об меня. Но лучше пусть насилует, чем потрошит. После этого я хотя бы выживу.
Что бы он ни сделал, я не буду сопротивляться.
Я слабо замычала сквозь ладонь, и он убрал руку.
Я сглотнула, задыхаясь от страха. Ладонь еще висела над губами — чтобы зажать рот, если закричу. В нос бил запах крови — она была на пальцах Ярцева.
Едва справляясь с дрожью и деревянными руками, я с горем пополам выковырнула флакончик из кармана платья.
— Возьмите, — выдохнула я и подняла руку, передавая через плечо. — Пожалуйста, не делайте мне больно… Я сама все расскажу.
— Это кто там ходит? — раздался голос сверху.
Подозрительный голос взрослой и уверенной в себе женщины.
Ярцев дышал над ухом.
— Скажи, что все в порядке, — прошептал он.
Можно и промолчать: она бы все равно не пошла проверять… Хотя кто ее знает.
— Все нормально! — хрипло крикнула я, но голос сорвался.
Женщина осмыслила ответ, а затем заорала:
— А ну пошли отсюда!
Прижимая к себе нежно, как подружку, Ярцев выбрался из-под балкона и повел меня вдоль дома. Чтобы нас не было видно сверху, он использовал тени.
«Ягуар» был неподалеку. Придерживая меня за талию, он одной рукой неловко открыл дверцу и усадил меня в салон.
«Ягуар» пах кожей и лимонным ароматизатором. От страха я не могла шелохнуться и утопала в пассажирском кресле.
Ярцев упал на сидение рядом, захлопнул дверцу. Света с улицы не хватало — его лицо скрывали тени. Смотреть на него я решилась только искоса. Он с наслаждением откинул голову на подголовник, расслабился и несколько минут отдыхал.
К сожалению, Ярцев обо мне вспомнил.
— Тебя надо обыскать, — спрятав пузырек во внутренний карман пиджака, он наклонился ко мне и запустил длинные пальцы в карман платья. Сбитое дыхание больше говорило о возбуждении, а не обыске.
Я завозилась на сидении — молча, пытаясь закрыться от рук. У меня даже телефона с собой не было или ключей — все осталось в квартире.
— Больше ничего? — Ярцев выпрямился, выдохнул и завел машину. — Тогда погнали.
Как только мы попали на трассу, в салон хлынул свет фонарей. Я сжалась на сидении, помятая и перепуганная.
Тени исчезли: Ярцев сидел ко мне лопнувшей щекой и когда закрутил головой на перекрестке, даже показалось, что в ране я вижу зубы. У меня начало болеть лицо при одном взгляде. Он сам хоть и выглядел измученным, непохоже, что эти раны доставляют ему неудобства.
Или он под наркотой? Мысль перепугала до полусмерти. Весь в ранах, с него слезает кожа, а ведет себя так, будто все нормально. Чего он нанюхался или наглотался?
Ночная дорога выглядела пустынной — как в фильме ужасов. Кругом огни фонарей и мигающие на пустых перекрестках светофоры. В деловых зданиях ярко горели окна внизу, освещая фойе, но громады этажей сплошь темные.
Ярцев тяжело дышал, но упрямо вел машину — все также неторопливо и уверенно. Даже не поймешь, что с ним что-то не так, если не прислушиваться к нечеловеческому дыханию, и не смотреть в обезображенное лицо. А еще кровь… Он целиком в ней: костюм, лицо, тонкие когтистые пальцы, лежащие на руле.
Он и меня ею вымазал. Я ощутила мазки крови и слизь, растертые вокруг рта. Испачкано платье, голые плечи, даже колени. Меня начала бить крупная дрожь от омерзения.
— Испугалась? — мягко спросил Ярцев.
Я покосилась на него и опустила глаза. Лучше не отвечать.
— Никогда такого не видела? — он помолчал. — Тебе повезло, что я с собой совладал. То, что ты мне подлила, может лишить контроля. Я бы обезумел от боли и мог тебя убить. Ты ведь не знаешь, что это?
Я тихо выдохнула и отвернулась, надеясь, что он отстанет. Разговоры чертовски напрягали.
Я уже и так поняла, что ошиблась. Это не яд, только что? Я тоже пила, но это не убило меня, и не сделало монстром — так кто я? Ярцев наверняка знает. Но спрашивать страшно.
— Скоро будем на месте, — устало сообщил он.
Мы пролетели район, быстро двигаясь — будь скорость пониже, я бы попробовала выпрыгнуть на ходу. Надо ждать подходящий случай или торможение. Я притаилась на сидении, сжавшись в комок.
Нужно бежать при первой возможности, иначе это плохо закончится. Очень плохо. Он изнасилует меня, убьет, как остальных и закопает… Выбросит на обочину.
По обе стороны от дороги потянулась лесопосадка, и я перепугалась еще больше: мы держали путь за город. Я пошевелилась, пытаясь сбросить оцепенение. К сожалению, машина только наращивала скорость. Ярцев не собирался ни останавливаться, ни тормозить.
Пожалуйста… Мне бы только один шанс, умоляю.
Преодолевая страх и холод в пальцах, я сжимала и разжимала кулак. Он остановится и я побегу… Я не буду покорно ждать своей участи.
«Ягуар» стрелой пронесся по дороге, свернул в лесной массив и плавно сбросил скорость. Над нами склонились ветки, обметанные листвой — почти скребли по машине.
Я незаметно взялась за ручку двери и приготовилась к боли — падать придется на ходу. Если не сломаю кости сразу, это даст мне шанс.
Свет фар уткнулся во что-то массивное впереди — кажется, это стена дома. «Ягуар» сбросил скорость — мы прибыли к месту назначения. Отличное место для любых планов: тихое и в глуши.
Нервы сдали, и я рванула дверь.
В лицо полетел ветер — не слишком сильный, потому что мы затормозили, но плотный. Волосы отбросило назад, а меня, наоборот, потянуло вперед — по инерции я выпала из машины. И покатилась кубарем, не успев сгруппироваться.
Приземление было болезненным: меня ударило локтем, плечом, спиной, нос наполнил запах прелой листвы и леса, а я потеряла способность влиять на свое стихийное падение. Под визг покрышек меня потащило по дороге — Ярцев ударил по тормозам.
Все закончилось так же внезапно, как и началось.
Меня бросило на бок, и я застыла. Во всем теле нарастала раздирающая боль — я была вся в ушибах. «Ягуар» проскочил вперед, и я видела только вспыхнувшие стоп-сигналы. Ярцев собирался сдать назад.
Я оттолкнулась от земли грязными содранными руками и бросилась в темноту в сторону от дороги. Сбежала с косогора, рискуя переломать ноги, луна помогала сориентироваться. Видела я не очень хорошо, но достаточно, чтобы бежать.
Кустарник смотрелся черными пятнами, а лес темным массивом с угольно-черными стволами деревьев. Колышущиеся ветви тянулись ко мне черными когтями. Вдалеке раздался хлопок — Ярцев вышел из машины.
Я припустила быстрее, лихорадочно размышляя, что
