В реальность её вернула мужская рука, осторожно, но непреклонно ухватившая за плечо. Развернул, перехватил за обе руки — и Лита оказалась один на один с незнакомцем в костюме ночного ветра. Значит, Кейре всё же удалось от него отделаться…
Высокий, крепкий. На этот раз без посоха, зато в низко надвинутом капюшоне. В прорезях маски блестят внимательные глаза, сама маска закрывает почти всё лицо. На виду — лишь подбородок и губы, плотно сжатые, без улыбки. Красивые… и, кажется, не такие уж незнакомые.
Лита судорожно вздохнула и положила руки на плечи мужчины. Танец длился долго; музыка постепенно успокоила, заставляя отвлечься от партнёра, унося в какие‑то неведомые дали, где так гармонично кружились вдвоём тёплый туман и пронизывающий ночной ветер…
Кончился танец так же внезапно и не совсем так, как предполагала Лита. Она думала, что после него всем положено наконец‑то снять маски и узнать, с кем же, собственно, тебя 'свела судьба'. В этом она не ошиблась. Рука незнакомца небрежно отбросила капюшон, открывая взгляду чёрные, забранные в хвост волосы. Одновременно он зорко наблюдал, как она начинает распутывать свой шарф. Делать это одной рукой было неудобно, но вторую он крепко держал в своей, словно боясь, что и эта девушка испуганно метнётся от него прочь. Чуть помедлил — но всё же первым развязал тесёмки на маске и бросил её под ноги. И даже не заметил, как рядом с ней улёгся отвязавшийся от пояса кошель…
Лита не боялась. Просто тряслись отчего‑то непослушные пальцы, мешая освободиться от шарфа, и терпение у него окончательно лопнуло. Дёрнул на себя, с треском разрывая ткань, и тут же, не медля, прижался к её губам. Так неумолимо, так жёстко… так знакомо. Как тогда, впервые, в Белореченске. Всего лишь два неполных месяца — и целую вечность назад.
— Яр…
Он распахнул глаза и замер, неверяще — счастливыми глазами пожирая её лицо.
— Лита?! А я думал…
Снова рывком притянул к себе, накрыл жадными губами её губы, скрыл плащом от всего мира, от сотен других таких же целующихся пар. Нашёл, всё‑таки нашёл!!
— Не убежишь… больше… Не отпущу. Не могу я больше без тебя…
В чёрных глазах ночного ветра ослепительно сияют шальные звёзды. Они манят и зовут за собой, и Лита, наконец, сдаётся, позволяет воздушным потокам оторвать её от земли, от надоевших своих сомнений, и унести — куда? Не всё ли равно…
Мама как‑то сказала — от судьбы не уйдёшь. Она была права, как всегда. Не смогла недоверчивая дочка сразу узнать, разглядеть её, обмануть пыталась, да не вышло. Всё равно Яр её отыскал. Значит, действительно судьба. И противиться ей дальше просто верх глупости. Не даст ей Яр снова уйти… Да и она — она тоже больше не хочет быть вдали от него. Хватит дорог, новых впечатлений и новых городов. Пришло время выбрать для себя один — единственный. И одного мужчину — на всю жизнь.
— Яр… Ты меня замуж‑то брать не передумал?
Лицо против воли осветила счастливая улыбка, и он не выдержал, стиснул её ещё крепче, со стоном утопил лицо в одуряюще пахнущих пушистых волосах.
— Моя… Лита…
— Кхе — кхе, голубки, хватит уже целоваться, праздник‑то кончился!
— А у вас вон кошель упал, поднимайте, пока не стащили…
— Во молодёжь пошла бесстыжая! Уже десять минут прилюдно обжимаются!
— А сам‑то, старый хрыч, лучше?! Видала я, как ты за девками гонялся…
— Что, угадала судьба? Под венец пойдёте, али так помилуетесь?
Ярам слегка отстранился от своей 'добычи' и широко улыбнулся неугомонному деду.
— Завтра с утра и пойдём. Да, Литушка?
Она кивнула и спрятала заалевшее лицо у него на груди.
— А деньги забирайте. Выпейте за наше счастье.
Яр крепко взял невесту за руку и повёл с площади прочь. Сзади раздалось изумлённо — радостное:
— Ох, и спасибо тебе, добрый человек! На это ж целый кабак вусмерть упиться может!! Народ, кто со мной в 'Толстую Матрёну'?!
Судя по ответным возгласам, её хозяина ждала сегодня самая богатая в этом году выручка.
Домой Лита в этот вечер так и не попала. Яр недвусмысленно заявил, что никуда её не пустит — знаем, мол, проходили. Накормил ужином в самом дорогом месте и на ночь повёл к себе, в дом наместника. Последнему Лита ничуть не удивилась, знаменитому княжескому сотнику все были рады услужить. Смущало другое — они ещё не женаты, а она в его комнате ночевать будет. Яр успокоил: не в его, а рядом. Дом у наместника большой, места хватит. Завтра с утра они, не теряя времени, отправятся в ритуальный дом, он как раз неподалёку. А платье… платье по дороге купят.
Пожилой наместник встретил Литу вежливо, но сдержанно. Наверняка и у него имелись в наличии незамужние дочери… В комнату невесты Яр заходить не стал. Попрощался на пороге, поцеловал крепко, потом, спохватившись, снял с пальца и надел на её руку свой родовой перстень. Тяжёлый, из чернёного серебра, с красивым витым узором и какой‑то хищной птицей на печатке, перстень оказался ей ожидаемо велик. Тогда девушка развязала ремешок отцовских бус, которые носила теперь, не снимая, и надела на них кольцо жениха.
— Пока так поношу, а там что‑нибудь придумаем…
— В шкатулку спрячем, будет старшему сыну подарок.
Лита покраснела и поскорее скользнула за дверь.
Сон не шёл долго. Слишком волнительно было сознавать, что всего через несколько часов её жизнь бесповоротно изменится. Она простится со своевольной Кейрой, с незадачливым и добрым Мику, со всем Соколиным, который так и не успел стать ей родным городом. И поедет с Яром и Рином в столицу. Князь, наверное, давно гневается на своего 'загулявшего' сотника. Ну ничего, больше никто не будет отвлекать его от службы. Лита, как примерная жена, займётся домом, Яр говорит, большой он у него, да запущенный. Значит, она должна обустроить его так, чтобы мужу было приятно каждый вечер возвращаться туда, к ней. Она сама сошьёт занавески и покрывала, вышьет скатерти и салфетки, а может, на дворянский манер заставит все окна яркими живыми цветами. А ещё…
За приятными мыслями, наконец, пришёл и сон.
Закончился он неожиданно скоро. Её бесцеремонно затрясли за плечо, затормошили:
— Лита, просыпайся, скорее!
В тусклых предутренних сумерках она не сразу узнала стоящего рядом с кроватью Яра. Что он тут делает?! Он же сказал, что не войдёт к ней до свадьбы!
Но всё оказалось гораздо хуже.
— Беда, Литушка. Только что к наместнику дозорный из караула примчался… Враги на город напали.
— Как, когда… кто?! Из Велессии??
— Пока неясно. Открыли ночью северные ворота, что у реки, в город вошли, грабят. Может, просто разбойники, но много их, очень много. А может, и соседи по — подлому войну начали. Некогда разговаривать, Литушка, одевайся. Или нет, беги лучше к Рину, его комната на первом этаже, самая дальняя. Пусть он тебе свою одежду даст, так верней будет. И передай приказ мой — тебя беречь пуще глаза и бежать к южным воротам. Там пока всё спокойно. Отсидитесь в лесу, я вас потом найду.
