была женщина. Всё вычищено самым тщательным образом и приготовлено к приезду другой.
Интересно, её Тиррэн тоже поселит в своей спальне, как меня? Или на первое время захочет держать дистанцию и отдаст ей главные женские покои? Со мной он не хотел разлучаться…
Ни коробки, ни вещички. Ни единой ленточки или шпильки. Будто меня здесь никогда не было. Смотрю напоследок на высокую широкоплечую фигуру дракона. Стараюсь запечатлеть в памяти последние минуты.
В горле ком, в носу начинает щипать. Так много не сказано друг другу, но сейчас уже — смысл? Упиваться сожалениями, оттягивать неизбежное?
Боже, да сколько можно уже! Ведь меня отчётливо попросили убраться прочь! Какой Бездны я до сих пор здесь? Сокрушаюсь о несбывшемся и жалею себя и нас?
Киваю своим мыслям, разворачиваюсь на каблуках и решительно иду к двери.
В Бездну разговоры! Самое главное уже прозвучало!
— Эйви, — раздаётся мне в спину низкий бархатный голос, от одного звука которого будто магическим разрядом прошибает.
Замираю на месте, не дойдя десятка шагов до дверей. Глупое сердце бьётся в груди раненой птицей. Готово вспорхнуть, будто феникс, от одного только ЕГО слова!
Что он хочет сказать? Что это глупая шутка?
Что он всё равно любит меня?
Что хочет, чтобы я осталась?
Что он передумал?
Что? Комкаю гладкий вишнёвый атлас и медленно оборачиваюсь. Тиррэн по-прежнему смотрит в окно. Я вынуждена разговаривать с его спиной.
— Конверт, — бросает отрывисто.
А я от жгучей обиды разреветься готова! Никогда ещё не чувствовала себя такой жалкой. Я о чувствах, а он о деньгах! Хочет откупиться от меня подороже и спать с чистой совестью? Со своей новой женой… Тьфу!
— Мне не нужны твои деньги, — роняю через плечо и решительно иду прочь.
Сжимаю круглую бронзовую узорчатую ручку и тяну её на себя. Что за? Не поддаётся, ни туда и не сюда! Сердито дёргаю ручку.
Вздрагиваю, когда Тиррэн внезапно оказывается рядом. Прислоняется сильным плечом справа от меня к двери, лишая возможности открыть её. Скрещивает руки на груди. Смотрит на меня сверху вниз с добродушной насмешкой.
В его руке, между указательным и средним пальцами, унизанными фамильными перстнями с тёмно-синим сапфиром, зажат злополучный туго набитый жёлтый пергаментный конверт.
— Эйви, малыш, не глупи, — уголок его рта дёргается в усмешке, но глаза остаются холодными. — Ты ведь не думаешь, что я отпущу тебя просто так, ну? После всего, что между нами было. Я чувствую за тебя ммм… ответственность.
Его пристальный взгляд прожигает мне щёку. Поворачиваюсь к нему всем телом. Только сейчас понимаю, что мы стоим слишком близко. Непозволительно близко для посторонних людей. Которыми отныне являемся.
И всё-таки…
Смотрю на мужественный излёт его бровей, на острые скулы с однодневной небритостью, ровный прямой нос, плотно сомкнутые губы, вкус которых отчётливо помню.
Как и его властные ломающие волю поцелуи.
Вдыхаю аромат горького миндаля и чёрного перца. Так пахнет только он, мой дракон.
Больше не мой — поправляю себя. Эта мысль вызывает лишь раздражение и жгучую ревность. Отворачиваюсь. Повторно дёргаю на себя дверную ручку.
Дракон вмиг оказывается у меня за спиной. Левую руку впечатывает в дверь, а правой накрывает мои холодные дрожащие от волнения пальцы, которыми сжимаю бронзовую ручку.
— Эйви, — грубоватым голосом с лёгкой хрипотцой. — Тебе не обязательно далеко уезжать.
Замираю от неожиданности и от того, что всё равно в ловушке, мне не сдвинуться с места. Правая рука Тиррэна приходит в движение. Она скользит вверх, от моих ладоней к предплечьям, оглаживает плечо.
Чувствую его губы у себя на макушке, затем жадный вдох. Вторая рука дракона ложится мне на талию, сжимает её. В поясницу упирается его твёрдость.
Несколько минут назад он буквально указал мне на дверь, а сейчас тогда что происходит? Прокладывает поцелуями дорожку от виска до уголка моих губ. Скользит рукой вверх, по-хозяйски сминает полушария груди.
Заставляет меня откинуть голову ему на плечо, завладевает губами. Углубляет поцелуй, на который я послушно отвечаю.
Я не должна позволять всё это. Больше… не должна, но ведь это Тиррэн, мой Тиррэн.
— Эйви, — хриплым шёпотом, прихватывает губами мочку уха. — Тебе не придётся уезжать далеко. Я сниму для тебя дом здесь, в столице. Всё будет как раньше, обещаю.
Меня разворачивает и впечатывает спиной в массивную деревянную дверь. Тиррэн захватывает мои запястья, уводит их вверх, блокируя и лишая возможности сопротивляться.
Его настойчивые поцелуи путают мысли. Смелые касания будоражат, заставляют забыть реальность, но смысл сказанного всё-таки добирается до моего разгорячённого сознания.
Застываю на месте и широко открываю глаза, поражённая услышанным. Тиррэн не готов отказаться от истинной, но и мне предлагает стать его содержанкой? Я всё правильно поняла?
Эйвилин.
От законной жены в постельные грелки за пару часов! Отличный «взлёт»!
Вся страсть моментально уходит. Хорошего же он обо мне мнения, раз предлагает ТАКОЕ!
Отворачиваюсь, затем дёргаюсь, пытаюсь отойти в сторону. Тиррэн мигом улавливает перемену. Не отпускает. Наоборот усиливает захват. Прижимает к себе, сдавливая стальным капканом рук.
Никогда раньше он не вёл себя со мной так! Подобное принуждение с его стороны настолько поражает, что я теряюсь. Не узнаю его. Не готова к подобному. Не знаю, как реагировать на это вот всё.
Но точно знаю, что тягаться силой с драконом глупо. Поэтому оставляю попытки вырваться. Обмякаю в его руках.
— Отпусти, — прошу тихо и сама удивляюсь тому, насколько чужим кажется голос.
Выдыхаю с облегчением, когда отпускает. Отворачиваюсь и поспешно поправляю лиф платья. Кажется, для Тиррэна его собственный поступок тоже становится неожиданностью. По крайней мере, мне хочется в это верить.
— Послушай, — он упирается ладонью в дверь, затем проводит рукой по волосам, приглаживая их. Снова владеет собой. — Мы с тобой оба умные взрослые люди. А значит, сумеем решить любую проблему.
— Кажется, ты УЖЕ решил её, — усмехаюсь горько и качаю головой.
Тиррэн отвечает не сразу:
— Она моя истинная и родит сильных сыновей. Я не могу от неё отказаться. Таков закон. Ты знаешь это.
Закатываю глаза. Вот только не надо мне про законы! Будто дело только в них!
— Не можешь или не хочешь? — скрещиваю руки на груди и с вызовом поднимаю подбородок.
В ответ — молчание и пристальный взгляд синих глаз. Расчётливый и холодный.
— Так я и думала! — снова тянусь к дверной ручке.
И снова она не поддаётся. С противным скрежетом верчу её так, и эдак в повисшей тишине. Вздрагиваю от звонкого удара ладонью по дереву:
— Оставь ты уже проклятую дверь! — цедит Тиррэн. —
