этим охранникам, и надеюсь, что это сработает.
Один из фейри за моей спиной вздрагивает, а Бева раздраженно качает головой.
– Думаешь, Полумесяцы действительно думали об этом, когда делали заявление? Черт, Осет, они выглядели так, будто с радостью бы оторвали тебе голову, надругались над ней, а потом бы использовали в качестве ночного горшка, пока не найдут голову какой-нибудь новой доверчивой девушки, чтобы заменить ей твою.
Я усмехаюсь.
Если бы она только знала, с кем разговаривает.
– А мне они показались весьма соблазнительными, – осмеливается признать одна из охранниц за моей спиной.
Голос у нее глубже, чем у той, которая до этого шипела на Беву в таверне.
– Да, тебе показалось, Тайим, – бросает Бева через плечо, и мы подходим к первым деревьям Калеранского леса.
Большой лесной массив окружает Кригер с одной стороны, с другой у него – побережье Эританского моря. Мы не наугад выбирали города для исследования – наш выбор основывался на замечании Риалла о том, что кровь Веруса на вкус такая, будто он прожил всю жизнь в туманном лесу. А также на подсказке о том, где побывал лорд Дэрал, прежде чем его зарубили. Мы действовали наугад, но Тарек был прав – здесь точно что-то было, и это стоило наших поисков.
– Ты размером с бедро одного из них, Осет. Что бы ты делала, если бы они набросились на тебя одновременно? – резко спрашивает Бева.
– А я бы могла придумать пару вещей, которые можно было бы проделать со всеми тремя, – поддразнивает Беву фейри с нежным голосом.
Я улыбаюсь, слыша вырвавшийся из Бевы возмущенный вздох, и еле сдерживаю желание полоснуть ту игривую сучку по горлу.
Я на взводе и меня все раздражает, и вся эта ситуация вызывает тревогу и рождает всевозможные новые вопросы и эмоции. Я знаю, что в какой-то момент все это пойдет прахом. Они поймут, что совершили ошибку, и я должна быть готова к этому.
Мы входим в лес, и я внимательно слежу за тропинкой, которую выбирает Бева. Длинные тени тонких стволов тянутся к нам, словно мерзкие пальцы, по гладкому искрящемуся снегу. В ночи кричит какой-то зверь, но лес молчит, только по снежному ковру хрустят наши сапоги, и мы уходим все дальше в бороздчатые тени.
Под пеленой падающего снега лес выглядит необычайно пустым. Насколько хватает глаз – кругом деревья, и все они выглядят одинаково. Поэтому природа кажется более однообразной, чем я привыкла. Не знаю, как долго мы идем, но мне кажется, что проходит не так уж много времени, прежде чем лес начинает идти под уклон. Огромные скальные выступы подступают ближе к тропке, затем мы огибаем кряж, и я делаю все, чтобы не застыть в восхищении.
В вогнутой расщелине меж двух огромных холмов расположилась деревня.
В центре стоит большое поместье – оно выглядит скорее практично, чем величественно. Оно будто оглядывает с вышины множество маленьких домиков, спускающихся вниз по склону, как ступеньки на лестнице. В основании всего этого – два длинных непритязательных здания, которые сразу наводят на мысль о казармах. Вокруг них достаточно расчищенной земли, чтобы множество фейри могли бы собираться там и проводить тренировки.
Я задерживаю дыхание, ожидая, что хоть какой-нибудь намек на узнавание просочится в меня.
Нет. Ничего.
Под густо падающим снегом мерцают факелы, высвечивая патрули, охраняющие окраины деревни как снизу, так и сверху. Теплый свет льется из окон многих домов, и если долго смотреть на него, то он расплывается, превращаясь в море звезд на склоне холма.
Я следую за своими провожатыми по, должно быть, исхоженной тропинке, прячущейся под растущим слоем снега. По мере того как мы приближаемся к нагромождению домиков на холмах, я замечаю лестницу, ведущую вверх через ряды домов. Лестница упирается в самую высокую точку деревни – большое поместье. И у меня возникает стойкое ощущение, что ведут меня именно туда.
Незаметно я пытаюсь оценить сильные и слабые стороны этого места. Замаскированные охранники, держащие в руках факелы или фонарики, лениво прохаживаются по периметру, словно это скорее рутинная работа, чем необходимость. Я насчитала всего дюжину таких внизу и еще полторы дюжины на гребне над поместьем.
Никто не останавливает нас: мы пересекаем плац, проходим мимо казарм и начинаем подниматься по лестнице. Как и в городе, погода загнала всех в дома, и поэтому трудно определить, сколько фейри тут живет. Одной небольшой группой фейри с необычным цветом волос и глаз, которую мы видели, дело не ограничивается – подобного мы не предполагали.
Я стараюсь не терять бдительности, пока мы поднимаемся наверх. В грудь словно натолкали камней, и сердце разбивает их один за другим, пока я пытаюсь осознать, что происходит. До сих пор не могу понять, как я вообще здесь оказалась. Ничто не кажется знакомым, не будоражит воспоминания, нет даже намека на узнавание. Все здесь так же странно и чуждо мне, как и тогда, когда я очнулась в той клетке.
Я перешагиваю со ступеньки на ступеньку, ожидая, что в любой момент из-за домов выскочат охранники и бросятся на меня. Они повалят меня на землю и, несомненно, начнут истерически хохотать – ведь я так глупо попалась в их ловушку. Но ночь по-прежнему тиха. Путь к поместью свободен, а я с каждым шагом становлюсь все более тревожной и напряженной.
Я хочу открыть свои тайны, хочу увидеть, что там, за глухой стеной в моем сознании? Но по мере того, как я осознаю размеры этого места, я начинаю задаваться вопросом – а какие еще секреты скрываются за деревянными дверями и каменными стенами? Немногочисленные фейри, патрулирующие поместье снаружи, одеты в одинаковые светло-серые накидки. Это говорит о том, что они либо Айджиины, либо связаны с ними. Но из-за этих же накидок я не могу разглядеть, есть ли у кого-то из них такие же странного цвета волосы и глаза, как у меня.
Мы достигаем вершины крутой винтовой лестницы, и только благодаря тренировкам я не дышу как загнанная лошадь от такого подъема. Если бы я с трудом взобралась на верхнюю площадку, это, наверное, выдало бы меня. Любой местный житель привык подниматься на эти холмы. Вместо того чтобы продолжить путь и направиться парадным дверям особняка, меня ведут к большому дому поодаль. Трудно сказать, какого он цвета, но сделан он из камня. Кажется, что он должен сливаться со скалами и зеленью холма, что позади него. Ночью деревня хорошо просматривается: освещенные дома, патрули с факелами, но подозреваю, что днем этот дом-крепость очень эффектно вписывается в окружающий пейзаж.
Когда мы приближаемся к боковому входу,
