Эйлин начала сокращаться и медленно выдохнула, а он поцеловал ее лоно в последний раз и отстранился. Следовало быстро уйти в ванную. Спрятаться от нее, чтобы спустя несколько минут сделать вид, что ничего особенного не произошло.
Далий встал и пошел в ванную. Эйлин не сразу поняла, что происходит. Но оставшись в гостиной одна, абсолютно нагой ниже пояса, она почувствовала, что ее только что бросили.
– Далий, – она позвала, но он не ответил. – Далий, куда ты ушел? – она выглянула в коридор.
– Я ванной, – услышала она сдавленный голос. – Все хорошо, я сейчас приду. Хочешь кофе? Или чай? Я заварю.
– Какой на хрен «чай» или «кофе»? – пробормотала себе под нос Эйлин.
Она подошла к ванной и попыталась открыть дверь, но Далий заперся изнутри.
– Я скоро выйду, – сообщил он.
– Дверь открой, пожалуйста.
– Подожди минуту. Я сейчас.
– Открой дверь! – Эйлин перешла на крик. – Немедленно!
Щелкнул замок и Далий открыл дверь.
– Чистые полотенца в шкафу, – он указал на него рукой. – Я буду на кухне.
Эйлин не позволила ему выйти. Мягко толкнув его ладонью в грудь, она вошла в ванную и закрыла за собой дверь.
– Что, к чертям собачьим, все это значит? – Эйлин оперлась спиной на дверь и сложила руки на груди. – Говори. Пока не объяснишься, мы отсюда не выйдем.
Далий молча смотрел на нее, стараясь не опускать взгляд на обнаженный лобок и ноги.
– Ты импотент? – спросила Эйлин.
– Нет.
– Проблем с эрекцией у тебя нет – это я уже поняла. И сейчас ты меня хочешь! – она указала рукой на его выпирающее в штанах достоинство. – А я хочу тебя. Так в чем проблема?
– Я не могу, – обреченно ответил он.
– За семь лет помолвки ты ни разу даже не попытался меня соблазнить. Я всегда думала, что ты ведешь себя так, потому что отец запретил тебе прикасаться ко мне до свадьбы. И ты с достоинством и рвением выполнял приказ своего Короля. Теперь ты свободен, так же, как и я. И я вдруг стала искусителем. Так в чем дело? Вылизывать меня на диване ты можешь, а трахать нет?
– Не говори так, – Далий опустил глаза.
– Это отец? Я права? Что он тебе сказал? Чем пригрозил?
Далий молча смотрел в пол.
– Не прикасайся к моей дочери, иначе что? – продолжала давить Эйлин. – Лишишься работы? Отправишься в изгнание? Лишишься жизни? Далий, ты можешь мне ответить?
– Все вместе, – Далий поджал губы. – У твоего отца есть компромат на меня и на Тильду. Если он обнародует его, нас с ней, как минимум, изгонят, а как максимум – казнят. Такова цена моего благоразумия.
– Что за компромат? – Эйлин подошла к нему и заглянула в лицо.
– Связи с «Кольдом», которые я неоднократно использовал, чтобы получить информацию. Никто не делится информацией просто так. У всего есть цена, и я ее платил.
– И какова была цена?
– «Око за око», – произнес Далий.
– Ты сливал «Кольду» информацию о мьерах? – переспросила Эйлин.
– Да, – ответил Далий. – И дело не только во мне. Когда Тильда поступила на службу, она пошла по моим стопам. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно, когда компромат уже был собран.
Такого поворота событий Эйлин не ожидала.
– И сколько наша помолвка должна была продолжаться?
– Пока Фийери не разорвал бы ее и выдал бы тебя замуж за того, кого посчитает более достойным.
– То есть все эти годы ты знал, что помолвка – это фикция, и рано или поздно отец ее разорвет? – Эйлин повысила голос.
– Да. Но я не знал, когда он это сделает. И был удивлен его словам о том, что он дарит тебе свободу. Никто из нас не свободен, Эйлин. Ни ты, ни я.
– Ты, случайно, не знаешь, за что отец настолько меня ненавидит, что готов измываться каждый день и каждый час, упиваясь властью и возможностью вершить мою судьбу?
– Я догадываюсь, – ответил Далий.
– Дело ведь не в предсказании Эльзы. Ее предсказание уже сбылось, а ненависть отца никуда не делась.
– Не в предсказании, – подтвердил Далий.
– И? – Эйлин изогнула бровь.
– Спроси у Райлиха. Он знает ответ.
– Я спрашиваю у тебя, – Эйлин прикоснулась пальцами к его щекам и погладила их. – Можешь ответить?
