Он улыбнулся.
— Какой милый ребенок, Джон, ты посмотри! Как котенок бездомный!
От сравнения я слегка вспыхнула внутри, но приказала не подавать вида. НЕ нужно, Лина! Успокойся! Ему там будет лучше.
Нерки владели магазином. Они могли подарить Филу безбедную жизнь!
— Это поистине благородное дело, дорогая, а представь, что скажут соседи. Поистине будет чудесно превратить приютского оборвыша в джентльмена! – сказал господин Нерки.
Оборвыша! Внутри я вспыхнула, снова напоминая, что они богаты. Они дадут ему все, одежду, образование, нормальную жизнь.
Кинула еще один предупреждающий взгляд на Фила. Он выглядел безмятежно, словно и не заметил слов госпожи и господина Нерки. Фил протянул ладонь для знакомства, и Джон принял ее.
«Неужели в этот раз получится?» — понадеялась я.
Но стоило господину пожать детскую ладошку, как он скривился и отдернулся ее.
— Что это такое?! – заверещал он, пытаясь оттряхнуть руку.
— Джон, что происходит?! — кинулась к нему Марго, но стоило встать, как она потянула за собой стул, прилипший к юбке.
— Ой, извините, наверное, это я испачкался об Руфуса, он любит лазить по мусору… А вот и Руфус! — радостно закричал Филипп, в кабинет забежала крыса.
Марго закричала, она попыталась залезть на стол, но стул потянул ее вниз. Тем временем Руфус подбежал к верещащему господину Нерки, и тот с криками также полез на стол.
В маленькой комнате начался настоящий балаган. Марго, которая топала ногами и пыталась отодрать стул от задницы. И кричащий господин Нерки, который орал, ползая по столу от бегающей крысы.
— Уберите его, уберите! Помогите мне, помогите! – Марго чуть не заехала мне стулом за попытками его отодрать.
Филипп же смеялся. Звонко и весело. Всего пара минут знакомства, и моя надежда снова обратилась в пепел.
— Филипп! — рявкнула я. — А ну!..
Мальчик поймал мой недовольный взгляд и перестал смеяться, протянул руку, и добродушный старый крыс тут же подбежал к любимому хозяину.
— Уберите это чудовище, уберите! – заверещала Марго.
— Успокоитесь, это всего лишь маленькая крыса, фамильяр мальчика… — попыталась я.
— Нет, не крысу, уберите эту мелкую дрянь, вы не видите, это же не мальчик, а негодяй! Будущий преступник…
Договорить я не дала резко, дернула стул, отрывая часть юбки от задницы.
— Вы не имеете никакого морального права так говорить о ребенке! – разозлилась я.
— Это не ребенок! – взревел и господин Нерки. — Это…
— Еще одно оскорбление, и я точно не сдержусь, — резко сказала я.
Господа Нерки замерли, оценив то, как у меня вспыхнули глаза. Дар огня. Передался мне от отца, которого я никогда в жизни не видела.
Моя мать была куртизанкой. И умерла, так и не сказав, кто из мужчин мог быть моим отцом. Мой дар был единственным приданым. Но это было большое наследство, ведь он не раз спасал мне жизнь.
— Вы не способны воспитать джентльмена, уважаемые господин и госпожа Нерки. Потому что благородные люди никогда не позволят себе так выражаться при детях.
Нерки молчали, они только кривились, недовольные моими словами.
— Филипп, иди в свою комнату, — строго сказала я.
Мальчик кивнул и тут же последовал приказу. Бонни говорила, что слушается Фил только меня.
— Пожалуй, мы тоже пойдем, — сказала Марго, вздернув подбородок.
– И никогда ноги нашей здесь не будет, — добавил ее муж.
Глава 4
Фила принесли в наш приют, когда я была в нем еще воспитанницей, хоть уже и приближалась к возрасту, когда меня было возможно назвать юной девушкой.
Маленький комочек принесла девушка в дорогой одежде, она говорила, что очень любит своего сына и обязательно за ним вернется.
Настоятельницы не хотели брать кричащего и совсем крошечного ребенка, но, должно быть, чек сыграл свою роль.
