— Багаж вам доставят, — понял по-своему охранник, проверявший нас на входе. Осталось только вздохнуть и напомнить себе, что это всего лишь на месяц.
Комнаты на втором этаже, шикарные и хорошо протопленные, с отдельным помещением для Керлис, почти примирили меня с происходящим, а ароматная ванна довершила дело.
С дороги безумно хотелось расслабиться и понежиться, чем я и занялась с помощью служанки. Платье тут же забрали в чистку, но меня ждало мягкое полотенце и тонкий пеньюар из воздушно-прозрачной ткани, любезно предоставленные хозяевами, и я решила, что вполне смогу дождаться, когда принесут багаж.
Правда, горячей воды почему-то заготовлено не было, и пришлось выбираться из ванны, когда она начала остывать, хотя с удовольствием повалялась бы еще. Вытеревшись и надев пеньюар, я дождалась, пока Керлис прочешет мои длинные непослушные локоны и начала было задумываться о еде, как раздался стук в дверь.
Керлис открыла и посторонилась под натиском высокого немолодого мужчины с выправкой военного. Волосы, местами тронутые сединой, упрямый подбородок и неприятные, пронзающие, холодные глаза. Они почти ощупали меня, заставив вжаться в диван, жадно, словно что-то искали или пытались высмотреть. Мне только и оставалось сохранить гордый вид, насколько порядочная девушка может сделать это, сидя в одном неглиже перед незнакомым мужчиной.
— Вин гле Дуаз, личный визирь Властелина, — отрекомендовался резко и отрывисто. Говорят, он за Таанара убьет не задумываясь.
— Эмили гле Бисс, — на всякий случай представилась и я, боясь подняться в полупрозрачном одеянии и поплотнее закрываясь полотенцем.
Гле Дуаз кивнул.
— Прошу в зал, — произнес, намереваясь развернуться.
— Прошу простить, но мне еще не принесли вещей, — остановила я. Гле Дуаз приподнял бровь:
— Я разве сказал, что вам следует переодеться, ли? Для начала мы с повелителям желаем рассмотреть, какие невесты к нам пожаловали и доволен ли он претендентками.
— Но… — попыталась было возразить я, однако визирь холодно оборвал:
— Вы подписали свое согласие, ли. Обратного пути у вас нет.
С этими словами мужчина развернулся и надменно покинул комнату. Я бросила беспомощный взгляд на Керлис, но паршивка, по-моему, была довольна, хотя быстро скрыла улыбку за сочувствующей гримасой. Я как-то совершенно не ожидала, что в первый же день меня здесь будет ожидать такое унижение. А дальше что? Осознав, что именно подписала, я ощутила приступ страха и дурноты. Теперь все зависело от того, какие проверки захотят нам устроить ненормальный Властелин с его верным псом. И что-то мне подсказывало: мужчины планируют хорошо повеселиться…
— Где мое белье, Керлис? — я огляделась, не обнаружив означенных предметов интимной одежды.
— Все забрали вместе с платьем, миледи, — сделала книксен служанка.
Немыслимо! Щеки загорелись, я даже еще раз перебрала подписанные бумаги. Там не значилось, какие именно испытания ждут невест. Претендентки полагали, это будут танцы, возможно, какие-нибудь науки (хотя, для чего Властелину ученая жена?), знание этикета, умение вести беседу и держать себя в обществе — ну и прочая дребедень, совершенно необходимая для того, чтобы не опозорить столь великолепного мужа.
Я потянулась к сумочке, которую несла в руках и которая, единственная из всего багажа, оказалась сейчас со мной.
Никогда не любила длительные путешествия, я, знаете ли, предпочитаю комфорт и хорошие условия. Невозможность нормально помыться, необходимость справлять нужду в не самых лучших условиях, угнетала. А еще исключительная реакция на неприятные запахи!
Поэтому я держала в сумочке запасные трусики, на случай, если понадобятся. Но, по-моему, за все время путешествия так и не воспользовалась: мы останавливались на неплохих постоялых дворах, где даже удавалось принять ванну.
С замиранием раскрыла сумочку, боясь, что и оттуда успели забрать лишнее, но с облегчением выдохнула. Извлекла кружевное изделие, поскорее надев.
