Мы больше не разговаривали о Данисе, и я не допытывались до Северина. Основной темой обсуждения было стадо оленей и его возможное местонахождение.
В пути я больше не расставалась со своим луком. Я не могла забыть слова Далмара, сказанные перед отправлением, поэтому постоянно вглядывалась в лес, ожидая нападения и подпрыгивая на месте от каждого странного шороха. В конце концов Аника не выдержала и попросила меня прекратить, ведь если бы кто-то действительно хотел устроить покушение, то логичней всего было бы сделать это раньше, пока мы не затерялись глубоко в лесу. Ее слова едва ли успокоили, но я постаралась вести себя сдержаннее.
Уже через неделю таких скитаний я начала терять терпение. Северин был уверен, что мы на верном пути. Он то и дело пытался растолковать, куда стоит смотреть и на какие детали обращать внимание, но в итоге сдался и попросил просто довериться и не мешать. Когда наконец раздался его радостный крик, я мигом оказалась рядом и уставилась на то, что он показывал.
А показывал он на большую кучу дерьма. Судя по радости, которую она вызвала, куча могла быть только оленья.
— Свежее! — На лице парня светилась широкая улыбка.
— Впервые вижу такую искреннюю радость при виде животных экскрементов, — я не смогла удержаться от язвительного комментария.
— На твоем месте я бы вообще молчал. Мы тут шляемся только из-за тебя.
— Ладно, ладно, прости. Куда они направились?
В ответ парень указал на редкие кустики. Даже я заметила, что некоторые ветки были обломаны, а трава вокруг сильно притоптана. Нетрудно было догадаться, что именно здесь недавно пробежало стадо больших животных.
Северин задумчиво посмотрел на небо, где уже медленно собирались сумерки.
— Разбейте где-нибудь здесь лагерь, а я пойду дальше по следу и посмотрю, как далеко они ушли. Судя по всему, стадо было здесь не больше часа назад.
Мы с Аникой уже валились с ног от усталости и поэтому без возражений кивнули и отправились на поиски подходящего места. К возвращению нашего провожатого мы уже развели костер, а над горячими углями запекали кролика, пойманного еще утром. Хотя в основном готовкой занималась Аника. После того, как я почти спалила один из наших ужинов, меня к приготовлению пищи вообще не допускали.
— Стадо совсем недалеко. Пасутся на полянке в паре километров отсюда. Если не напортачишь, — Северин обратился ко мне, — весь этот цирк закончится завтра утром. Сама-то выстрелить из лука сможешь?
Я смерила его уничижительным взглядом, но все же добавила:
— Спасибо, Северин. Ты правда очень помог.
Парень нахмурился и отмахнулся от моих слов.
— Оленя у нас пока нет.
Аника облегченно застонала:
— Но скоро будет. Наконец-то. Шататься по лесу — точно не мое любимое занятие! Я стерла себе все ноги! Мое тело болит в тех местах, о существовании которых я даже не знала. Жду не дождусь, когда уже окажусь в замке.
— И что же сделаешь первым делом? — со смехом спросила я.
— Съем огро-о-о-омный кусок пирога с абрикосовым джемом, — ее губы растянулись в блаженной улыбке, как будто она уже чувствовала сладкий вкус на языке. — А ты?
Мне даже не пришлось долго думать.
— Приму ванну, — мгновенно выпалила я.
Аника расхохоталась.
— Чистюля. Хотя, это нам всем не повредит.
— О нет, ты не понимаешь. Я буду принимать действительно долгую ванну, с самым большим количеством розового масла и лаванды, какое смогу раздобыть.
Я заметила, как Северин закатил глаза, слушая наш разговор, и повернулась к нему. В преддверии окончания Первого Испытания было сложно скрывать хорошее настроение.
— А чем займетесь вы, наш непревзойденный охотник и следопыт?
Парень усмехнулся:
— Можешь называть меня по имени. А, то, чем я займусь, с юными леди не обсуждают. Впрочем, можешь присоединиться.
