В конце концов, те, кто противостоял им, тоже были людьми. И если у них получилось устроить подобную встряску остальному миру, не имея сверхспособностей, у Таиссы получится их остановить.
– И ещё об одном мы должны помнить, – произнесла Таисса вслух, отпивая из бокала. – Лекарство может оказаться страшнее болезни. Представь, если доступ к противоядию получит только одна группа. Совет, например.
– Миром будут владеть они, так или иначе, – негромко отозвался Дир.
Он встал, небрежно сбрасывая одежду на дно лодки.
– Но не будем о грустном. Завтра будет завтра. Искупаемся?
Таисса проследила за тем, как красиво он входит в воду, почти не поднимая брызг. Поставила бокал на дно лодки. И улыбнулась.
Минуту спустя, сбросив топ и шорты на дно лодки рядом с босоножками, она спрыгнула в воду. И чуть не взвыла: вода успела здорово остыть, а защиты Тёмной у неё больше не было.
Но несколько гребков спустя Таисса начала согреваться. Голова прояснилась, и купаться в лунном свете оказалось необыкновенно легко. Тело вновь почти ничего не весило, и, прикрыв глаза, Таисса могла бы представить, что летит.
Горячие руки обняли её за талию.
– Согреть?
Таисса откинула голову ему на плечо.
– Ну, если ты подогреешь воду в озере градусов на десять…
– Узнаю изнеженную Тёмную.
Дир коснулся губами её шеи.
– Всё будет хорошо, – тихо сказал он. – Мы найдём противоядие. Хотя бы для того, чтобы вернуть тебе способности.
Глаза Таиссы зажглись:
– Правда?
– Конечно. Вот только… – Дир помолчал. – Что будет потом? Всё станет точно так же, как и раньше? Тёмные вернут способности лишь себе? Совет сядет за стол переговоров с кем-то вроде твоего отца и вместе они заново разделят зоны влияния? А может быть, возникнет новый Совет, где будут присутствовать и Светлые, и Тёмные?
– Я бы хотела этого, – тихо сказала Таисса. – А чего бы хотел ты?
Дир очень, очень, очень долго молчал.
– Я не знаю, – наконец сказал он. – Слишком много факторов, слишком много точек зрения. К примеру, ты считаешь, что способности – всё равно что умение дышать, и если можно их вернуть, нужно сделать это немедленно. Это очень цельная точка зрения, которая ставит милосердие во главу угла. Кому-то вроде Вернона Лютера захочется раздать противоядие Тёмным, а не Светлым, и странно ожидать от него другого. А я… Таис, всё очень неоднозначно. Когда я мог подчинить себе весь мир спутниковой сетью внушений, мне было легко поделить мир на чёрное и белое. Но сейчас… сейчас в игре не волшебная палочка, принцесса. Сейчас на ломберном столе ящик Пандоры. И даже я не знаю, что внутри.
Таисса вздрогнула. Ночное озеро вокруг них делалось всё холоднее.
– Ты хочешь сказать, что нам не стоит пока лететь в Женеву? И мир обойдётся без противоядия, потому что совершенно непонятно, что произойдёт потом?
– О, нам определённо стоит лететь в Женеву, и срочно, – очень мрачно произнёс Дир. – Нам нужен образец концентрата, чтобы создать противоядие, но ещё больше нам нужен твой меч.
Таисса бросила на него удивлённый взгляд:
– Именно сейчас? Почему?
Лицо Дира вдруг исказила судорога.
– А ты не видишь?
Таисса в ужасе смотрела на него. Ещё один приступ боли: тело Дира дёрнулось под водой, он еле слышно застонал, и она вдруг поняла.
– Дело не в боли, – хрипло сказала она. – Дело в том, что Совет сегодня лишился всех своих ресурсов, и им очень нужен ты. А ты всё ещё уязвим для нанораствора. Совет вот-вот может врубить его на полную катушку. Нам нужно лететь в Женеву за мечом и убирать влияние Источника, чтобы ты наконец-то смог лишиться способностей.
– Иначе меня ждёт кошмар, – так же хрипло подтвердил Дир, выпрямляясь. Из закушенной губы текла кровь. – И тебя тоже. Став марионеткой, я не выпущу тебя из рук.
Таисса похолодела.
– Дьявол! Мы должны были улететь туда немедленно! Ещё сегодня утром!
– Нет, потому что нам нужен был аккуратный и незаметный маршрут, а последние детали я получу лишь к утру. Но на раздумья времени действительно не осталось. – На миг лицо Дира сделалось безжизненным, почти мёртвым в лунном свете. – Остаётся надеяться, что Совет тоже пока раздумывает. Александр не пытался с тобой связаться?
