собственного Замка, мы не смогли бы быть вместе. Как я боялся, что ты узнаешь, что такое амулет на самом деле! Как решил не упускать хотя бы то, что у нас есть — пока есть — и, оформив кучу документов, пошел учиться в тот же университет, где учишься ты. Как сходил с ума, видя тебя среди твоих однокурсников, которые могли быть рядом с тобой, не считая минуты и часы! Как ревновал к Эрику, который постоянно ошивался около тебя! Как каждую ночь, засыпая, видел тебя во сне — видел, как ты танцуешь на том, самом первом, балу, кружась и порхая, как бабочка, видел, как ты готовишься к экзаменам, заучивая непонятные слова и наматывая на палец прядь волос, видел тебя, сидящую в моей ванной, мокрую и соблазнительную. Крис, я люблю тебя и не могу представить своей жизни вдали от тебя! Ты — самое важное и прекрасное, что случилось со мной за эти долгие восемьсот с лишним лет! И самое мое большое желание, самая заветная мечта — жить рядом с тобой, бок о бок, всю свою жизнь, не расставаясь ни на миг! Я знаю, что сейчас у меня ничего не осталось, мой Замок пропал вместе со всем, что у меня было, что я не имею права просить тебя об этом, но… я все-таки прошу: Кристина, будь моей женой!
Кристине казалось, что в ее душе маленький теплый огонек, всегда горевший там при мысли о Ките, сейчас разросся до такой степени, что может спалить и ее, и Кита, и целый лес. Ее чувства рвались на волю, и она, дослушав, наконец, его признание, выплеснула их, освободив руки из одеяльного плена, притянув ими голову Кита к себе и впившись в его губы жарким, обжигающим поцелуем. Они долго не могли оторваться друг от друга, а когда, наконец, Крис отцепилась от Кита, а тот, боясь уронить, поставил ее тихонечко на землю, у обоих вырвался удивленный возглас. Перед ними стоял настоящий дом! Он был деревянным, двухэтажным, с маленькими балкончиками, верандой и мансардой. С зеленой покатой крышей, печной трубой и фонарями у входа. Домик был как игрушечный — им хотелось любоваться и любоваться. Но на дворе было давно не лето — заканчивался сентябрь, и они несмело, держась за руки, осторожно поднялись на крыльцо и толкнули дверь.
Внутри было … уютно. Это был не Замок, притворившийся домом — это был настоящий деревянный дом, с современной кухней и гостиной внизу, двумя спальнями наверху и небольшим кабинетом в мансарде. На стенах не было никаких обоев — они были покрыты деревянными панелями. На полу в спальне — мягкие ковры. И большая двуспальная кровать. Во вторую спальню они только мельком заглянули, прекрасно понимая, что она им не понадобится. Осмотрев весь дом, они спустились на кухню и уселись за стол, глядя друг на друга и улыбаясь.
— Ты заметил, что в шкафу в спальне вся твоя одежда из старого дома? И книги в шкафах — тоже оттуда. Похоже, часть вещей новый Замок смог спасти. Интересно, как его зовут. И кто он — мальчик или девочка.
— Мальчик, — уверенно сказал Кит.
— С чего ты это взял?
— Потому что я его вижу, — улыбнулся тот, поднося палец к губам и показывая глазами за спину Крис.
Та тихонько обернулась. Около окна стоял мальчик лет трех, с интересом рассматривая окружающий дом лес. Потом он обернулся, заметил, что оба человека смотрят на него и … смущенно улыбнулся.
— Привет, я Крис, а это Кит. А тебя как зовут?
— Я Ирвин. И я знаю, кто вы. Ведь ты, Крис, почти три года носила меня на груди. Но так все выглядит совсем по-другому, гораздо лучше, чем из амулета.
— Ирвин, очень приятно с тобой познакомиться. — Кит присел рядом с малышом, чтобы оказаться с ним вровень. Ирвин был чем-то похож на свою мать. И явно не был человеком. На голове у него тоже были костяные наросты, а глаза были необычного бирюзового цвета.
— Это ты сам построил такой красивый дом? Он просто замечательный! Спасибо тебе!
— Я не строил, я создал. Такие дома были у людей в том мире, где мама жила раньше. Хорошо, что вам нравится. Когда я подрасту, то смогу создать дом побольше — из камня, а может быть и замок!
— Дом нам гораздо больше подойдет. В этом мире давно уже не строят замки. А что еще ты умеешь?
— Пока очень мало. Но мама уже учит меня, она начала разговаривать со мной сразу, как я родился. Скоро я научусь перемещаться. Сначала только в этом мире. Затем между мирами. Научусь прятаться и маскироваться. Мама сказала мне, что теперь вы будете моей семьей. Это правда? — мальчик смотрел на них, и в его взгляде была надежда.
Крис взглянула на Кита, а тот — на нее. А потом оба посмотрели на Ирвина и кивнули:
— Да.
— Конечно.
После того, как Кит и Крис пробудили Ирвина, их жизнь круто изменилась. Теперь Киту не надо было считать минуты, выходя из Замка, и он с большим удовольствием продолжил учебу в университете вместе с Крис, во всем ей помогая и потихоньку подтягивая по всем предметам. Крис понимала, что без его помощи вряд ли осилила бы даже первый семестр — все-таки недостаток знаний, недополученных во время учебы в школе, сказывался довольно сильно. Крис уже на следующий день после Пробуждения перевезла свои вещи из общежития, сообщив соседкам, что теперь они с Китом будут жить вместе. Те, конечно, быстро разнесли эту новость по университету, и Крис стало чуточку спокойнее — за Китом уже не ходили толпы поклонниц. Но теперь она все чаще ловила на себе завистливые взгляды сокурсниц.
Кит и Крис каждый день просыпались вместе, готовили завтрак, а потом ехали на занятия на своем черном Порше. К нему Крис тоже довольно быстро привыкла, и даже пробовала потихоньку водить за городом, вдали от оживленного движения.
А еще в их жизни значимое место занял Ирвин. Не как Замок, а как мальчик, которого они увидели в первый день его Пробуждения. Крис тогда спросила его, нравится ли ему находиться в форме человека, на что Ирвин ответил, что очень нравится, что ему очень сильно надоело жить в амулете, а управлять домом в образе человека
