– Ну-у-у, – протянул загадочно приподнимая бровь. – Смотря, какие обстоятельства, но надеюсь, что мне бы это понравилось.
Я поморщилась. Не от того, что мне было больно от обработки раны, а от того, что все это было не сном.
– Об этом инциденте никто не должен знать, – тон его стал холодным. – Если все дойдет до дознавателей, они узнают, что ты применила магию на крови. Это темная, запретная магия. Ведьмам запретили ее использовать несколько столетий назад.
Пока он говорил, попутно нанося какую-то мазь, что ядрено пахла пихтой, я рассматривала то, как он аккуратно это делал, боясь лишний раз травмировать меня. Я старалась вести себя как побитая изнеженная ученица. Ладно, вру, не изнеженная. Этому мастерству мне надо учиться. Но побитую изображать из себя не пришлось. Что есть, то есть. Я молча сидела и слушала, периодически вздыхая ни то от боли, ни то от бездействия находясь в его руках, в его кровати.
– Если узнают, что ты нарушила закон, – он остановился, взглянул на меня немного растерянно, как мне показалось. – Они не посмотрят, что ты маленькая девочка и мы оба знаем к чему это приведет, – снова опустил взгляд, чтобы закончить перевязку. – Как минимум ещё одну ночь тебе придётся провести в моей квартире, – от этих слов я сразу ощутила как быстро и волнующе скачет мое сердце. Какого черта я смущаюсь? Бежать надо! – Рону знать ничего не нужно. Никому не нужно. Я приеду вечером, оценю твое состояние, и если ты будешь в норме, утром уедем в кампус, а может быть и вечером, и забудем о случившемся.
– Забудем о случившемся? – поразилась я. Меня попытались убить, потому что я ведьма, так я ещё должна бояться того, что меня разоблачат в самообороне? Замечательно! Но что если Сурдо узнал кто я и зачем тут, и решил таким образом с помощью других магов убрать меня?
Сурдо закончил перевязку и взглянул на меня так, словно невидимыми руками схватил меня за плечи и заставил смотреть только на него. Но от чего-то он молчал, не желая выдавить из себя не единого словечка.
– Я в ответе за тебя, – выдохнул тяжело. – И уже ощущаю себя виноватым.
Ба на небесах уронила свою челюсть.
– Ты как магнит для неприятностей Белла , мне страшно даже оставить тебя здесь одну на целый день .
– Все в порядке, – успокоила его. И куда я собралась бежать? Остаться в доме шпиона одной – да это же такой счастливый случай, что многим только снится! – Я ещё посплю.
– Холодильник полон еды. Готовить не надо, просто разогрей. Будь как дома но…
– Но не забывать, что я в гостях.
– Но никому не говори, что ты была у меня.
– Конфиденциальность. Принято!
– Это было бы слишком странно, что спустя неделю я уже охмурил первогодку.
– А может быть это сделала я? – нахмурилась. В мои силы совсем уже не верят?
– Когда впервые тебя увидел, подумал, что ты умрешь от скромности и стеснения и сразу в рай, на небеса, не успев закончить семестр, – смеется надо мной как-то дьявольски очаровательно. – Но, кажется, я ошибся.
Я закатываю глаза.
– Что мне делать сидя у вас дома?
– Отдыхать и набираться сил, – он поднялся с кровати, оставляя мне баночку с мазью рядом. – Позже помажешь ещё. В полке на кухне найдешь разные травы и сделаешь себе отвар сама, раз ты очнулась. Мне нужно уехать в академию. Я бы побыл с тобой, как и ты была со мной, всю ту ночь пока я был в отключке, но у меня занятия и собрание, которое я не могу отменить.
– Откуда вы знаете, что я была с вами всю ночь?
– Ты ушла не допив чай, а когда я проснулся, он был ещё теплым. Кстати, почему ты ушла? – смотрит чуть обиженно, а мне тут же хочется скрыться от этого взгляда, он будто нарочно пробуждал мою совесть.
– Надо было дождаться, когда вы проснетесь и приготовить завтрак? – выдаю грубовато, но что поделать? Никуда не могу деть этот тон. Он вырвался сам собой, но ректору кажется все равно.
