– Что? Как? – я рванула к двери, но даже прикоснуться не смогла. Вернее, я прикоснулась. Но руки обожгло, словно кислотой.
– Заговор! – вскрикнул мужчина, тоже отдернув руки. Я заметалась по складу, но даже не могла прикоснуться к стенам, чтобы прожечь. Да и если устроить пожар, то здесь сгорят все склады, так как только на центральной улице были каменные строения. А все ближние к реке были деревянными и довольно ветхими. Все вспыхнет как спичка. Я огляделась, чтобы найти какую-нибудь палку, которую можно было бы использовать как таран и с ее помощью пробить стену. Но ничего нет.
– Что делать? – подбежала к мужчине и удивленно посмотрела на его манипуляции.
– Для начала не мельтешить и не мешать, – инквизитор рассыпал на полу что-то очень похожее на пепел. Из другого мешочка высыпал муку. Или что это такое, один бог ведает. И начал что-то наговаривать над ней. – Вам нужно все повторять за мной. Дайте руку, – на мою ладонь высыпали эту же муку. Мужчина говорил непонятные слова, я повторяла. Если не вникать, то словно песню Моргенштерна пропела. Хотя, может, он демонов вызывает, когда текст песен пишет. Не знаю. Но когда набор непонятных слов был произнесен, мужчина дунул на руку, и мука разлетелась, словно прожигая в двери проем. Доски рассыпались в труху. Я повторила за ним, направляя облако от дуновения на стену. Проем образовался довольно большой, и мы смогли выбраться по очереди на улицу. При этом каждое прикосновение к доскам отдавало обжигающей болью.
– Урсула знала, что мы придем? – я отползла от склада подальше. Так, на всякий случай.
– Нет, это был заговор на любого вошедшего, – отозвался инквизитор, тоже переводя дух.
– Вы знаете, где у них находится мельница? – я посмотрела на небо. Кажется, небо просто стало черным, словно наступил вечер. Хоты перевалило чуть за полдень.
– Да, это довольно далеко отсюда. Нам надо поторапливаться. Думаю, скоро все-таки начнется гроза, – мужчина встал, отряхнулся и подал мне руку. Я протянула свою, и меня в одно мгновение подняли и поставили на ноги. Мужчина замер на несколько секунд дольше, чем это нужно было, держа меня за талию. Взгляд потемнел, а я стала глубже дышать, сама желая развития событий. Вдруг раздался гром, который вывел нас из оцепенения, разрушив волшебство момента.
– Нужно торопиться, – я отпрянула и огляделась. Где там наши лошади?
Мужчина звучно свистнул, и из-за соседнего склада появился его жеребец, а за ним и моя кобылка приметелилась.
Мы вскочили на лошадей и двинулись в путь. Я то и дело поглядывала на небо. Становилось все темнее и темнее, ветер поднялся, и где-то вдали гремел гром. А за рекой небо разрывали молнии. Такое ощущение, что они били в одно и то же место, словно прицельно.
— Мы, случаем, не туда едем? — я указала рукой, куда били молнии.
— Если я правильно помню местоположение старой мельницы, то да, — озабоченно отвечает мужчина. — Если мое предположение верное, то нам надо поспешить.
Винченцо пришпорил коня, и он рванул вперед. Я же как могла вцепилась посильнее в поводья и прильнула к шее кобылы. Умею, не умею я ездить верхом — это не важно. Главное, чтобы мы успели.
Я нагнала Винченцо, когда он остановился около шаткого мостика.
— Нам на тот берег? — я попыталась слезть с лошади, но лишь с мужской помощью мне это удалось сделать.
— Да и лошади по мосту не пройдут. А если мы поскачем до моста, по которому смогут пройти лошади, то потеряем драгоценное время, — объяснил мне мужчина. — Дальше пешком. Здесь недалеко.
Инквизитор бросил поводья своей лошади, хотя что ему бояться, он свистом ее подзывает. А кобыла, что была выделена мне, так вообще от его лошади не отходит ни на шаг.
Начал накрапывать дождь. Оттого что мы можем не успеть, паника накрывает еще сильнее, и я два раза чуть не поскользнулась на скользких досках моста. Перебравшись на другой берег, я облегченно выдохнула. Мужчина показал на довольно широкую тропинку вдоль берега, и мы поспешили по ней. Дождь усиливался, и вот уже я еле шла по скользкой тропе. Ноги разъезжались, а одежда, вмиг став тяжелой, мешала, путаясь в ногах длинной юбкой. Зря я послушала инквизитора и сменила брюки на платье. Сейчас в них было бы значительно удобнее. И плевать, что у мужчины повышенный интерес к моей пятой точке, особенно когда я в брюках.
