Вынужденный брак князя — это совсем не повод сдавать свои позиции любимой женщины.
Ромус со злостью сжал кулаки, наблюдая за плачущей любовницей, с оскорбленным видом покидающей его покои. Он уже не был так уверен, как раньше, что эта женщина идеально подходит ему. А ведь еще не так давно он любую свободную минуту старался проводить в ее постели…
А потом, отец заявил, что сыну пора жениться. Ромус мог бы смириться с династическим или политическим браком. Но это был долг жизни. Ни его, отца. Князь Абрус был многим обязан своему другу и соратнику, который ни раз спасал его жизнь на поле брани. И когда его друг на смертном одре просил Абруса позаботиться о его единственной дочери, князь не придумал ничего лучше, как поженить их со своим единственным наследником.
Спустя месяц со дня свадьбы, отец приказал долго жить, а Ромус принял титул князя, в глубине души жалея о том, что не догадался перенести дату свадьбы на более поздний срок. Нет, он не отказался бы от девушки, нарушив долг отца. Он стал бы ее опекуном, что в свое время и должен был сделать Абрус. И княжич ни раз предлагал это отцу, пытаясь отвертеться от навязанной женитьбы.
Однако, старик стоял на своем. Только узы священного брака смогут искупить его долг перед другом. И никакие аргументы, или доводы не смогли переубедить покойного князя. Невозможность изменить сложившиеся обстоятельства, переросли в неприязнь к Анрике. Девушке, которую Ромус ни разу не видел, но уже тогда впервые испытал к ней отвращение.
И теперь она пропала…
За эти полгода он не удосужился получше узнать свою жену. Ему была не интересна ее жизнь вне супружеских покоев. За всеми ее передвижениями во дворце и за его пределами, следила стража, докладывающая князю о каждом шаге супруги. Правда, Ромус в большинстве случаев, если они не вызывали никаких вопросов, тут же забывал обо всем.
Его зубы скрипнули при воспоминании о том дне, когда в его покои без разрешения ворвался Гатар, командир стражников, своим зычным басом испугав лежащую в его постели Кралиту.
–Ваше сиятельство! На карету напали! Княгиня исчезла!
Ромус подорвался с кровати, не заметив, сначала удивленный, а потом и довольный взгляд любовницы. Анрика раз в месяц ездила в дальнюю обитель «сестер Света» стоящую рядом с проклятым лесом и это не было тайной. Но ее всегда сопровождали дюжина стражников. Именно поэтому, князь никогда не волновался за ее безопасность.
Зачем она туда ездила, задерживаясь по три дня, его мало волновало. Чем бы жена не тешилась, главное, что его не трогала.
–Что значит пропала? Твои люди проверили лес? – быстро натягивая одежду на разгоряченное тело, зло бросил князь.
–Отряд уже отправился на поиски ее сиятельства…
–Отправился? А те, кто сопровождал княгиню? Куда они смотрели?!
–Ваше сиятельство… Эта поездка не была запланирована. Обычно княгиня ездила в обитель в последний день месяца…– виноватый взгляд Гатара, навел князя на нехорошие мысли.
–Это ты к чему? – подозрительно прищурился Ромус, выталкивая Гатара за двери спальни.
Стоило ему краем глаза заметить, что Кралита соскользнула с кровати и потянулась к платью, как бы невзначай уронив простынь, которая слишком красноречиво сползла с тела, открыв мужским взорам наготу женщины.
–С ней было всего четверо, не считая кучера…– виновато произнес Гатар, приготовившись к серьезному наказанию, даже не взглянув в сторону любовницы князя.
Гнев Ромуса неожиданно сменился задумчивостью. Мысль о пропавшей супруге, казалось, начала обретать совершенно другое направление… Неправильное и не присущее мужчине. Ведь если она мертва…
–Гатар! Отправь людей в обитель. Найди мне ее! Живой или мертвой! – опасно сузив глаза, бросил князь, – Иначе ты лишишься не только звания, но и головы!
Пока он своими глазами не увидит тело супруги и не придаст ее огню, он не сможет разорвать узы брака.
– И какого дерха она так торопилась в обитель? – задумчиво произнес князь, наблюдая за тренировкой стражи в окно своих покоев.