Аника залилась смехом, а я швырнула в парня тем, что первым попалось под руку. Собственным сапогом, который сняла, чтобы размять ступни. Северин поймал ботинок и тоже расхохотался. Я безуспешно попыталась скрыть улыбку. Каким-то невероятным образом я начала привыкать к постоянным подколкам и подшучиваниям с его стороны.
— Не забудь сперва принять ванну.
— Мы могли бы сделать это вместе, а, Мирелл?
Аника буквально взвыла от смеха, а в парня полетел второй ботинок.
Это была самая прекрасная ночь из всех, что я провела в столице. Мы практически не спали, но веселились и хохотали почти всю ночь. Каким-то образом Северину удалось пронести с собой небольшую флягу невероятно крепкого северного напитка, который он привез из дома. Анике хватило одного глотка, чтобы дать себе обещание больше никогда не прикасаться к этому «мерзкому пойлу» и вообще к любому алкоголю, ну а мы с Северином легко ополовинили сосуд. Впрочем, нельзя было совсем терять разум, ведь такая ошибка могла стоить жизни, да и похмелье не сильно способствовало утренней охоте.
Северин рассказал о своей родине. Я никогда не была в Доме Ветра. На самом деле мало кто мог похвастаться, что был там. Земли этого Дома лежали далеко на севере среди холодных, непроходимых гор. Родовой замок Фрейзеров не был отмечен ни на одной карте, так что добраться до него мог только тот, кто уже там бывал. Даже торговцы не путешествовали дальше нескольких деревень, лежащих у подножия гор.
Именно поэтому я ловила каждое слово парня, пока он описывал местные красоты. Я даже заметила, что, когда он говорил о своей родине, выражение его лица было почти таким же, как у Аники, когда она рассказывала о своем женихе. Может, он не лгал, говоря, что не хочет быть правителем из-за тоски по дому?
***
Меня разбудил Северин. Он толкнул меня в плечо и велел подниматься. Солнце едва показалось над горизонтом, а парень уже был на ногах.
— И как вы, северяне, так пьете? — Я придерживала голову рукой в надежде, что раздражающий звон прекратится. Во рту пересохло, а глаза болели от солнечного света, просачивающегося сквозь зеленые листья.
— Это поколения практики. Собирайся, я скоро вернусь.
Он ушел в лес, а на его месте появилась Аника, на ее лице не было ни капли сочувствия. Она протянула мне флягу. Я жадно глотнула воду и тут же выплюнула.
— Она горькая! Что это за гадость?
— А как ты планируешь избавляться от похмелья? Если пойдешь в таком виде, олени тебя за километр учуют. Так что пей до дна и не плюйся. Я эту травку все утро собирала. Все руки в крапиве исколола.
Морщась, ругаясь и отплевываясь, я все-таки допила невероятно мерзкий напиток и про себя поклялась последовать примеру подруги и больше никогда не пить алкоголь. Ну, по крайней мере, не с северянами.
— Северин это тоже выпил?
— Нет. Он вообще с утра сам не свой. Наверное, нервничает из-за охоты. Я даже побоялась предлагать ему. Вдруг он попробует и на меня ее и выльет.
— Странно. Он еще что-то говорил?
— Не особенно. Велел мне остаться в лагере, пока вы охотитесь. Сказал, что от меня тут больше проку, и попросил запастись хворостом. Кажется, вечером будет дождь. Может, он поэтому нервничает? Мокрое дерево плохо горит, а нам все равно придется провести здесь как минимум еще одну ночь, прежде чем за нами приедут.
Я задумчиво посмотрела на небо. Обычно голубое, сейчас оно было затянуто тучами. В воздухе чувствовалось напряжение и духота, какая бывает только перед бурей. Будет ли заметен сигнальный дым за стеной дождя? Сможем ли мы вообще развести костер?
Я вспомнила, что каждому Претенденту выдали два пузырька, набитых цветным порошком. Если высыпать такой порошок в костер, из него тут же повалит густой цветной дым, который будет видно за много километров. Зеленый пузырек можно было использовать, если Претендент поймал оленя, а красный — если срочно нужна помощь. Джозеф сказал, что солдатам и егерям потребуется время, чтобы добраться до Претендентов, но это был самый удобный способ сообщения.
Как следует подумав, я кивнула, соглашаясь с Северином.
