Однако появившись в этом мире, я мгновенно забыла про свою хандру, будто ее и не было. Я снова стала жизнерадостной и полной сил. Все-таки правильно говорят, что смена обстановки полезна.
На обустройство дома мне потребовалась еще пара месяцев. Я покупала новую мебель, меняла покрывала, занавески, заказала гобелены на стены — ну нужно же мне было чем-то заняться, если я не вылезая сидела в четырех стенах?
Когда привезли гобелены, и я увидела, что на них изображено, я не нашла слов. Я (!) буквально онемела. Я попросила самый писк моды, ожидая увидеть… ну, сцены из жизни, натюрморты, портреты, а что мне показали? Вы не поверите! Заводские трубы, конструкции из ржавых железок и… если бы я не знала, как выглядят демоны в истинном облике, я решила бы, что этот страх божий и есть исчадья ада. В моем родном мире когда-то был популярен фильм «Чужие», ну вот эти-то чудики и были изображены на гобеленах на фоне изрыгающих дым труб. Я зажала рот рукой, чтоб не рассмеяться и не обидеть управляющего, который очень старался мне угодить.
Еще через месяц я узнала, что в этом мире нет зелени. Ну вообще. Лесов, цветов, кустов! Таких слов даже не было в местном наречии. Я никогда не умела рисовать, но уж елочку-то изобразить смогла. Когда я объясняла, что такое новогодняя елка, новый год, лес, вокруг меня собралась целая толпа слуг, которая смотрела на меня то ли как на сказочницу (я думала, что они сейчас еще и детей приведут сюда послушать), то ли как на умалишенную, место которой в некоем подобии Бедлама. Жена управляющего, похоже, именно так и считала, потому что глядела она на меня с нескрываемым сочувствием. После этого случая я зареклась рассказывать истории и лишний раз убедилась, что с прислугой следует держаться отстраненно.
Короче говоря, адаптировалась я к новым условиям очень долго, а когда более или менее привыкла, вдруг обнаружила, что мой сын тут чувствует себя как рыба в воде.
Наверное, я не очень хорошая мать, потому что со дня приезда почти не обращала внимания на то, чем занимается наш со Смертью сын. Но с другой стороны, парню уже минуло шестнадцать, в моем мире в Средние века такие уже правили странами и командовали армиями, а сын Темного принца был вполне подготовлен и к тому, и к другому; просто для меня-то он оставался ребенком, сколько бы лет ему ни было и чьим бы наследником он ни являлся.
Я подобрала юбки и, бормоча под нос: «Мусорный ветер, дым из трубы, плач природы, смех Сатаны, а все оттого, что мы любили ловить ветра и разбрасывать камни», — отправилась к сыну.
Влад обосновался на втором этаже. Целый ярус нашего мрачного дома был в его распоряжении, и только до этого места не дотянулись руки новоиспеченного дизайнера по интерьерам, то есть меня. Нет, я сказала ребенку, что, если у него есть какие-то пожелания, я их учту, но он сообщил, что его все устраивает, и на этом мы вопрос закрыли.
Я спустилась по лестнице и попала в огромный холл.
— Ого, — не сдержалась я, оглядываясь.
Это было похоже на Политехнический музей, в который регулярно таскают на экскурсии всех московских школьников и который я любила только потому, что это позволяло прогуливать уроки. Или это еще было похоже на лабораторию профессора из кино. Я поправила сползшие от потрясения на кончик носа очки и громко откашлялась. Тишина.
— Влад? — позвала я. — Это я, твоя мама.
Что-то заскрежетало, и я невольно поморщилась от противного, режущего слух звука. Через пару минут передо мной из ничего возник растрепанный сын с сияющими глазами. Я, конечно, понадеялась в глубине души, что этот восторг вызван моим появлением, но надеждам моим не было суждено сбыться: сын схватил меня за руку и перенес в темную каморку.
— Мам, гляди, оно работает! — с гордостью воскликнул юноша.
Я уставилась на некое сооружение, состоящее из заклепок, латунных вставок, трубок и лампочек. Оно шуршало и мигало.
— Э-э-э, — протянула я.
— Ни за что не догадаешься, что это, но я не стану тебя томить. Это зарядка для твоего ноутбука.
— Разностная машина Бэббиджа. — Я вспомнила картинки из Интернета. — Только в миниатюре. Да, сынок, стимпанк форева.
— Нет, — рассмеялся сын. — Разностная машина своего рода калькулятор, а это зарядка. Вот как только сделаю мобильный вариант, отдам тебе, чтобы ты заряжала ноут.
— А чем плоха магия? — хмыкнула я. — Твой отец вполне справляется с обеспечением беспрерывной работы моего любимого ноутика.
— Ты же не любишь магию, ты за науку, вот тебе наука во всей красе. Вообще мне нравится этот мир, мам, — столько возможностей для экспериментов. Магия что? Меняешь мир, сущности по своему желанию, воздействуешь на психику людей или иных существ. Все просто. А если делаешь что-то своими руками, разбираешься, как это работает, а если не работает, думаешь, почему и что необходимо изменить. Это ужасно интересно. Этот мир, где нет даже электричества и все работает на газе, просто дар для любого ученого.
— Наверное, — улыбнулась я. — Но уж слишком тут тоскливо.
— Тебе просто нечем заняться, вот тебе и скучно. Ты хоть раз выходила наружу? — Сын с хитрым видом взглянул на меня.
— Пока ни разу. Твой отец мне запретил, да и я занята была. Надо было же тут все обустроить.
— Ага. Полгода прошло, и ты еще ни разу не заинтересовалась этим миром? Фотоаппарат твой вполне функционирует. Между прочим, аккумулятор тоже можно этой штукой заряжать, хватит на всю ночь.
Я пожала плечами. Как-то я не задумывалась над тем, что можно выйти наружу.
— Мам? — Сын внимательно меня разглядывал. — Ты меня беспокоишь.
— Не может быть, — улыбнулась я.
— Нет, правда. Отец тебя заколдовал? Что случилось, почему ты ни разу не сбежала из-под присмотра секьюрити, как ты обычно делаешь?
— Не знаю, — неуверенно сказала я.
И задумалась. Действительно странно. Почему-то у меня не возникало желания куда-то выходить. Я была довольна тем, что делаю дома, мне было интересно все обустраивать, но вот чтобы выйти на улицу? Нет.
Влад оказался позади меня. Его теплые пальцы легли мне на виски.
— Так я и думал, — хмыкнул он.
— Что? — мгновенно взвилась я. — Он это сделал? Снова? Где твой отец?
— Здесь, — раздался сзади низкий голос Смерти, и мы оба вздрогнули.
Через пару месяцев Темный принц смилостивился и за завтраком сообщил, что настала пора нам выйти в свет, поэтому вечером мы идем в оперу. Ух ты! Меня вдруг охватил такой восторг, что я не удержалась и захлопала в ладоши, словно была ребенком, которого родители наконец решили повести в зоопарк. Опера! В чужом мире, в необыкновенном мире, в мире, который даже не был частью нашего Созвездия миров. Воображение тут же нарисовало мне сцену из кинофильма «Пятый элемент», и я в предвкушении выдохнула, представив, что я услышу нечто подобное живьем, и это будут не доведенные до совершенства компьютерными технологиями оперные партии, а живые голоса, настоящие голоса!