Глава 3
Я бегу, не разбирая дороги… Или это не я… Мысли путаются… Ветки ударяют по лицу… Страх гонит меня… или ее… глубоко в лес… Туда, где высокие каменные стены… Где нас могут защитить… Меня…Ее… И еще кого-то… Но мы здесь одни… Рядом никого… Кто она? Кто я? Нет времени на ответы… За мной погоня… Или за ней… Нам нужно скрыться… Спрятаться… Нельзя никому доверять… Но и дальше нельзя… Она запнулась, кубарем скатываясь на дно оврага… Мне так больно… Нет высоких стен… Нет того убежища… Не туда… Поздно… Проклятый лес…
– Ана! Барынька, проснись, – смутно знакомый женский голос вырвал меня из очередного тяжелого, беспокойного сна. Или все же это были не сны?
– Пора пить отвар, – протянув мне кружку, от которой шел пар, Матиша осмотрела меня внимательным взглядом.
Три дня я валялась с температурой и все это время женщина выхаживала меня, ни разу не упрекнув, за то, что свалилась на ее голову. По началу она величала меня не иначе, как барынька и мне пришлось сказать ей свое имя. Мое настоящее имя, с которым я прожила всю свою жизнь.
Я уже и забыла, как это, когда за тобой кто-то ухаживает. Слишком привыкла полагаться лишь на себя, в своей прошлой жизни. Наверное, поэтому, простывала редко, в отличие от кучи возрастных болячек, с которыми так или иначе приходилось справляться.
– Эх… Тебе бы к знахарке. Да токма вот старая наша Олька в прошлом году померла, а ученица ее после прощального костра, вместе с проходящей подводой уехала в город. Тапереча мы сами себе и знахарки, и лекарки, и травницы, – разочаровано махнула рукой женщина, забрав опустевшую кружку из моих слабых рук.
– А разве лекарскому делу у вас не обучают? – каждый день борясь со слабостью, я пыталась получить от Матиши хоть немного информации об этом мире. Те крохи, что приходили ко мне во снах, я списывала на горячечный бред и путающееся сознание.
– У нас то? – усмехнулась женщина, вытирая руки полотенцем, – В деревеньке на двадцать дворов? Здесь, барынька, «мертвые» земли. Сюда и калачами никого не заманишь. Приезжают либо те, кому уж помирать, либо те, кому больше некуда деваться. Земли то ничейные и поборов нету.
– Странно… Поборов нет, а люди бегут…
– Так места здесь не хорошие…темные места… Один «черный» лес чего стоит. Сколько там охотников полегло… Ты то вона чудом выжила. И то, если бы у нас с Парамоном дрова не закончились, так и замерзла бы там, – удрученно покачала головой Матиша.
– А вы почему не уехали? – плотнее кутаясь в шерстяное одеяло, прохрипела, наблюдая за мерными действиями женщины, готовившей незамысловатую еду.
– А нам и здесь живется не плохо. Зато, сами себе хозяева, – уверенно произнесла женщина, помешав что-то в чугунке.
– А город… в который уехала та ученица…
– Елька чтоль? Да в Обскель она рванула. Он в трех днях езды от нас. Дагийский князь там хозяйствует.
– Так вы оттуда приехали? – ни название города, ни княжества мне ни о чем не говорили. В голове крутилось лишь слово Ворний.
– Нет. Мы не местные. Прибились в своем время к одному обозу, а остановившись здесь на ночь, решили обживаться. Парамон то у меня знатный охотник. Вот и подумали, что у леса проще выжить, чем в самом городе.
– А земли мертвые потому, что ничего не растет? – прикрывая рукой зевок, спросила, чувствуя, что сон медленно затягивает меня в свои сети.
– Отчего ж не растет? Земля здесь плодородная. Озера полны крупной рыбы. В лесах в избытке дичи. Старики говорили, что раньше на этих землях было одно из самых главных святилищ. Но многолетняя война, утопила эти земли в крови. Сотни лет прошли с тех пор, даже старики не помнят, где, то самое место. А люди то все гибнут, знамо сами Боги нам мстят, забирая себе все новые жертвы…
Слова Матиши звучали для меня словно старая страшная сказка, в которую мне, как человеку, жившему в мире технологий, верилось с трудом.