– Нет. Ты должна обсудить это с братом. Поверь, так будет лучше.
– Почему все и каждый вокруг знают, что для меня будет лучше? – она с силой сжала щеки Далия.
– Это не мой секрет, Эйлин. И я не член твоей семьи.
– Ты тот, кто сторожит чужой покой ценой собственной жизни. Интересно, что бы сказала тебе Тильда, узнай она, что Король тебя шантажирует?
– Надеюсь, все, что я сказал, останется между нами, – Далий убрал пряди волос с ее лица и заправил ей за ухо.
– Скажи, что предсказала тебе Эльза? – Эйлин обняла его и прижалась лбом к его плечу.
– Она сказала, что я буду одинок.
– И все? Только то, что ты будешь одинок?
– Да, – ответил он.
Эйлин отстранилась от него и снова заглянула в лицо.
– Тогда в клубе… Почему ты спросил, люблю я тебя или нет?
– Просто спросил, – он отвел взгляд.
– Потому что сам ты… …меня любишь?
Далий посмотрел на нее и с грустью улыбнулся.
– Да. Я тебя люблю.
У Эйлин заныла грудь. И буря эмоций, не высказанных, не понятых, задавленных ей самой, вырвалась наружу. Черное и белое стало различимо, добро и зло понятны.
– Но я больше ничего не смогу тебе предложить, – он поднял руку и погладил пальцами ее щеки, как только что его щеки гладила она. – Ты обязана стать счастливой, и должна сделать это без меня.
Эйлин поняла, что плачет. Что слезы свободно стекают по щекам, орошая пальцы Далия.
– Не надо, – прошептал он. – Все будет хорошо. Ты влюбишься в какого-нибудь достойного мьера, выйдешь за него замуж и у вас все будет хорошо.
– И ты в это веришь? – улыбнулась она, зная, что он лжет.
– Конечно, – так же улыбнулся он, зная, что лжет.
– Это значит, что мне пора ехать домой? – спросила она.
– Да. Тебе пора домой, Эйлин.
– Наверное, если бы ты не признался в том, что любишь меня, мне не было бы ты так больно.
– Прости, – прошептал он.
Эйлин отстранилась, стерла слезы со щек, открыла дверь и вернулась в гостиную. Наспех натянула на себя трусики и джинсы, обула кроссовки и вышла в коридор. Далий ждал ее там. Он подал ей куртку и помог ее надеть. Она обернулась к нему, обняла и поцеловала в щеку.
– Спасибо тебе за все.
– Не за что.
Она хотела уже уйти, как, вдруг, опомнилась:
– Да, я совсем забыла. Хотела спросить. Скажи, произошло ли что-нибудь важное в нашем мьерском круге три недели назад?
Далий выглядел озадаченным:
– Каждый день что-то происходит. Мне трудно ответить.
– Двадцатое число прошлого месяца, – уточнила Эйлин. – Подумай, что произошло накануне этой даты или двадцатого числа.
Далий нахмурился.
– Девятнадцатого мы нашли тело первой жертвы нашего серийника.
– Первой жертвы? – переспросила Эйлин. – Энн Фир?
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Да так, ничего особенного, – она задумалась.
– Эйлин, почему ты спрашиваешь? – настаивал Далий.
– Энн Фир была экспертом по культурному наследию мьеров?
– Да, ее часто привлекали к экспертизе в спорных случаях.
– А она каким-нибудь образом фигурировала в уголовном деле Андреа Дебуа?
– Не знаю. Тем делом занимался Фред Баро.
– Можешь поднять материалы и уточнить? – Эйлин пристально глядела на Далия.
– Хорошо, – кивнул он.
– Энн Фир, – утвердительно кивнула Эйлин. – Я слышала, что ни одна из женщин не была изнасилована. Это правда?
– Это тайна следствия, Эйлин. Я не могу вдаваться в детали.
– Должна быть связь, – пробурчала Эйлин себе под нос. – Случайности не случайны.
– Эйлин, ты что-то знаешь? – Далий сверлил ее пытливом взглядом.
– Пообещай, что никому не скажешь. По крайней мере, пока.
– Обещаю, – серьезно ответил Далий.
– После изгнания Андреа Дебуа его имущество выкупил из Фонда Сообщества мой отец. Двадцатого числа прошлого месяца он впервые за последний год явился в хранилище Резиденции и попросил показать ему картины из коллекции Дебуа. После этого он в хранилище не возвращался. А сегодня я узнала, что есть наследник этого имущества. Что заставило моего отца три недели назад пойти в хранилище и посмотреть на картины?
