Пришлось взращивать надежду на то, что Хранитель увидит, что мое сердце давно и прочно занято, отправит меня домой, и я, наконец, смогу отвлечься, погрузившись с головой в работу. А там, может, и Ксьера отыщу. И пусть он обо мне и думать забыл, но я хотя бы буду знать, что у него все хорошо.
Заняв места в карете, я помахала домочадцам, устроилась у окна и застыла. Ехать предстояло пару часов. Мне хотелось рассмотреть все с земли, ведь я ещё ни разу не рассматривала местность снизу, все больше с высоты полета. А ведь в этом мире нахожусь больше пяти лет. Я много где побывала, а родное герцогство толком и не знала.
Наша кавалькада состояла из четырех карет. Две полностью заняли наши вещи, в третьей ехали мы с сестрой, четвертую облюбовали братья, папа не смог нас сопровождать, он должен был находиться с Императором.
Мы проезжали деревушки, более крупные поселения, отовсюду выходили на дорогу люди и махали вслед, кто-то кланялся, кто-то радостно улыбался, осеняя нашу процессию защитными знаками. Α ведь народ любит своего герцога. Эта мысль согрела, заставила широко улыбнуться. Вспомнилась наша с ним первая встреча. Тогда я решила, что он ужасный человек, строгий, надменный, самовлюбленный. На деле же оказалось, он прекрасный отец. Просто тогда он никак не мог понять, как его дочь могла получиться такой… пустышкой, нелюдимой, неумехой. Он честно пытался найти к ней подход, но не получилось.
Бабушка тогда вовремя подсуетилась и поменяла нас местами, за что отец ей до сих пор благодарен. Да я и сама уже настолько прижилась здесь, что не представляла себе жизни на земле. Магия слишком прочно вошла в мою жизнь. Надо будет потом бабулю дозваться и узнать, как там девчонка, успела за это время найти себя или нет. Давно мы с ней не общались, я ужасно соскучилась. А ведь обещала перебраться ко мне. И что ей могло помешать?
– Илька, ты так сосредоточенно о чем-то думаешь, словно загадку мирового масштаба решаешь, – хохотнула Мияра, пихнув меня в плечо.
– Да так, знаешь, бабулю вспомнила, соскучилась, – не стала скрывать от сестры свои мысли.
– Какая она? Мы с братьями, кроме отца, никого больше и не знали, - спросила Мияра, и я впервые увидела в ее глазах сожаление.
Тракт оказался забит повозками и каретами. В город съезжались кучи потенциальных невест. Со всех сторон слышалось понукания лошадей, раздражающие вопли девиц, меняющихся титулами и требующие пропустить их вперёд. Только мы никуда не высовывались, не скандалили, а двигались вместе со всеми. За это время я рассказала о бабуле, о наших с ней посиделках, как она порой учила меня уму-разуму, оберегала от необдуманных поступков. Сестра слушала внимательно, а взгляд мечтательный. Мне показалось, мой рассказа она примерила на себя.
За рассказом прошло время, мы преодолели тракт и подъехали к городу. На воротах пришлось простоять около часа, стражники затребовали помощь, так как не успевали проверять всех, брать мзду и переругиваться с недовольными. А таковых оказалось очень много. Причем, чем ниже статус, тем громче скандалили аристократы. Мы с сестрой вообще не выглядывали в окно, предоставив братьям со всем разбираться.
Когда очередь дошла до нас, вместе с братьями вышла из кареты и Ми, так как из-за скандала графа позади нас очередь грозила задержаться. Сестра улыбнулась взмыленному парню в форме и со взъерошенным чубом. Сразу видно, бедолага умаялся за последние часа четыре. Сбоку ругался его напарник, мужчина лет сорока. Он одновременно желал долгих лет жизни монарху и его наследнику, но в то же время проклинал некоторых невест, успевших довести стражу до нервного тика. Сдержать смех мне не удалось. Да и сестра тепло улыбнулась обоим, пожелала терпения и хорошего дня. Мужчины смотрели на герцогиню влюбленным взглядом. Я снова прыснула. Кто бы сомневался? В этом вся Ми.
