Я так опешила, что не сразу осознала, что неприлично пялюсь на чужие любовные утехи. К горлу подкатила тошнота, и я торопливо отвернулась. Пусть блевать мне нечем, но зрелище от этого более привлекательным не стало.
- Киска, ты потрясающая, - хриплый довольный голос Ричарда заставил меня встрепенуться опять посмотреть на любовничков.
- Лучше, чем твоя напыщенная невеста? - кокетливо спросила Шарлотта, соблазнительно изгибаясь поверх покрывала.
- Ну, она тоже хороша…
- Что? - угрожающе прошипела уже совершенно точно бывшая подруга, нависая над парнем.
- Но до тебя ей как пешком до Драконьих гор, - быстро исправился Ричард.
Я смотрела на это, слушала… и пыталась проснуться.
Это же сон, правда? Кошмар обычный, ничего такого… Сейчас Αлекса разбудит меня, и мы…
- Смотри мне, - самодовольно рассмеялась Шарлотта и, почти распластавшись по покрытой курчавыми волосками груди, принялась нежно водить по ней пальцем. - Когда там твоя свадьба?
- Через месяц. А что, хочешь ее сорвать? – мой уже совершенно точно бывший жених приподнялся на локтях и серьезно посмотрел на эту… шлюху. - Я бы не советовал. Οт Дианы зависит и твое будущее.
- Ой, не учи ученую, - пренебрежительно фыркнула она. - Мне просто интересно, исполнишь ли ты мою маленькую грязную фантазию? – промурлыкала, понизив голос.
- Все, что хочешь, но в разумных пределах, киска, - заметно расслабился он.
- Я хочу, чтобы ты взял меня на вашей супружеской постели. Причем до того, как там переспите вы. Это можно устроить?
- Почему нет? Даже пикантно, мне нравится, - хрипло рассмеялся Ричард и потянулся за поцелуем.
И в этот момент я словно очнулась. Рванула вперед и, вереща «Предатели!», принялась лупить обоих.
Увы, мои призрачные кулаки проходили сквозь увлекшихся поцелуем любовничков.
Стиснув зубы, я кинулась прочь, обратно в свою комнату.
Глаза бы мои этих лицемеров не видели!
Я совсем забыла о делегации в моей спальне.
- Ну, что же, я закончил, - устало сказал лекарь, повернувшись к ректору. - Согласно распоряжению герцога Кертиса Οльрейма, если с его внучкой что-то случится, до его приезда запрещено даже передвигать тело. Так что вы бы отправили ему депешу немедленно. Я, конечно, наложу заклинание стазиса, но кто знает, от чего именно она умерла…
- Я надеюсь, вы понимаете, господин Понти, что до выяснения обстоятельств, о гибели графини Ольрейм никто не должен знать? - внимательно посмотрел на него маркиз Кольтри.
Еще бы. Когда узнает дед… Им всем не поздоровиться!
- Разумеется, - склонил голову лекарь.
- Милорд, – кашлянула сконфуженная Мартина, - ее соседка… Может, разнести…
- Соседку перехватили, не переживайте, - вмешался куратор.
Итак, не думаю, что здесь прозвучит ещё что-то интересное. Дед доберется в столицу не раньше, чем через сутки. У меня есть время, чтобы найти в этом проклятом институте медиума. Это самое важное. Рoдителям по большей части плевать, что со мной, а вот дед должен узнать, чтo я все ещё есть!
Следующие несколько часов я летала по коридорам и заглядывала в лицо каждому проходящему мимо. Но либо медиумы мне не попадались, либо хорошо скрывались: ничей взгляд на мне не остановился ни на минуту.
К обеду я успела морально устать и пасть духом.
Неужели я так и буду летать по этому старому замку унылым призраком? Не такой судьбы я себе хотела!
Влетев в полупустую библиотеку, я опустилась на пол у одного из самых дальних стеллажей и, закрыв лицо, горько зарыдала. Мать учила меня держать лицо в любой ситуации, но сейчас… Меня все равно никто не видит, так какая разница?!
Я рыдала взахлеб и отчаянно жалела себя.
Почему, почему они со мной так поступили?! Те, кого я считала самыми близкими, оказались подлыми лицемерами! А я ведь делала для них все! Неужели такова человеческая благодарность?!
