Я мысленно выругалась. То есть не могу. Нельзя. И Хелен, чтобы не выдать меня, тоже обязана молчать. Эх.
Тайбери, прекрасно знающий, что доказательств у него нет, не повёл и бровью.
– Я предоставлю вам крайне интересные сведения в ночь выборов ректора, – нейтральным тоном произнёс он. – Надеюсь, впрочем, что мэтр Рионери, который был ранен известно по чьей вине, поправится раньше.
– По твоей вине, – выплюнул Баррас.
– Ой ли? – холодно произнёс Адриан. – Ты сделал ошибку, Баррас Кассадьеро, не рассчитав масштаба своих угроз. Когда ты обещаешь, что обвинения в наш адрес утихнут, это означает лишь одно: что ты сам стоишь за этими обвинениями. Они нужны тебе, чтобы скрыть собственную вину.
Адриан поднял бровь, глядя на меня.
– Ты видела взрыв в Академии, девочка. Какое пламя было в самом центре?
– Багровое, – прошептала я.
Кашлянула и повторила уже громче, глядя прямо в лицо лорду Зазини:
– Багровое, лорды. Такое же, какое было у лорда Юлиуса Кассадьеро в день поединка с моим повелителем. И такое же, какое было у лорда Юлиуса в ночь, когда он пытался меня похитить, подослав наёмников ко мне и лорду Квинну Тайбери.
Глаза лорда Зазини сузились.
– Шейра, – сплюнул Баррас, глядя на меня с ненавистью. – Она сплетёт любую ложь, лишь бы отличиться перед своим повелителем! Это же кукла! Она сделает всё, что он скажет!
Меня вдруг охватил гнев. Это он обо мне говорит, что я кукла? Я вторглась в его дом, я получила его записи, я забралась в Академию, рискуя жизнью, пока Баррас делал – что? Мучил шейр? Готовил взрывы? Чуть не убил мэтра Рионери, который всего лишь тихо управлял Академией?
…Ладно, мимоходом Рионери исключил меня, но это к делу не относится!
– Да, лорд Баррас? – поинтересовалась я язвительно. – Я кукла, которая действует лишь по приказу господина? Как же тогда в самую первую нашу встречу я сумела совершенно самостоятельно запустить в вас пуговицей и чуть не сбить с ног? А ведь я пробыла шейрой лорда Квинна Тайбери всего лишь несколько минут!
Я не видела лица Тайбери: сейчас я смотрела на Барраса и только на него одного.
Баррас изумлённо покачал головой.
– И я предлагал за тебя двести тысяч, – протянул он. – Может, стоило бы дать и побольше.
Его челюсти напряглись, по щекам прокатились желваки.
– А может быть, – прошипел он, – стоило тогда же впечатать тебя в пыль.
«Попробуйте», – чуть не вырвалось у меня.
– Тебе не удастся приблизиться к моей шейре, – произнёс Тайбери властно, и его рука легла мне на талию. – Можешь оставить эту надежду.
По лицу Барраса было прекрасно видно, что он ничего не оставит и всё заберёт: и чужую шейру, и место ректора, и даже старые носки, если дадут. Но он лишь ухмыльнулся.
– Идём, господа. Я сказал всё, что хотел.
Молчаливые лорды, за исключением Зазини, синхронно повернулись, и я поморщилась. Вот уж кто напоминал кукол.
– Лорд Зазини, – негромко окликнул Адриан. Зазини обернулся. – Вы выбрали не ту сторону.
Барраса и его людей уже не было в холле. Мы остались вчетвером.
– Пока я лишь слежу за происходящим, – ровным голосом ответил лорд Зазини. – Но если вы не предоставите доказательств своих шокирующих обвинений, то, к сожалению, окажетесь правы. Я буду вынужден выбрать сторону. Не вашу.
– Что, Баррас настолько убедителен? – поднял бровь Тайбери. – Серьёзно?
Лорд Зазини остановился в дверях.
– Он сделал меньше ошибок, чем вы, – негромко сказал он. – Если он и подставил вас, то вы не подставили его в ответ. Вы спрашиваете меня о традициях, лорд Квинн. Так вот, традиции гласят, что чаще всего побеждает не тот, кто прав. Берёт верх тот, кто сильнее. Ведь лишь тот, кто по-настоящему силён, может добиться справедливости.
Их взгляды встретились. Взгляд лорда Зазини был прямым и строгим.
– Удачи, – негромко заключил он.
И вышел.
