интересно, — было видно, что Всеслав разозлился, — как ты будешь искать ответ на это вопрос, вернее у кого? Спросишь папу?
— Может, и спрошу, это мое дело. Но не переживай, я никогда не расскажу о Питере, никому.
— Мало верится.
— Извини, Всеслав, мне надо идти.
После того, как Всеслав закрыл за ней дверь, он еще некоторое время стоял, как в оцепенении. Меньше всего он ожидал именно такой развязки, вернее такой развязки событий он не ожидал вообще. Его вывел из мысленной комы Адам.
— Офигеть, правда? — спросил его интеллигентный, образованный друг, и Всеслав был с ним полностью согласен.
Глава 12
46 часов спустя
— Успокойся уже, Адам, ничего мы такого не сделали. Ничего непоправимого. Попугали немного этого брехуна, вот и все.
— И все? Всеслав, — почти срываясь на крик, возмущался Адам, — ты мог бы убить его.
— Не мог.
— Мог.
— Не мог. Я его крепко держал. Правда, Виктор? — обратился он к задремавшему пареньку на заднем сидении, но тот ничего не ответил. — Видишь, как он сладко спит, для него это вообще не событие, а так — прогулка.
Адама передернуло. Он вспомнил, как Всеслав с Виктором буквально полчаса назад держали Мясника за ноги над обрывом Девицы Анны, пытаясь добиться сами не понимая чего. Если учесть вес антиглобалиста, можно было смело назвать это попыткой убийства.
— Это просто чудо, слышишь, Всеслав, чудо, что он жив.
— Хватит ныть. Думаешь, он радовался тому, что тебя не убили возле библиотеки? Да, и я о том же. Жив…ему повезло, что я вытащил из месива на Площади дочь Авлота. Ему б тогда точно отрезали уши.
— Ты сам ее туда затащил, и тебе бы тоже отрезали уши.
— Да перестань, Адам, в конце концов, я за рулем. Хочешь, попасть в аварию? Последний раз я вел машину полгода назад. Вот врежемся и будешь потом думать: «О, Боже, зачем я говорил под руку, зачем я нудил всю дорогу?».
Адам машинально оглянулся, но врезаться хоть во что-то было невозможно. Их электромобиль депрессивного желтого цвета не спеша бежал по пыльной дороге через фермерские поля. До ближайшего столба или хотя бы ветряной башни было не меньше чем полкилометра.
Но все же, он перестал мучить Всеслава своими впечатлениями о случившемся, правда, только на некоторое время.
Там на обрыве он никак не мог понять, откуда эта злость и агрессия, которая выплескивалась в каждой фразе Всеслава, и он даже не знал останавливать ему друга или нет. Все было как в старом гангстерском фильме.
Поначалу Мясник воспринял это все, как несмешную, затянувшуюся шутку, глупый блеф, когда они с Всеславом подъехали на электромобиле к Сове и предложили сесть и поговорить. Он вздохнул, подумав, что раз от этой беседы ему все равно не отвертеться, так лучше уж выслушать обвинения подальше от людей, которым не стоило ставить честность и неподкупность главного идейного антиглобалиста под сомнение.
Мясник с трудом залез в машину на заднее сидение, практически не оставив места сидевшему там Виктору, которого Всеслав вытащил прямо из душа буквально десять минут назад на неотложное дело.
— Всеслав, друг мой, — произнес он с широкой доброй улыбкой, — знаю, ты думаешь, что я подставил тебя. Но это не так.
— Прокатимся, Родик, поговорим на свежем воздухе.
Они встретились взглядом в зеркале, и Мясник почувствовал себя очень неуютно на заднем сидении. Шляпа, которой он обмахивался, замерла в движении.
— У меня не так много времени, ребята. На пикничок поедем в другой раз, а пока давайте я быстро расскажу все, что знаю и займусь своими делами. У меня их поверьте немало.
Непонятно зачем были все эти слова, ведь Всеслав уже отъезжал от Совы, оставляя всю реальную помощь позади.
— Всеслав, ты нарываешься на неприятности.
— На какие?
— Послушай, дорогой, если ты думаешь, что это я натравил Псов Господних, ты очень ошибаешься, — голос Мясника не дрожал, он вел себя вполне достойно, и у Адама появилось желание поверить старому приятелю, но у Всеслава по-видимому ничего такого не возникло, он просто молча слушал. — Мои люди пострадали, я пострадал — мои рейтинги на нуле. И это перед летними лагерями. Нас всех подставили.
— Хотелось бы поподробнее про этих таинственных «Их», которые всех подставили, — мрачно задал вопрос Всеслав.
— Ты ведешь себя, как… болван! Я столько добивался организации этой всей акции. Такое присутствие разных движений — думаешь легко? Я договорился с полицией, да, договорился. И тут эти Псы, черт бы их взял. Ну, скажи, Всеслав, подумай головой своей, зачем мне они? Ведь весь акцент теперь на них, а не нас. Хоть одно интервью было, хоть чье-то лицо показали? Нет, только, как эти фанатики лупасят всех в дыму. Мне было бы это выгодно только, если бы я сам был этим долбаным псом.
На какое-то время и Мясник, и Виктор с Адамом поверили, что Всеслав внял словам своего пленника, и конфликт улажен. Но у Всеслава было совершенно другое мнение на этот счет. Заговаривать зубы, находить логичные объяснения на непонятные даже иногда самому себе поступки, профессионально врать, глядя в глаза, вызывая сочувствие и понимание, Всеслав мог и сам безгранично легко и свободно. Грамотность и актерское мастерство лидера антиглобалистов он также не ставил под сомнение, зная его филигранное исполнение роли праведника.
Под тщетные оправдания Мясника они приехали к обрыву девицы Анны, имевшего дурную славу. Среди травы, сочного зеленого цвета, поднимающейся выше колен, цветущих деревьев, пахнущих вкуснее, чем все автомобильные вонючки мира, Мяснику стало невероятно тоскливо.
Нет, это было не тоска человека, которого ведут на казнь, скорее такие черные, сосущие душу, мысли о том, что его жизнь могла бы быть более размеренной и счастливой. Ведь есть люди, которых не тащат на разборки те, которых ты бессовестно подставил. В жизни этих обычных людей стычки с полицией, уличные драки, митинги — это ключевое событие месяца или года …или больше, а не обыденность, ставшая для него нормой. Он посмотрел в небо, вспоминая, когда он последний раз на него смотрел. Боже, как оно было красиво. Синее, удивительно синее небо, он был уверен, что люди должны верить в Бога, только потому, что они видели небо.
— О чем задумался, Родик? — поинтересовался Всеслав, заметив, что Мясник замолчал.
— Я задумался о том, что ты идиот. Я повторяю тебе, я не виноват, что сорвалась акция. И вообще, что ты хочешь от меня?
— Хочу, чтобы ты объяснил мне, как можно быть настолько продажной сволочью.
— Да кого я продал, кого? — взвизгнул Мясник в