Керлис делала вид, будто чем-то страшно занята — хотя в комнатах все было выдраено до блеска и даже дрова в камине не успели прогореть. Я чуть задержалась у высокого зеркала, с неудовольствием попытавшись получше прикрыть просвечивающуюся через пеньюар грудь. Гордо задрала голову.
Черные волосы, потоком спускавшиеся ниже спины, черные же глаза в обрамлении густых ресниц… Что-то было не так, снова царапало в подсознании, словно впервые вижу собственную внешность.
Заметив в отражении, как Керлис подняла на меня и быстро потупила взгляд, я дернула плечиком, оторвавшись от разглядывания себя, любимой.
Определенно, странный сон как-то нехорошо повлиял на меня, нужно будет поскорее его забыть.
У выхода я обнаружила, что обувь, в которой путешествовала, тоже забрали, однако меня ждали мягкие туфельки на небольшом каблучке, персиковые, под цвет пеньюара.
Облачившись в них и мысленно выдохнув, отворила дверь.
— Идемте, я проведу вас к малому залу, — тут же подоспел мальчишка-паж. Улыбнувшись ему, я кивком разрешила.
Малый зал оказался на первом этаже, как и большой, как и обеденный, о чем я узнала от словоохотливого мальчишки, который, надо отдать ему должное, шел впереди, не пытаясь косить в сторону не совсем одетой ли.
У высокой двустворчатой двери, изукрашенной самоцветами, он поклонился:
— Вам сюда, миледи.
Толкнув створки, чуть отступил, позволяя мне войти.
Похоже, я прибыла одной из последних. Посреди помещения цепочкой стояли девушки, все в одинаковых персиковых пеньюарах.
— Проходите, Эмили, — вышел навстречу сам визирь и даже подал руку.
— Благодарю, — я не стала опираться на предложенную конечность, позволив себе лучше рассмотреть помещение.
Богато убранный, украшенный лепниной потолок плавно перетекал в такие же стены. Широкие окна давали много света — при взгляде снаружи и не скажешь, что в крепости может найтись такое помещение!
Впрочем, все окна выходили в какой-то внутренний дворик, а пол сверкал мозаичными картинами, стоптанными сотнями ног, но не потерявшими яркости красок.
У окна, к коему были развернуты девицы, возвышались два кресла — одно побольше, видимо, для Властелина. Одно попроще, хотя тоже великолепное — похоже, именно оттуда поднялся гле Дуаз, ибо оба нынче пустовали.
Я наскоро пересчитала — девушек было пятнадцать, я шестнадцатая, значит, еще две в пути. Не удостоив взглядом визиря, недовольно убравшего руку, с независимым видом двинулась к шеренге.
Большинство девиц оставались исключительно в пеньюарах, сверкая оголенными верхними и нижними полушариями — кто смущенно, кто наоборот, словно выставляя прелести напоказ. Ну, может, только это и способно заинтересовать потенциального муженька? Который, впрочем, не спешил обозревать собственных невест.
Некоторые, как и я, оказались запасливыми и умудрились раздобыть себе трусики, а пара счастливиц даже смогли похвастать бюстгальтерами!
У стены, противоположной окну, располагался небольшой диванчик — которого хватило бы максимум на четверых-пятерых девиц, если бы ужались получше. Столик с чашей и портрет какой-то престарелой ли над ним.
Не успела я занять место, как дверь справа, та самая, сквозь которую вошла и я, с грохотом распахнулась, впустив полненький ураган с короткой копной темных волос:
— Что вы себе позволяете? — сразу же пошла в атаку девушка, не сумевшая прикрыть ничего из стратегически важных мест.
Даже пеньюар так и норовил распахнуться и сверху, и снизу, предательски демонстрируя то одни прелести, то другие. — Я Люсьи фор Бристоль, моя семья одна из древнейших в Аншерии!
Откуда-то я знала, что она представительница центрального графства Цетт, раньше бывшего резиденцией короля, а ныне Властелина. А приставка «фор» свидетельствовала, что миледи действительно из высокого аристократического рода, корнями уходящего, возможно, к одному из древних богов, которые, говорят, некогда спускались к простым смертным со своих божественных высот.