Не сдерживаясь, я завыла вслух, размазывая почему-то вполне ощутимые слезы по призрачному лицу.
- Эй, кто здесь? - раздалось вдруг негромкое.
- Йа-а-а, - икая, проныла я.
- Чего ты плачешь? Что-то… Ох!
Одновременно случилось две вещи: на пол что-то с грохотом упало, а я осознала, что меня видят и слышат.
Мгновенно забыв про слезы, я быстро подняла голову и столкнулась взглядом с шокированной невысокой девушкой с забранными в низкий неопрятный хвост русыми волосами.
Какая ирония. Единственный человек, который меня увидел, и может помочь, оказался самой забитой простушкой нашего потока.
- Э-э-э, – промямлила… как ее там? Осенняя? - и торопливо попятилась.
- Стоять! – я вскочила на ноги.
Но однокурсница уже повернулась и рванула прочь. Я, не задумываясь, сорвалась за ней.
В чем было неоспоримое преимущество моего состояния: я была очень быстрой и не уставала. А вот Осенняя скоро выдохлась и, замерев в тупике третьего этажа жилого крыла, обреченно повернулась ко мне.
- Добегалась? - холодно спросила я, замерев напротив нее.
- Ты, судя по всему тоже, - вдруг показала зубки вечно молчащая на любые насмешки сиротка.
- Смотри, какая смелая стала, когда расплаты не боишься, - скривилась я.
- Гора с плеч, - криво ухмыльнулась Осенняя и, поправив большие очки в роговой оправе, уставилась на меня своими жуткими черными глазищами: - Чего тебе, Диана? Ты даже помереть, как все нормальные люди, не можешь?
- Сама знаешь, если я появилась духом, все ещё можно исправить.
- И для этого тебе нужна я, - понимающе кивнула она и сладенько улыбнулась: - Но ты же не думаешь, чтo я стану помогать? Ты мне сделать ничего не можешь. Α смерти твоей… уж прости за прямоту, я рада. Может теперь твои ручные крыски от меня отстанут.
Я на миг замерла, переживая вспышку лютого гнева. Сиротка права, я ей сделать ничего не смогу. разве что болтаться с ней круглосуточно, постепенно сводя с ума.
- Я заплачу, – холодно выдвинула я свой главный аргумент, заметив, что однокурсница собирается уходить.
- Ты призрак, – озвучила очевидную вещь она.
- Заплачу, когда вернусь в тело.
- Я тебе не верю, - покачала головой Осенняя. – Если ты вернешься в тело… Все остальное тоже вернется на круги своя.
- Я дам магическую клятву.
- Ты – призрак, - на меня просмотрели как на идиотку.
- Попытка не пытка, - я безразлично пожала плечами.
Меня смерили долгим взглядом.
- Сколько дашь за помощь? - прямо спросила сиротка.
- Двести золотых устроит?
- За такого рода услугу… Давай пятьсот.
- Ты с ума сошла? - мрачно спросила я. - За пятьсот можно оплатить не только твою учебу, но и твoего убогого парня!
- Двести так двести, - не расстроилась девчонка, только едва заметно поморщилась при упоминании парня, а затем подозрительно сощурилась: - Давай свою клятву.
Раздраженно закатив глаза, я начала:
- Я, графиня Диана Ольрейм, призываю стихии быть свидетелем моему обещанию заплатить... э-э-э… - я скосила взгляд на однокурсницу.
- Нэрайа Осенняя, - подсказала та.
- Нэрайе Осенней двести золотых монет за помощь в возврате в собственное тело. Да…
- Стой! – вдруг перебила меня она. - Повторяй: и клянусь не причинять больше ей ни физический, ни словесный вред, ни лично, ни через других.
Я безразлично повторила каждое слово. Мне по большому счету не было до этой сиротки никакого дела. Да, мы над ней смеялись и подшучивали, но это были невинные шалости. Уж до чего я бы не опустилась, это до физической расправы. Хочет окончательно стать невидимкой для других? Да пожалуйста.
Честно говоря, я даже не удивилась, когда по моей призрачной ладони пробежали искры, объявляющие о вступлении клятвы в силу. Зато Осенняя смотрела на меня с открытым ртом:
- Надо же, сработало…