– А почему бы и нет? – взглянул вопросительно, снимая рубашку. Я даже не сразу обратила внимание, что он раздевается, но видимо мои красные щеки забили тревогу и Сурдо чуть улыбнувшись, скрылся. И судя по всплескам воды, скрылся он в ванной комнате.
Глава 26
Каким-то образом я умудрилась уснуть на несколько минут, а когда проснулась, Рэнтариэль Сурдо полностью одетый заканчивал свой образ терракотовым пиджаком в тон к брюкам. Терпеть не могу этот цвет, но ему он шел. Особенно брюки, которые идеально сидели на его бедрах. Я проследила, как он открыл верхнюю полку, достал оттуда часы и надел на левую руку, которой после провел по волосам, укладывая их. Он стоял перед зеркалом и точно знал, что он неотразим. Это было видно по его выражению лица, которое я видела в отражении. А он, оказывается, видел все это время мой заинтересованный взгляд, что отчетливо отражался в том же зеркале. Соприкоснувшись взглядами, он игриво подмигнул мне. И на что это похоже? Вчера я кого-то убила, сама чуть не сгинула, а сейчас я полураздетая лежу в его постели, а он такой спокойный, будто мы любовники и все происходящее в порядке вещей.
Выйдя из застеклённой гардеробной, Сурдо покинул комнату. Я же не нашла ничего лучше чем вскочить и отправиться за ним, попутно надев его же халат, что он оставил явно для меня на кровати. Хотя, нет, не для меня. Он слегка влажный. Но это не имеет значение, ведь я выбежала в коридор и уже стояла напротив того, кого считаю шпионом, но кто по какой-то причине мне помогает. Впрочем, разве может он знать, кто я на самом деле? Так что для него я остаюсь студенткой магической академии.
– Господин Су… – выдаю наспех тормознув в коридоре чуть не врезавшись в него. Голова закружилась, и волна тошноты снова подступила, покрывая все перед глазами темными пятнами и серой рябью.
– Рэн, – держит он меня за плечи, не давая упасть. – Ты можешь называть меня по имени хотя бы когда мы не в академии?
– Господин Рэн…
– Что, ведьма не умеющая летать на метле? – губы сдерживают улыбку, а вот глаза смеются надо мной. Гад!
– Я не говорила, что не умею, – выдаю обиженно надув губки.
– Вот это новость. Значит, все-таки ведьмы летают на метле? – задумчиво потер подбородок.
– По субботам, на лысую гору. Голые!
– О-о-о… – усмехается смотря в мои глаза. И я не сдержалась и хохотнула в ответ.
Совсем дурная моя голова. Забыла где и с кем!
– Что вы тогда хотели сказать, прежде чем упасть в обморок? Ну, тогда, помните, когда я была в вашем доме в кампусе? – он смотрит на меня озадаченно. Я поняла, что этим вопросом застала его врасплох. Во всяком случае, мне так казалось.
– Я не помню уже, Белла, – Сурдо отпускает меня, и, выходя из квартиры, молча направляется к лифту. Я провожаю его взглядом и подмечаю его широкие плечи. Мне почему-то это нравится. Нравится такая комплекция мужчин.
В душе зарождается чувство недосказанности, которое начинает меня подъедать изнутри до того, как ректор скрылся из поля моего зрения. Дверь лифта открывается, и он проходит внутрь. Оборачивается и смотрит на меня, не нажимая на кнопку.
– Вспомнил, – говорит резко. – Тебя!
Дверь лифта закрывается, оставляя меня в огромном недоумении. Что значит, вспомнил меня? Теперь я совсем не понимаю. Он что же, знает меня как Агнесс Найваро? Не может этого быть!
Я попала?!
Ватные ноги дали понять, что мне лучше вернуться в постель, что я и сделала, пока не распласталась на полу, хоть и был он теплый. Под подушкой заиграла знакомая мелодия. Просовываю руку и достаю телефон. Снова Лика и смс в шесть утра, что крайне удивительно для той, кто просыпается за полчаса до занятий.
«Где бы ты ни была, не забывай предохраняться. С кем бы ты ни была, не забывай, что у тебя занятия:)!»
«Может наоборот?» – отправляю ей и тут же получаю в ответ смайл «рука-лицо». В ответ ничего не отправляю и решаю позвонить маме. Откашлившись, я набираю ей. У нас разница в пару часов, но она быстро берет трубку, словно ждала звонка.
