от когтистой лапы, но поздно среагировав, его все же задело и он отлетел в сторону на несколько метров.
Удар был настолько сильным, что у Рагнара от острой боли посыпались искры из глаз. Ребра затрещали, и кажется, парочка костей даже сломались. Меч, что был в руках, отлетел в сторону, вонзаясь в твердую почву. Их разделяло метра три, и Рагнар вряд ли успел бы добежать. Хищник двинулся на него, не раздумывая, обнажая свои клыки и грозно рыча.
«Черт! Там же Лидия… Элина… и маленькая кроха, что даже не успела появиться на свет. Видимо, я даже не увижу ее маленькое сморщенное личико перед своей смертью…»
Верхкомандор был готов попрощаться с жизнью, он прикрыл глаза, чтобы не видеть весь этот ужас, что надвигался на него, словно ураган. Посторонние крики ушли на второй план, единственное, что он слышал — это стук собственного сердца и, казалось бы, отголоски детского крика, что отдаленно звенел в ушах.
Грозный рык и мощный порыв ветра обрушились на мужчину, и он неосознанно открыл глаза. В следующую секунду сильный поток горячего пламени промчался мимо него, испепеляя монстра, что так и не достиг Рагнара. Он всем телом почувствовал удушающий жар огня, что исходил за его спиной.
Обернувшись, он увидел огромного черного дракона, что стоял позади него и извергал огненное пламя, уничтожая приближающих монстров. Глаза ящера злобно сверкнули, а передние лапы вонзились в землю по обе стороны от мужчины. Со стороны казалось, что он пришел по его душу, забирая в последний путь, но аура дракона считывалась иначе. Незнакомый дракон служил щитом для Рагнара, защищая не только от монстров, но и пепла, что норовил обрушиться на мужчину.
— Не теряй сознание! — закричал мужчина слева, и это оказался Вольф, окруженный своими солдатами.
И сам император двинулся к Рагнару, не дожидаясь своих людей, что защищали его. Он проник под полог дракона и приблизился к другу.
— Ты хорошо постарался, — сказал Вольф, подхватывая мужчину за локоть. Рагнар застонал, крепко сжимая зубы. Острая боль пронзила ребра, и он шумно выдохнул.
— Кто это? — едва слышно спросил верхкомандор, взглядом указывая вверх.
— Каспиан Натт Эмерсон, — без промедлений ответил император. — Он сильно потрепан, но по моей просьбе, Сигурд отправил его, как подкрепление.
И Вольф двинулся вместе с Рагнаром к военной базе.
* * *
В это время, в городе, жена верхкомандора — Лидия Дюмон родила здоровую девочку с едва заметными черными волосинками и ярко-зелеными глазами. Мучаясь схватками на протяжении этих трех дней, она волновалась не только за рождение своего дитя, но и мысленно возвращалась к мужу, что сражался на передовой эти дни.
Пронзительный детский крик оглушил тех, кто находился рядом с Лидией, неся за собой новости от солдата о том, что победа над монстрами одержана. А Рагнар — живой, но слегка потрепанный, вернется домой.
— Как это понимать? — спросила Элинорра отца, стоя в дверном проеме гостиной. Я бы даже сказала, опираясь на рамы, ведь услышав такую новость — я бы тоже опешила и рухнула на пол.
Отец с матерью сидели в гостиной, в то время как я вбежала в комнату через задний вход дома. Услышала, как вскрикнула Элина, и тут же примчалась. Это происходило очень редко, а потому вызвало мой интерес. Что же такое произошло, что сестра потеряла над собой контроль. Элинорру очень сложно вывести из себя, это ей досталось от родительницы. Она, как и мама, обладала уравновешенностью, и в любых ситуациях вела себя спокойно.
Я же, больше пошла в отца. Достаточно вспыльчива и неугомонна. Мне сложно усмирить свой пыл, когда дело касается моих принципов. Но это касается не только гнева, ярости и злости, мне также сложно сдерживать и радостные эмоции. Это происходит мгновенно, сваливая с ног окружающих рядом со мной, словно домино — одного за другим.
Я такой человек, который не может сдерживать себя, а потому открыто демонстрирует свои эмоции и чувства окружающим.
Именно такой резонанс был между мной и Элиной, несмотря на общих родителей.
Многие знакомые даже сомневались в том, что мы родные сестры, но наши гены действительно поиздевались над нами. Сестра была светлым ангелочком, словно только что спустилась с небес, я же — словно черт из самой преисподней.
Элина была светлым человеком не только в душе, но и внешностью. Ее светло-русые волосы и карие глаза украшали изящно бледную кожу лица, а маленький ротик, цвета персика выделялся на этом фоне достаточно ярко. Волосы, словно шелк, переливались на солнце, играя цветами золота, а иногда меди. Светлая родинка на щеке дополняла весь образ юной леди.
Сестра на полголовы выше меня ростом, и старше была всего лишь на 2 года — но это не мешало ей называть меня ребенком.
Мне же достались от отца темные, почти черные волосы, что достигали лопаток, но цвет зеленых глаз подарила мне мама — только мой был более насыщенным и иногда переливался изумрудными оттенками. Именно они украшали мой образ, не давая полностью считать меня существом из ада.
Отец сидел в кресле напротив мамы, и говорил Элине о приказе императора Вольфа III.
— Элинорра, я ничего не могу поделать, это приказ императора, — выдохнул папа.
— Что случилось? — я остановилась около мамы, переводя взгляд с папы на сестру и обратно.
Произошло что-то плохое, судя по бледному лицу сестры.
Трое синхронно обернулись на мой голос. Первая заговорила Элина.
— Он хочет сослать меня в Драконий край! — не просто заговорила, а выпалила в полном гневе. — Мало того что меня забирают, так дали всего лишь два дня на сборы.
Я перевела вопросительный взгляд на отца.
Нет, я не была в шоке от новости. Я уже слышала от отца подобное. Раз в три года девушек с нашего края отправляли в край драконов, чтобы удачно выдать их замуж. Можно было бы подумать о корысти со стороны девушек, но нет. В такой ситуации выигрывали все: государство; удачное замужество девушек; родители, получившие хороший выкуп; и сами драконы — для них был плюс в рождение первенца с человечкой.
Если не ошибаюсь, то именно девушки-человечки могут родить ребенка дракона, при этом передать ему дар по наследству от отца. Зачастую таким занимались особо важные персоны-драконы, числясь на хорошем счету у императора Сигурда, что правил по ту сторону границы.
Но не все так радостно, как кажется. Девушки никогда не возвращались к семье.
Никто. Никогда. Не возвращался. Обратно.
Поэтому я прекрасно понимала положение сестры. Но не совсем понимала сути отбора…
Такой отбор проходил раз