*
Когда мы вернулись в библиотеку, царило молчание. Хелен переводила взгляд с одного из нас на другого, но ничего не спрашивала. Просто молча и спокойно ждала.
А на столе ждала тетрадь. Тетрадь, вдруг обретшая новое значение.
Не доказательство. Оружие.
– Итак, – наконец произнёс Тайбери. – Баррас дал нам время подумать до выборов ректора.
– Да.
– И если мы не пойдём на его условия, то, став главой Академии, он нас задавит.
– Да.
Внук и дед переглянулись.
Тайбери подошёл к тетради. Поднял её и взвесил в руке.
– Другими словами, – медленно сказал Тайбери, – эта штука – наш последний шанс. После выборов будет слишком поздно.
Адриан жёстко усмехнулся.
– Конечно, мы составим Баррасу оппозицию и выдвинем меня. Но это лишь на год, и все лорды это знают.
– За год Рионери поправится, – отрезал Тайбери.
– Но Баррас тоже никуда не денется. И выиграть у него будет…
– Почти невозможно, – негромко сказала метресса Хелен.
Она тоже следила за тетрадью в руке Тайбери, и на лице её были тревога и печаль. Ей совсем не хотелось, чтобы кто-то ещё пострадал от дурманной магии. Ей было жаль меня. Но она слишком боялась Барраса – и проигрыша.
– Квинн, мы возвращаемся к моей просьбе, – властно произнёс Адриан. – Дай мне поговорить с твоей шейрой наедине.
Тайбери не смотрел на меня. Вместо этого он задумчиво подкидывал тетрадь на ладони, словно прикидывая её вес.
– И что ты ей скажешь, дед? – словно невзначай спросил он. – Будешь угрожать? Шантажировать? Описывать в красках, какое будущее её ждёт, стоит её контракту закончиться?
Взгляды двух Тайбери скрестились стальными клинками, высекая незримые искры.
– Может быть, я поговорю с ней об этом, – нейтрально сказал Адриан. – Может быть, о другом.
– И о чём же?
– Ты не подумал, что сам возненавидишь её после окончания контракта? – неожиданно спросил Адриан. – И ей понадобится защита уже от тебя?
Я поперхнулась. Вот уж чего я не ожидала, так это Адриана в роли защитника! Пойду шить ему белый плащ и вышивать на нём золотые розы.
Тайбери долгим взглядом посмотрел на меня.
– Мне есть что высказать своей шейре, – произнёс он столь же нейтрально. – Есть к чему придраться… впрочем, я вообще придирчив.
Угу. Плавали, знаем.
– Но никогда, – негромко, но с силой произнёс Тайбери, – я не поставлю кого-то между нами. Мы не будем играть в доброго и злого дознавателя, Адриан. Моя шейра сделала выбор, и уговаривать или разубеждать её буду только я сам.
Я перевела дух.
Но Тайбери ещё не закончил. Скользнув взглядом по тетради, он повернулся к деду.
– Я твой наследник, – негромко сказал он. – Мой долг – бороться за место великого дома Тайбери под солнцем. Так, как это делают Юлиус и Баррас.
Он резко вытянул руку – и тетрадь взмыла в воздух.
– Но до их уровня мы не опустимся.
Пламя в камине взвыло, лизнув языками огня решётку. А в следующий момент Тайбери бросил туда тетрадь.
Страницы вспыхнули тотчас же. Начала съёживаться обложка, и я успела лишь увидеть призрак небрежно прорисованной схемы, как огонь поглотил и её. Минута, и всё было кончено.
Несколько секунд мы стояли в молчании.
– Ну вот, – произнёс Тайбери просто. – Теперь нам остался лишь один путь.
– Открытая и честная борьба? – Губы Адриана украсила кривая усмешка. – С Баррасом?
Взгляд Тайбери встретился с его взглядом.
– Я ищу доказательства его виновности, – негромко сказал он. – Ищу свидетелей. Наёмники, которых Юлиус послал за моей шейрой, были обычными людьми, и мы с Файеном продолжаем их искать. Кто-то похищал шейр для Барраса, и Марк уж точно не остановит свои поиски. И есть ещё одно действующее лицо, с которым я желал бы побеседовать и о котором вы, господа, несколько подзабыли.
Брови Адриана взлетели.
– Неужели? И кто же это?
– Деанара Кассадьеро.
Если бы я могла, я бы нервно рассмеялась. Побеседовать? Только побеседовать, мой любопытный повелитель? Даже под юбку не заглянешь?
