— Кто ж не знает Гарри… — говорит он с тяжким вздохом. — Ну, ладно, пойдемте. Покажете, что из себя представляет нынешняя богема.
«Отлично, отличненько…», — мысленно потираю я руки. Там мы вместе что-нибудь выпьем, и в большой компании простых и открытых людей, где все друг с другом на «ты», переход осуществить будет легче.
На уже основательно прокуренной лестничной клетке в позе двух дымящих атлантов, подпирающих стены, нас встречают блюзмен Алекс и фолкер Яков. Каждый раз, когда вижу их вместе, всегда удивляюсь тому, как они умудряются находить общий язык. Настолько разную музыку они играют, настолько по-разному выглядят, и даже аудитория их, как мне кажется, совершенно не пересекается.
— Кто же это к нам идет? — спрашивает, расплываясь в улыбке, всклокоченный, весь в феньках и коже Яков.
— Это Сенча к нам бредет, — из-под широкополой шляпы бормочет Алекс.
— Сенча со своей новой девушкой!
Я показываю им кулак, а сам оборачиваюсь на поднимающегося за мной Штерна, чтобы умолять его не обижаться на придурков.
— Подумать только! — раздается у меня над ухом мрачный рокот. — Какие шикарные молодые люди! И так откровенно завидуют любовным победам маленького Сенча!
Яков, изображая досаду, прикусывает язык.
— Впрочем, утешьтесь, мальчики, — продолжает в том же духе Штерн. — Я пока не замужем.
Алекс ржет под шляпой, показывая на Якова пальцем из-под своего черного пончо. Яков с обиженным видом смущенно скукоживается, прижимаясь к стенке и давая нам пройти. И тут я слышу позади себя совсем уже в другом тоне, почти что ласковым шепотом:
— Здравствуй, Яша!
Я оборачиваюсь, чтобы успеть заметить, как они не просто пожимают друг другу руки, а чуть ли не обнимаются.
— Явился, наконец, мерзавец! — Яков хлопает Штерна по плечу.
— От мерзавца слышу, — с улыбкой говорит Штерн, потом протягивает руку Алексу.
— Привет! — кивая шляпой, отвечает тот.
Не успеваю я выяснить, в чем дело, как из приоткрытой квартирной двери на площадку вываливается великий Стив, как всегда в окружении юных прекрасных дев — в данном случае в количестве трех штук. Они облепляют его со всех сторон, накручивают на пальцы его длинные космы, что-то там ему щебечут восторженное, а я все думаю, как это он умудряется одновременно обнимать три гибких стана всего одной парой рук. Мне не нравится его музыка, не нравятся его тексты, и я не понимаю, почему у таких мрачных интеллектуалов, как Алекс и Яков, нет такой своры поклонниц, а у Стива с его оптимистично-радужным примитивом их всегда толпы. Я отхожу в сторону от этой беснующейся групповухи и вдруг слышу оттуда восторженный вопль:
— Жорка! Ты что ли?!
— Н-да… — недовольно ворчит мой спутник.
Девушки отлетают в стороны, опадая со стивовых плеч, как осенние листья.
— Где ж ты пропадал? — кидается он к нам, нависая надо мной рыжебородой пузатой громадой. — Говорят, ты там чуть ли не отшельником живешь, только дом, да работа…
— Ну, ты же видишь, что это не так… — с явной неохотой отвечает невидимый Штерн, который судя по шебуршению за мой спиной, не спросив разрешения, запихивает свой шарф и перчатки ко мне в рюкзак.
— Девушку, гляжу я, себе завел… — говорит Стив, поверх моей головы.
— Это не девушка, это Сенч.
Спасибо, конечно… Но можно было бы нас друг другу просто представить, без лишних дефиниций.
— А-а…. ну это тебе, конечно, виднее… — так же поверху, не глядя на меня, отвечает этот девичий кумир.
— Знаешь, Стива, пойдем-ка лучше покурим. Куда-нибудь прочь с посторонних глаз. Про себя хоть расскажешь.
Тут на мое плечо ложится его рука, он наклоняется и шепчет мне прямо в ухо:
— Ступай пока без меня. Я чувствую, это надолго.
Когда я оглядываюсь, он уже шагает через ступеньку вверх по лестнице в поисках нужного ему подоконника. За ним, отдуваясь, поспешает Стивен. Девочки возбужденно перешептываются у стены. Для них мой черный ангел, неожиданный кумир их кумира — все равно, что для сказочных пиратов человек, которого боялся сам Флинт. Привел, называется, коллегу для совместной пьянки с целью перехода на «ты»… Я осматриваюсь в поисках табака. У Алекса зажата в зубах папироса, Яков посасывает трубку, у девушек, насколько я заметил — сплошь мышиные тампаксы от «Virginia slims» и «Esse». Единственные приличные сигареты ушли наверх и там участвуют в некоем долгом разговоре.
— Дай-ка мне беломору, — со вздохом обращаюсь я к Алексу.
— Во-во, — говорит он Якову, протягивая мне пачку. — Моя тоже на меня таким взглядом смотрит, когда мы вместе куда-то приходим.
— Привыкай-привыкай, Сенча, — подыгрывает ему Яков. — Мужики, они такие… Стоит чуть зазеваться, а они раз, и сваливают.
— Гады вы… — говорю я им с улыбкой.
— Гады, — самодовольным голосом подтверждает Яков.
— За что вас только девушки любят?
— А ни за что! — с видом оскорбленного достоинства заявляет он мне.
— А просто так! — в тон ему добавляет Алекс.
Мне нечего им на это сказать, и я глубоко затягиваюсь папиросой.
— Не, ты глянь, — подзуживает Алекс, — человек прямо на глазах постигает великую тайну полового диморфизма.
Я курю. Очень сосредоточенно курю.
— Все больше и больше проникается… — с видом знатока констатирует Яков.
— Не стыдно? — наконец, не выдерживаю я.
— Ладно-ладно, Сенча, — Яков хлопает меня по плечу, — не обижайся. Пойдем мы тебя наливочкой угостим, а ты нам расскажешь, где вы с этим перцем друг друга подцепили.
Я со вздохом иду за ними на кухню, едва успев издали махнуть рукой Гарику. Мне и самому охота услышать от них, откуда они знают Штерна, и что у них там за тема со Стивом. Меня усаживают на кухне, наливают что-то высокоградусное из коньячной бутылки, в которой плавает какая-то разлапистая дрянь. Я цежу ее мелкими глотками — из экономии: напиться хочется, а больше явно уже не нальют.
— Ну, давай, рассказывай…
— Да что рассказывать. Я работаю в библиотеке, а это наш самый злобный читатель Штерн.
— Штерн! Гляди-ка ты! — хмыкает Алекс.
— Как-то неправдоподобно… — скептически замечает Яков. — Ты веришь?
— Не-а, — отвечает Алекс. — Ты бы стал знакомиться с девушкой в библиотеке?
— Да я в такие места вообще не хожу! — деланно возмущается тот.
— Я бы тоже не стал. Но он не мы.
— Он не мы, — соглашается Яков. — Он с девушками не знакомится. Так что давай колись, Сенча! Мы же не спрашиваем тебя, чем ты его подцепил, — с ударением произносит он. — Мы спрашиваем, где. А то вон Стива с ним уже несколько лет нигде увидеться не может. А ты раз — и приводишь! Давай, колись! Не в «Лабрисе» же вы познакомились… — и он делает очередную свою потешную рожу, вытаращив глаза на Алекса.