Своего имени или фамилии леди не назвала. Если она, конечно, была леди, могла быть, например, содержанкой. Сколько здесь было таких историй?
Но к этой приют оказался не готов. Ребенок был слишком маленьким, он кричал и, еще хуже, собирал вокруг себя разную живность.
От тараканов до крыс!
У мальчика оказался сильный дар. Настолько сильный, что проснулся в младенчестве. Настоятельницы тысячи раз пожалели, что взялись за него, и, не зная, что делать, решили эту проблему переложить на того, у кого было время.
Этим человеком оказалась я. Сначала я не знала, что мне делать с ребенком. Нелепо кормила из бутылки, пыталась менять вонючую простынь, но никак не могла его запеленать. У меня все валилось из рук…
А крысы, тараканы и разная живность храбрости не придавали. Но я привыкла. Привыкла и к пеленкам, и к зверькам, и, самое главное, к Филу.
И он привык. Перестал кричать, улыбался, стоило меня увидеть. Я читала ему сказки, кормила его маленьких друзей и баюкала малыша.
Настоятельницы всегда говорили, что нельзя привыкать к детям. С каждым нужно общаться без эмоций и лишних привязанностей.
А я привыкла к нему. Но самое худшее, что он привык ко мне.
Фил вырос красавцем, добрым мальчиком, озорным. Но очень умным. Я была уверена, что смогу найти ему родителей, вот только пары сбегали одна за другой. Именно в присутствии потенциальных родителей мальчик вел себя крайне некрасиво.
Каждый раз он извинялся и обещал, что не будет больше. Но история повторялась снова и снова. Как и сегодня, с госпожой и господином Нерки.
Я шла, полная намерений наказать ребенка! Как именно? Отчитаю его, конечно!
С тех пор как заняла место старшей настоятельницы, я запрещала бить детей. Как можно поднять руку на ребёнка?
Да и зачем? Они ведь умные, с ними всегда можно договориться, просто нужно найти подход… Но на пути меня неожиданно встретила Бонни.
— Не сейчас, Бон-Бон, я должна отчитать этого проказника, представляешь…
— Лина, это конец, — сказала она. И тут я увидела, в каком Бонни состоянии. Замерла напуганно.
— Что-то случилось с детьми?..
— Нет, Лина, с нами, — сказала она, протягивая мне бумагу. — Наш приют, его выкупили и… закрывают.
Сказала она самую страшную новость, которую мне только доводилось слышать.
Глава 5
— Вы уезжаете навсегда? – тихо пропищала Пинки, я погладила ее по голове.
— Конечно же нет, я очень быстро приеду! – бодро сказала я, стараясь не показывать своей грусти. Детям не нужно ее видеть.
— А почему вы берете новенькую и Фила, вы любите их больше, да? – спросил Бэн, нахмурился и обиженно скрестил руки на груди.
— Ну что ты говоришь такое, — присела я на корточки, поправила кучерявые волосы. – Я люблю вас всех одинаково. Просто Софи очень грустно, она скучает по родным. Вы ведь знаете, как это тяжело, привыкнуть к новому месту. А Фил едет, потому что он единственный, с кем Софи разговаривает.
Я ответила честно, чувствуя, как буду скучать по остальным воспитанникам. Кэб подъехал к приюту, и любимые воспитанники набросились на меня огромной гурьбой.
— Пожалуйста, Лина, возвращайтесь!
— Пожалуйста!
— Пожалуйста.
Каждого погладила по голове и поцеловала в макушку.
— Я вернусь, обещаю, совсем скоро вернусь! Как же я без вас буду?
— Разбаловала ты их, — пробурчала Бон-Бон и, подхватив мой чемодан, понесла в кэб. – И новенькую слишком балуешь.
Да, я не смогла оставить Софи. Она по-прежнему ни с кем не разговаривала, кричала всю ночь и плохо ела. Ей нужно было внимание. А Бон-Бон и Клара, вторая настоятельница, не смогли бы его ей уделить.
Бонни, конечно, заменит меня, но она боится привязываться к детям. Не станет она сидеть с Софи. Радовало только то, что она хотя бы разговаривала с Филом.
Как-то этот озорник смог расположить к себе нелюдимую пугливую девочку.