– Я отключила все вызовы на всякий случай. Чтобы не выболтать Александру лишнего.
Таисса отключила связь даже с Рамоной. Она оставила лишь один-единственный канал. Тот, по которому отправила сообщение.
Дир с иронией улыбнулся:
– Я тоже. Хорошо мы замаскировались, да?
Таисса оглядела озеро, лунную дорожку и тростниковую лодку. И светловолосого юношу рядом с ней, который дышал тяжело и неровно, но в его глазах горела нежность.
Она подплыла к нему.
– Самое главное, – прошептала она ему в губы, – мы вместе.
Они оба были обнажены и жутко замёрзли, и Таисса уже начала дрожать. Но она не променяла бы этот поцелуй ни на что.
Дир повернулся на живот и погрёб к лодке, мягко увлекая Таиссу за собой, придерживая её на воде. Таисса расслабилась, скользя взглядом по звёздному небу, и позволила ему везти её на буксире.
– Ещё одна падающая звезда, – произнесли её губы. – Знаешь, что я загадала?
– Хм, – откликнулся Дир. – Разве не нужно молчать, чтобы желание сбылось?
– Просто хочу поделиться. Я загадала, чтобы в корзинке ещё остались эти волшебные канапе с манго.
Дир причалил к лодке.
– Там даже вино есть. И полотенца. И необыкновенно тёплый плед.
Он помог ей залезть через бортик, и Таисса выдохнула, кутаясь в полотенце. И чуть не поперхнулась, когда в её руках оказался стаканчик с горячим кофе.
– Да, у меня ещё есть и термос, – сообщил Дир. – И крайняя нелюбовь к плохим шуткам, а то я непременно прошёлся бы на тему, что ты куда горячее любых напитков.
Таисса бросила на него взгляд из-под ресниц.
– Я запомню.
Она устроилась под пледом, не выпуская драгоценный стаканчик. Дир пододвинул поближе бутылку с вином и бокалы и улёгся рядом.
– Знаешь, – негромко сказал он, – если бы сегодня ты не потеряла способности, я бы не смог от тебя оторваться. Это невозможно яркое бикини и соблазнительные минеральные пузырьки на твоём локте…
Таисса сонно фыркнула, отставив пустой стаканчик в сторону.
– На твоём торсе они тоже очень здорово смотрелись. Но ты… решил не приступать к практике?
– Я не смог бы. Это… должна была быть очень важная для тебя ночь, Таис. Светлая, волшебная и счастливая. Она не должна совпадать с чем-то настолько грустным.
– Если совсем-совсем честно, – проговорила Таисса, – я иногда хочу лечь в криокамеру и проснуться, когда кто-нибудь другой сделает этот мир счастливее. Сделает так, чтобы Тьен спокойно рос с тобой, Алисой и Ларой, чтобы Вернон жил долго, мой отец вернул зрение, а ты… ты бы стал Светлым и обрёл свободу.
Дир помолчал.
– Ты никогда не мечтаешь о том, чтобы твои родители снова были вместе?
– Это их выбор, – покачала головой Таисса. – Я их очень люблю, но я не могу просить отца ни о чём подобном. И маму тоже.
– Как я успел понять, на Эйвена Пирса вообще невозможно давить, – кивнул Дир. – Вы оба ужасно упрямые.
– Мы? Нет!
– Нет? Хочешь сказать, ты не всегда думаешь, что права?
– Ну…
Они встретились взглядами и засмеялись.
– Да, – пробормотала Таисса, коснувшись его губ. – Мы совершенно не упрямые. И ты тоже.
– Ни капельки. Кстати, ты выиграла пари. Я должен тебе желание.
– Правда?
– Правда.
Они долго лежали в лодке, накрытые пледом, и обменивались поцелуями со вкусом вина. Глаза Таиссы уже начали закрываться, когда пискнул линк.
Одна-единственная строка.
«Ничто не потеряно, Пирс. Никогда».
Глава 10
В банковское хранилище они пришли через четверть часа после открытия. Без чёрных очков и маскировки: Таисса подозревала, что служба безопасности узнает дочь Эйвена Пирса всё равно. В конце концов, и её отец, и Элен Пирс пользовались их ячейками не один десяток лет. Катану Таисса, поколебавшись, всё-таки взяла с собой. В конце концов, Дир тоже вот-вот получит меч из ячейки, верно?
