подобное неуважение к собственному здоровью! Тебе повезло, что за шестьдесят лет я наработал превосходный опыт в целительствовании подобных ран, иначе бы сегодня нам пришлось хоронить одного из Рианоров!
— Атанаис не нашли?! — требовательно спросил он.
— Этой ночью за нею поехали Делвар, Умрат и пятеро гвардейцев герцога Атийского, — ответил виконт Аим.
— Почему только этой ночью?! Почему не сразу, когда Атанаис схватили?!
Виконт Аим терпеливо промолчал, но Цесперий помрачнел и отчеканил:
— Потому что ты бал ранен, Акил, и мы должны были оттащить тебя оттуда подальше, потому что погибли трое гвардейцев Гаральда Алистера, и мы должны были придать их огню, чтобы забрать их прах в Архей, где бы они смогли обрести покой!
Акил запустил пальцы в волосы и мучительно их сжал, зажмурившись.
— Где Ишмерай? — прорычал он, желая растерзать ее. — Если бы она не вышла тогда в город без нашего ведома!.. Позови ее, Сагрия! Позови сейчас же!
Но Сагрия не двинулась.
— Ее нет, Акил, — тихо произнесла она.
Он медленно обернулся, потрясенно поглядев на нее.
— Где же она?
— Эти… животные… забрали и ее.
— Вместе с Атанаис?!
— То нам неведомо, — сурово ответил Цесперий. — Разведчики сообщили, что в лесу была не одна телега, куда посадили пленных, и они разъехались в разные стороны.
— Марцелл?
— Вместе с Сагдиардом поехали в погоню. Второй день вестей нет.
Акил растерялся. Только что его окунули в самый страшный ночной кошмар, который оказался явью. Кто-то погиб, Атанаис и Ишмерай увезли, многие помчались искать их, Марцелл исчез, а он был ранен, сидел в удобной теплой кровати и не мог ничего сделать. Он просто был бесполезен.
— Акил… — мягко произнесла Сагрия, и им тотчас завладела бешеная ярость.
Он поглядел на нее так, что девушка отступила на шаг.
«Почему они забрали Атанаис и Ишмерай, а ты здесь, нянчишься со мной, в тепле, и делаешь вид, что тебе горько?! Зачем ты поехала с нами?! Лучше бы они забрали тебя, а не Атанаис с Ишмерай!»
Но у него хватило ума не произносить вслух эти страшные, и он сказал лишь:
— Поди прочь, Сагрия. Дай мне одеться.
Девушка мертвенно побледнела, задрожала и выбежала из комнаты.
— Ты грубиян, Акил, — строго проговорил Цесперий. — Она сидела у твоей кровати две ночи и целый день, вымазываясь в твоей крови, послушно меняя повязки, смачивая твой лоб. Она ни разу не сомкнула глаз.
— Я не просил ее об этом! — рявкнул раздосадованный Акил, поморщившись от боли, не заботясь о том, чтобы понизить свой голос. — Она поехала за нами в Заземелье сама, я ее не тащил! Теперь пусть делает то, что желает нужным! Почему она не поехала за Атанаис и своей дорогой подругой Ишмерай?!
— Она хотела, — ответил Аим, сжимая кулаки. — Но когда она узнала, что ты смертельно ранен, она осталась с тобой. Уважай ее выбор, Акил. Она выбрала тебя вместо своей «дорогой подруги», и выбор этот дался ей нелегко.
— Нелегко! — возмущался Акил. — Менять повязки — не выслеживать головорезов и…
Он внезапно осёкся, тяжко вздохнул и пробормотал:
— Простите меня. Новость обо всех этих ужасах заставила меня обезумить. Позвольте мне покинуть постель уже сегодня и поехать за Делваром и остальными… Я не могу сидеть, ничего не делая. Я же Рианор, я же должен помогать… как отец…
Отчаяние охватило его душу, и он тихо мучительно застонал.
— Ваш отец не обрадуется, если ты, Акил, помчишься за Атанаис, не оправившись от ранения, а ранение очень тяжелое…
— Хватит говорить мне о ранении! — воскликнул он, резко поднялся и почувствовал, как голова туманится от неожиданной резкой боли.
— Какой же дурень! — вздохнул виконт Аим. — Тебя проткнули!
Но Акил не слушал. Горечь была сильнее боли, и он чувствовал, что нужен своим кузинам. Они же одной крови, все они наследники одной силы, они росли вместе и не должны никогда разлучаться.
Цесперий осмотрел его рану и остался ею недоволен. Он отчитал Акила, крайне строго приказал ему не тревожить ее.
— Мы найдём Атанаис и Ишмерай, а ты должен поправляться, — назидательно проговорил фавн.
— Нет, я должен идти с вами!
— Хватит уже, — рявкнул он. — Навоевался! Господин Виконт, позови Сагрию. Мне нужно знать, что происходит в Аргосе, а Акила нельзя оставлять одного.
— Обещаю, я не причиню вам более хлопот, — глухо ответил Акил, опустив голову. — Но не зовите Сагрию…
— Если у этой девочки есть хоть капля здравого смысла, она не придет! — строго воскликнул Ивен Аим. — На свою безропотную заботу получить такую грубость!..
— Виконт, прошу вас, — строже повторил Цесперий. — Приведите мне Сагрию!
Виконт вздохнул и направился за девушкой.
— Я лучше останусь один… — пробормотал Акил.
— Успеется и одному, — буркнул Цесперий. — Я не могу оставить тебя одного. Если с тобой будет Сагрия, она поможет не только тебе, но и мне. И я буду ей искренне благодарен.
Через минуту в комнату вошел виконт, а следом за ним — Сагрия с красными глазами, но удерживающая себя в руках.
— Я буду с Нидаром Суром, — тихо сказал Цесперий, обращаясь к ней.
— Да, — кивнула та. — Я найду вас, господин Цесперий.
— Благодарю, что пришла, — сказал он ей очень тихо, но Акил услышал.
Цесперий и виконт Аим удалились. Причём виконт напоследок бросил на парня угрожающий взгляд. Акил с Сагрией остались одни. Акил сидел на кровати, спиной к девушке, которая молча застыла на стуле.
— Мне не нужна сиделка, Сагрия, — несколько смягчившись, наконец, проговорил Акил, не поворачиваясь к ней.
— Знаю, — холодно ответила Сагрия. — Поверь мне, я бы лучше сейчас искала Атанаис и Ишмерай с остальными. Но я должна быть здесь, следить за тобой. Ты чудом остался жив, и если рана твоя вновь откроется или ты занесешь в нее грязь, боюсь, никто больше не сможет тебя спасти, и тогда Нидару Суру, как предводителю отряда, и Цесперию придется отвечать за твою глупость. Атанаис и Ишмерай пропали, — её голос дрогнул, — они