Еще несколько сот метров и перед нами появилась мельница. Трехэтажное здание, частично каменное, частично деревянное. По виду довольно крепкое, но вот водяное колесо практически пришло в негодность. Очень много деревянных лопастей отсутствовало. Вдруг в здание ударила молния, но не в само здание, а в непонятные громоотводы, установленные на крыше.
— Что это? — я с ужасом смотрела на здание.
— Молнии нужны для увеличения силы заклинания, — объяснил мне мужчина. — Оставайтесь здесь, — скомандовал инквизитор, а сам рванул в здание.
В смысле оставаться здесь? Я не для того выбиралась из проклятого склада, скакала на лошади, отбивая себе все на свете, а потом боролась с разъезжающимися на скользкой тропе ногами, чтобы постоять в сторонке! НЕТ! Мужчина выбил дверь ногой и заскочил в мельницу, а я последовала за ним. И даже догнала его. Вернее, врезалась в его спину, когда он замер на входе в помещение, где были жернова. Два жернова, которые должны были крутиться от движения лопастей, были разложены рядом. На одном жернове лежала связанная Сабрина, на втором жернове — старик. Он был настолько изможден, что казался мумией, а не живым человеком. Желтая пергаментная кожа обтягивала кости. Но он моргал и что-то шептал. Между Сабриной и стариком стояла Урсула. Вокруг них в форме восьмерки по полу стояли черные свечи. Над стариком и Сабриной висели какие-то странные конструкции, похожие на металлические люстры. Вдруг по этим самым люстрам прошел разряд электричества, и в этот момент Урсула особенно громко выкрикнула заклинание. Разряд погас в теле Сабрины, и она выгнулась дугой от боли.
Я не знаю, что мной двигало в этот момент, но в груди появилась такая ярость и злость, а еще дикая ненависть к этой женщине, что я сжала кулаки. Посмотрела на свои руки, но вместо кулаков у меня оказались огненные шары, которые я и швырнула в Урсулу. Злость сбила прицел или отсутствие практики, но один шар попал под ноги женщине, а второй так и вовсе улетел ей за спину.
Я рванула к Сабрине. В тот миг я совершенно не думала ни о чем. Лишь бы спасти ребенка. Но меня отшвырнуло назад, и я больно ударилась головой о балку. Оказывается, черные свечи создали какой-то контур, который я не могла пройти.
Пока я пыталась прорвать этот контур, Винченцо же достал какие-то мешочки. Где он только хранил все это барахло? И смешивал их, что-то колдовал. Возможно, это все дало бы свои плоды, если бы у нас было время. По металлической конструкции снова прошел разряд, и Сабрину затрясло. Я не знала, что делать. Свечи не пускают меня к ним, но шары же пролетели. Вот только дело в том, что я не знала, как их вызывать. В первый и единственный раз они появились у меня сами собой. Зато я знаю, как вызывать огонь. Вернее, я же смогла тогда в подвале, где нас заперли, прожечь доски. Я подползла к этому невидимому контуру, который начинался на уровне свечей, и попыталась прикоснуться к нему. Руки словно кислотой обожгло. Но я терпела. Вызывала огонь. Свечи у этого места вспыхнули и стали гореть ярче и сильнее раза в три. Винченцо, заметив, что я делаю, подскочил ко мне и попытался сперва оттащить, так как у меня руки стали красными, кожа полопалась, а кое-где появились волдыри.
– Не мешай! Лучше помоги, — отталкиваю мужчину и продолжаю усиливать горение свечей. – Если свечи прогорят, то появится брешь, – объяснила, что именно я делаю.
Инквизитор схватил свои мешочки-порошочки и начал что-то заговаривать на этом тарабарском языке. Дунул в то место, где я почти сожгла свечи. Миг и свечи разлетелись в стороны. Я и в самом деле ослабила магическую защиту, и Винченцо смог пробиться через контур. Он схватил старый пыльный мешок из-под муки, которые валялись в углу, и разметал огарки свечей. Мы как по команде рванули к жерновам. Я к Сабрине, а Винченцо к Урсуле. Я схватилась за веревки, и они прогорели в месте моего прикосновения. Все же, видимо, я могу руководить и контролировать свои способности, потому что я подхватила Сабрину, отнесла ее к этим самым мешкам и осторожно опустила девочку.
