я достойна того, что делаю. Но разве они не будут разочарованы? Три года назад я решила проложить себе путь на вершину, чтобы изменить ситуацию и помочь людям, но вот я здесь. Я не занимаю никакого поста, я просто лакейский ученый, перепроверяющий исследования и работающий над тем, что мне вроде бы доверяют.
Ничего важного или чего-то меняющего мир.
Я застряла в безвестности, работая каждый день. Киваю покорно мужчинам, которые смотрят на меня свысока, мужчинам глупее меня, и молчу о своих идеях, боясь того, что может случиться снова.
— Мама, что мне делать? — вздыхаю я, рассуждая вслух, как часто делаю, чтобы разобраться в своих проблемах. Она говорила, что у всего есть логическое решение, но сейчас оно ускользает от меня. — Остаться и надеяться, что когда-нибудь я смогу делать то, что хочу? Или уехать и попробовать себя? У меня достаточно денег. Я могу купить здание, открыть свою небольшую лабораторию и сделать себе имя. Это будет трудно, почти невозможно, если «Нано» заблокирует меня, а я думаю, что так и будет. Они не любят, когда с ними соперничают… Думаю, я совершила ошибку, работая на них. Я знаю, что они делают добро и помогают людям, но мне начинает казаться, что это происходит только за их счет и на их условиях. Разве я не права?
Ответа нет, поэтому я поднимаюсь и иду на кухню. Я на скорую руку готовлю полезную еду из курицы, риса и овощей, но после первых нескольких кусочков отталкиваю ее от себя. Она напоминает о том, что люди сейчас голодают, и это не дает мне спокойно поесть. Я замотала головой, заставила себя принять душ, чтобы смыть с себя следы дня, взглядов и комментариев, и голышом рухнула на огромную кровать.
Мокрые волосы беспорядочно разметались по шелковым подушкам, а очки остались лежать на стопке тетрадей и учебников, которые я держу рядом с кроватью. Мой бывший парень называл меня «тройной угрозой» — красивой, умной и покорной. Однажды он действительно назвал меня так, сказав, что я знаю, когда нужно прикусить язык, и я ненавижу, что он был прав. Я так легко отступаю. Единственное, когда я этого не делаю, — это когда речь идет о чем-то, что меня по-настоящему увлекает, в противном случае я пытаюсь найти логический выход, что часто вводит людей в заблуждение, заставляя их думать, что я холодна и безэмоциональна.
«Сука-робот» — прозвище, которое я часто слышу.
Второе — «членодразнилка», и все потому, что я решила принять свою женственность и сменила свободную одежду на облегающие платья, в которых я чувствую себя способной одолеть весь мир.
Я переворачиваюсь на спину, глядя в белый потолок своей скучной квартиры, и мне хочется, чтобы что-нибудь изменилось. Хочется чего угодно. Эта холодная, стерильная жизнь меня утомляет, а исследования, которые когда-то приводили меня в восторг, больше не радуют. Мне кажется, что я напрасно растрачиваю свой потенциал.
И я засыпаю с надеждой в сердце.
КАТОН
Свет ярких звезд пробивается сквозь стеклянный купол надо мной, в то время как я лениво обмахиваюсь хвостом о деревянную ножку скамейки, на которой лежу. На моей груди лежит недавно взятая из библиотеки книга. Левая рука свисает, касаясь некогда красивого мозаичного пола моего любимого места.
Вздохнув, я встаю, крепко держа книгу, как драгоценное сокровище. Разминаю мышцы, затекшие от чтения. Внимательно оглядываю комнату. Я нахожусь в художественном отделе музея. Картины составляют мне компанию, когда я брожу по залам. Веревки, которые когда-то защищали бесценные произведения искусства, давно исчезли, большая часть стен в пятнах, а некоторые картины пропали, хотя я старался сохранить как можно больше. Листья залетают в открытые входные двери, уносясь вглубь музея.
Памятник забыт, как и мы.
От огромного куполообразного потолка в следующей секции, как всегда, перехватывает дыхание. На создание замысловатых мраморных конструкций и росписей, наверное, ушли годы, а теперь они оставлены гнить, и никто, кроме меня, не может оценить их красоту.
Не стоит заблуждаться, мое племя ценит красоту, искусство, науку и знания, но большинство предпочитает проводить свое время в человеческих библиотеках или изучая наш народ. Это благородное дело, и мне следовало бы сосредоточиться на нем, но что-то позвало меня этой ночью. Шепот, и я не смог устоять. Он привел меня сюда, и теперь какое-то чужое чувство стучит в моем сердце.
Перемены — вот на что это было похоже, но я не мог логически объяснить почему.
В отличие от соплеменников Ночных Клыков, которыми правит мой друг Акуджи, доверяющим своим инстинктам, чтобы сохранить жизнь, я предпочитаю ориентироваться на то, что я знаю и могу доказать. Однако я не могу игнорировать свои инстинкты, которые кричат, что скоро все изменится. Нахмурившись, я заставляю себя ускориться. Я вырываюсь из некогда двойных парадных дверей на потрескавшиеся ступени здания. Передо мной площадь, которую мой народ считал своей.
Посередине гордо возвышается неповрежденный фонтан, в центре — огромная бронзовая статуя, вокруг — львы, а между ними гордо стоит человек со свитком — профессор Атеса, человек, создавший науку и общество в том виде, в котором мы его знаем.
Проходя мимо статуи, я замечаю горящие в библиотеке свечи и тихо улыбаюсь, зная, что там будут мои друзья, мой народ, но я прохожу мимо и направляюсь к нашему дому.
Передо мной простирается университетский городок. Когда-то между ним и музеем были здания, но во время войны они были разрушены, и мы построили дорожки, по которым можно легко добраться до нашей базы, или логова, как ее называют воины племени. Раздается рев, и я поднимаю голову, вглядываясь вдаль и сощурив глаза. Это было далеко, в землях Дарклингов. Это не мое дело, но все же я еще мгновение стою здесь, гадая, какое бедное чудовище было убито сейчас.
Нет, это не мое дело.
Пожав плечами, чтобы снять напряжение, я вошел в двойные двери старого здания из красного кирпича. Главное здание университета, каким-то образом уцелевшее во время войны, занимает целый квартал, выполненный в потрясающем архитектурном стиле. Раньше в нем располагались учебные аудитории, театр и актовый зал, но благодаря нам все изменилось. Мы сделали его своим. Мы расширили территорию для нашего племени, создав подземные переходы между зданиями по обе стороны, которые раньше были частью университета. Мы не часто принимаем изгоев, но иногда принимаем скитальцев из племени воинов.
В конце концов, я сам когда-то был таким.
Питомник