По городу тоже пришлось продвигаться медленно. Здесь помимо карет с невестами, то и дело сновали извозчики, отчего движение практически застопорилось. На меня накатило воспоминание о пробках моего прошлого мира. Ничего не меняется. Здесь только светофоров не хватает или регулировщика, потому что о правилах дорожного движения никто толком не слышал. Я видела, как несколько человек, пытающихся перебежать дорогу перед каретами, едва не угодили под колеса или под копыта лошадей.
Ещё час ушел на то, чтобы добраться до дворца. Огромная площадь была забита народом. Невесты особо выделялись среди простого люда. Обилие драгоценностей, нарядные одежды, словно на улице не солнечный день, а вечер. А еще, удивительное дело, кареты с прибывшими разделились на два лагеря. Около сотни стояли слева, справа находилось около трех-четырех десятков. Мы с сестрой переглянулись.
Перед нами ехало около двух десятков кортежей. Доезжая до ворот, все останавливались, глашатай объявлял имя очередной приглашенной, она выходила на улицу, перед ней возникал призрачный мальчик лет семи-восьми в забавных бриджах с бантами и коротком сюртуке. Всматривался в лицо девушки и махал руками, в какую сторону направлять карету. Из тех, кто был перед нами, только трое отправились вправо, остальным пришлось направиться в левую сторону. Причины вслух не озвучивались, но я успела заметить, как несколько девушек вспыхнули, пошли красными пятнами. Одних охватывала злость, других смущение, третьи испытывали жгучий стыд. Мне стало интересно, что такого сообщает Хранитель, выбравший себе такой интересный образ, девушкам.
Когда дошла наша очередь, я подтолкнула вперёд сестру, сама решила понаблюдать за ней. И сейчас порадовалась, что вещи мы разделили, ее в одну карету, мои в другую. Я была уверена, что мне придется отправиться влево, а ей вправо, потому с нетерпением ждала вердикта.
Ожидаемо, сестре указали направо. Теперь мой
черед. С улыбкой наблюдала за приближением чудесного мальчика. Его глаза вблизи оказались такими голубыми, что нельзя не восхититься. Пока он не передумал, я сама заговорила с ним мысленно:
«Уважаемый Хранитель, мне нельзя на отбор. Мое сердце давно и прочно занято. Полюбить кого-то другого я вряд ли способна».
«Честно. И мне это нравится. Покажешь своего избранника?» – в голосе мальчика промелькнуло ехидство. Мне вдруг показалось, он знает много больше, чем пытается показать.
Я стала демонстрировать Ксьера, наши тренировки, поцелуи, совместные спарринги. Это юное создание вытянул из моей памяти все моменты, когда мы сражались, когда находились наедине, когда он пытался мне помочь после потери чувств и ощущений. Даже наш поцелуй и тот вытащил наружу, заставив мое сердце сжаться. Как же давно это было. Он просмотрел все мои воспоминания за последние пять лет. Его улыбка становилась все шире, лукавство в глазах уже не просто плескалось на дней, а полностью заполнило все пространство.
«Такая любовь заслуживает награды», – прозвучало едва слышно, и Хранитель махнул мне следовать… Вправо? Серьезно? Он издевается? Это же невозможно!
Я с недоверием смотрела на малыша, а он только улыбался. Меня поразил контраст отеческой улыбки в столь малом воплощении образа. Только огромное самообладание не позволило разразиться гневной тирадой. Ми успела схватить меня за руку и затолкать в карету, пока я ничего не успела натворить. Уже внутри, повесив над нами полог неслышимости, зло уставилась на меня.
– Илька, прекращай, я прекрасно знаю, на что ты рассчитывала, но не стоит позорить себя и нас всех. Хочешь вылететь с отбора? Твое право, но продержится хотя бы до середины, когда не стыдно станет это сделать. Дорге не сдаются и не сходят на половине пути. Ты ведь сама когда-то подобное сделала для себя девизом. И что сейчас? Отступишься? Не попытаешься ничего сделать? Никуда твой Ксьер не денется, если победишь, попросишь наследника отыскать его, а он может выбрать себе супругу по сердцу. Этим ты освободишь его от навязанной обязанности женитьбы на нелюбимой, но пронырливый девице. В конце концов наследник тоже человек со своими желаниями и эмоциями. Уверена, этот отбор ему самому, как дракону припарка.
