слабой девушкой, которую нужно было защищать от всего на свете. Скорее я была воином, которому нужно было безопасное место, чтобы отдохнуть между битвами. И я нашла это место рядом с Мэтью.
Следующие два месяца прошли примерно так же, как и эта ночь. В «хорошие» дни я ловила всего лишь с десяток приступов тошноты, а в плохие не вставала с постели из-за слабости. Я почти не могла есть, не выносила резких запахов и все время мерзла. Мне на хватало сил, чтобы продолжать работать с Мэтью, я перестала выходить из дома и мне с трудом удавалось давать поручения миссис Бинс, чтобы поместье хотя бы как-то держалось на плаву. Несколько раз ко мне заходила Вайолет и с едва скрываемым ехидством предлагала свою помощь, но я решительно отклонила ее предложение. Пока мое тело не откажет, я буду сама заниматься своим домом. Я принимала помощь только от Гвен и Мэтью, но видела, как сейчас сложно моему мужу. Разрываясь между обязанностями графа, больницей и мной, он, кажется, вовсе перестал спать. Глядя на Мэтью, я ощущала себя еще более бесполезной. Я никогда не говорила этого вслух, но с каждым днем мои мысли становились все мрачнее. Разумеется, из-за своего состояния я не попала на учебу и это тоже не добавило мне оптимизма. Казалось, что мир вокруг разваливается и я разрушаюсь вместе с ним.
Мне стало легче лишь за пару дней до Рождества. Я проснулась, удивленная, что впервые за многие недели не ощущаю утренней тошноты, и попросила Гвен помочь мне одеться и причесать меня покрасивее. Гвен улыбалась, глядя на меня.
— Я рада, что вы вернулись, миледи.
«Кажется, я и вправду вернулась к себе», — мысленно ответила ей я, критически рассматривая свое отражение в зеркале. М-да, землистый цвет лица и огромные мешки под глазами определенно мне не идут, но пока я не могу ничего с этим сделать.
— Принести вам завтрак, миледи?
— Нет, Гвен, я спущусь в столовую. Нужно выбираться из своей норы и что-то делать.
Спустившись вниз, я с удивлением обнаружила, что слуги уже начали украшать дом к Рождеству, а в гостиную принесли огромную ель. Я прошлась по комнатам и тяжело вздохнула: все украшения выглядели так, словно им было минимум пару столетий.
— Миссис Бинс! — я столкнулась с экономкой у входа в библиотеку и была очень рада ее видеть.
— Добрый день, миледи. Вы прекрасно выглядите, — миссис Бинс улыбнулась, и я впервые подумала о том, что в этом доме ко мне теперь относятся как к «своей». Конечно, не с такой любовью, как к Мэтью, но по крайней мере с симпатией.
— Спасибо, — я слегка смутилась, но затем откашлялась и вернула твердость своему голосу. — Мне будет нужна ваша помощь. Дело в том, что я хотела бы немного изменить декор дома.
— В каком плане, миледи? — не поняла экономка.
— Хочу переделать тут все, — честно ответила я. — Эти украшения выглядят… немного старомодно.
— Я понимаю, но у нас нет других и уже поздно их заказывать.
— Думаю, это не проблема… — протянула я, жестом подзывая к себе Гвен. — Как насчет поездки в Лондон и рождественских покупок?
Глаза Гвен расширились от изумления.
— Но миледи, вы так давно не выходили из дома… Вы уверены, что выдержите дорогу?
— Я сильнее, чем кажусь, — беззаботно отозвалась я. — Ну так что? Поедем вдвоем и возьмем с собой кого-то из слуг-мужчин, чтобы было кому таскать покупки.
Гвен все еще выглядела нерешительной.
— Милорд убьет меня, если узнает об этой поездке.
— Милорда я возьму на себя, — я улыбалась, как ребенок, задумавший шалость. — Тем более, мне нужно подыскать подарки на Рождество и его день рождения.
— Куда вы, туда и я, миледи, — со вздохом сказала Гвен, и я просияла. Я давно считаю ее своей лучшей подругой.
Поездка прошла на удивление гладко. Лондон перед Рождеством был особенно прекрасен. Я купила все, что планировала, чтобы украсить замок по своему вкусу, а также нашла подарки на Рождество для семьи и даже купила кое-что к дню рождения Мэтью. Оставив Гвен ждать на улице, я вошла в ювелирную лавку, собираясь купить ей браслет или сережки, и вздрогнула от неожиданности, услышав громкое:
— Мэри!
Я резко обернулась и застыла в изумлении: в дальнем конце магазина стоял Мэтью. Я никогда не видела своего мужа настолько удивленным.
— Мэтью?
— Боже, Мэри, как тебя занесло в Лондон? Ты не выходила из комнаты пару недель.
Наверное, момент был неподходящим, но я улыбалась, глядя на растерянное выражение лица Мэтью и его широко распахнутые глаза.
— Нуууу, так получилось, — не говорить же мужу, что украшения в его замке навевали тоску, а не рождественское настроение? — А ты что тут делаешь? Ты говорил, что задержишься в больнице до ночи…
— Не мог же я сказать, что еду покупать тебе подарок, — Мэтью закрыл лицо руками, но в следующую секунду мы оба рассмеялись.
— Мы такие дураки.
— И не говори.
Мы вернулись в замок еще до чая и вскоре Мэтью ушел в больницу, а я, заручившись поддержкой Гвен, миссис Бинс, нескольких служанок и пары лакеев взялась за украшение замка. Мы проработали около трех часов и, когда все было закончено, я устало опустилась в кресло в гостиной, рассматривая результаты наших трудов.
— Как же красиво у нас получилось! — я еще раз оглядела комнату, стремясь убедиться, что мы ничего не упустили.
Никто не успел ответить, потому что в этот момент в гостиную вошел наш дворецкий Мэлон и доложил:
— Миледи, милорд вернулся домой.
— Отлично, спасибо, — с этими словами я вскочила на ноги и поспешила к главному входу. Наверное, беременная графиня не должна бегать по замку, но мне не терпелось увидеть реакцию Мэтью на все изменения в нашем доме. А еще мне понравилось нарушать правила, и этому я тоже научилась у него.
— Пойдем скорее, — я едва позволила мужу снять пальто и отряхнуть волосы от снега, а затем потянула его за собой, спеша показать наше убранство. На окнах были развешены снежинки, двери украшены венками и омелой, а огромная ель в гостиной богата усыпана красными и белыми шарами.
— Ну как тебе? — я внимательно следила за реакцией Мэтью, пока он с любопытством вертел головой из стороны в сторону.
— Стало определенно намного лучше, — Мэтью улыбнулся. — За всю мою жизнь мне ни разу не пришло в голову купить новые рождественские украшения, Мэри. Ты умница.
От его похвалы я слегка покраснела и почувствовала гордость.
— Я старалась.
— Скажи, пожалуйста, а где старые украшения? — как бы
