери должны быть синие глаза! — не унимался мужчина.
Вот оно что! Ещё в графской башне, читая историю семьи Веровых, я обратила внимание на то, что Полина, как и я, родилась семимесячной, но кто мог догадаться, что дело не в недоношенной беременности, а в обмане будущего мужа! И бессовестный ректор теперь заявлял об этом, нисколько не стесняясь!
Прилучная что-то ещё бормотала, но пятилась от наступавшего на неё громовержца. Нужно было спасать подругу. Я распахнула дверь и шагнула в кабинет. Сидевший в дальнем углу секретарь приподнялся, но тут же сел и опять схватил карандаш. Он стенографировал! Во дела… Алина, спиной почувствовав моё присутствие, отпрыгнула назад и встала рядом, схватив мою руку. Ладонь у неё была влажной. Я лихорадочно вспоминала, как зовут ректора. Кажется…
— Простите наш обман, — я замялась и услышала шёпот из дальнего угла — мне подсказывали, — простите, Всеволод Мартынович. Мы с кузиной поменялись документами в шутку, а потом не смогли признаться.
— Ты кто? — уставился на меня ректор. — Ты кто такая?
Понятно, что синих глаз у меня не было даже близко, но план мой состоял не в том, чтобы притворяться дочерью «Зевса».
— Вы сказали, что Ясмина вышла замуж, будучи в положении, но не подумали, что она избавилась от беременности.
— Да как ты смеешь! — заорал ректор, едва не оглушив нас. Я пошатнулась, но подруга поддержала и спасла от падения. Он же продолжал наступать, выставив вперёд жезл, как я догадалась — пресловутый детектор лжи. — Кто ты такая, спрашиваю!
