чтобы ненароком не оскорбить народ. Генрих улыбался, махал рукой, отвечал на приветствия добрые пожелания к свадьбе…
При виде храмовника, вышедшего по окончании службы посмотреть, что происходит, кронпринц низко склонился, всем видом демонстрируя уважение к служителю Творца. Молодой (не старше самого Генриха) храмовник, в свою очередь, поспешил благословить кортеж. Вышло это у него немного суетливо, так как мужчина, еще не привычный к вниманию коронованных особ, отчаянно смущался. «Ничего, послужит — привыкнет» — мысленно хмыкнул принц. И подумал, что нового храмовника, наверное, назначили в городской храм зимой, поэтому весь этот летний тарарам ему все еще в диковинку.
Вернувшись в Принценхауз, Генрих велел подавать обед, а потом снова седлать лошадей. По его мнению, одной прогулки с невестой на сегодня было вполне достаточно. Самое главное они с княжной сегодня выяснили: «Она его боится — ей нечего бояться». Скакать при этом вокруг девочки, как влюбленный идиот, Генрих не видел смысла. Тем более, он сильно сомневался, что очередной проход по парку в толпе народа позволит им сблизиться.
Поэтому сегодня после обеда принц намеревался выехать подальше от города. Возможно, у знакомого кузнеца снова найдется работа для мага-огневика. Возможно, крестьяне на полях не откажутся от пары рабочих рук в период сенокоса. Что угодно, лишь бы не бездельничать. Генрих не привык так надолго быть оторванным от основных событий в стране, поэтому вынужденный отдых начинал раздражать. К тому же, физические упражнения всегда были самым лучшим способом привести в порядок мысли.
* * *
Пока в Принценхауз жених искал себе занятие, княжна в замке изо всех сил отбивалась от своей свиты. Надо ли говорить, что желающих узнать, о чем они говорили с кронпринцем было предостаточно? Надо ли говорить, что Либуше посвящать остальных в подробности своего разговора с женихом совсем не спешила?
— Ой, ну поговорили… — нарочито легкомысленно отмахивалась она, крутясь перед зеркалом, — о том, о сем… Крулевич расспрашивал, какие у батюшки при дворе обычаи да где я бывала, что видела…
— Можно подумать, сам не знает, — проворчала пани Мерана. — И что там такого тайного, что надо по заброшенным островам мотаться?
— Да не такой уж он и заброшенный, остров тот, — в который раз вставала на сторону племянницы воеводина Добыслава. — От причала замкового рукой подать. Да и крулевич сам говорил что мальчишками излазил с братьями там все вдоль и поперек. Да и вообще, сдается мне, Мерано, что надоели мы крулевичу хуже горькой редьки. Он уже про что угодно говорить готов, только чтобы наедине с невестой.
— Все им, молодым, не терпится, — ворчала почтенная пани. — А, казалось бы, чего тянуть? Женись, да и все. А там уж, хоть по садику за ручки гуляйте, хоть дома милуйтесь себе на здоровье, никто слова не скажет.
Воеводина соглашалась, посмеиваясь, но глаза ее оставались серьезными. Она прекрасно помнила, как вчера веером, почти ночью, княжна потянула ее погулять у воды. И как шепотом, оглядываясь на торопящихся вслед подружек, уговаривала помочь. Уж явно не для того, чтобы послушать, в каком омуте принц Генрих сомов ловил.
Ой, что-то там накрутили-намутили молодые. И сколько бы Добыслава не придерживала чересчур рьяную Мерану, она также понимала, что, в случае чего, спрос у Любомира с них будет одинаков. А, значит, надо во всем разобраться, пока не поздно.
Глава пятая
Рано или поздно заканчивается все. Закончилось и время пребывания гостей в замке над озером. Первым свое временное убежище покинул Генрих. Он и так, по его мнению, непростительно долго пренебрегал своими обязанностями. Дамы оставались на пару дней дольше, чтобы еще раз обсудить последние приготовления к свадьбе.
Конечно, до момента, собственно, свадьбы, вся ответственность за наряды и расписание княжны лежала на ее свите. Но пренебрегать опытом королевы Арианы тоже было бы глупо. Так что на следующий день после отъезда принца Ее Величество собрала дам в своей гостиной. С заксонской стороны, кроме королевы, присутствовали обе младшие принцессы. С вендской — княжна и две ее старшие дамы: воеводина Добыслава и пани Мерана.
Чтобы сделать разговор более приятным, королева велела подать легкие закуски и напитки. Обсуждалось все, вплоть до мелочей: кружева на платьях, цвета утреннего и дневного нарядов и, конечно, свадебное платье. Либуше слушала все это, словно речь шла не о ней. В какой-то момент она поняла, что страшно устала от этого балагана. И что ей хочется, чтобы свадьба, которой она так ждала и боялась, скорее уже свершилась. Чтобы найти уже поскорее свое место, а то сейчас она чувствовала себя, как лист на ветру. Вроде, еще не упал на твердую землю, но и от родного дерева уже оторвался, назад не приставишь.
В конце концов, все детали были оговорены. Наверное, потом вспомнится еще что-то. И, как всегда бывает на свадьбах, что-то не сойдется и все будут в последнюю ночь бегать, стараясь исправить упущение. Но это будет потом. А сейчас, трижды пройдясь по утвержденным обоими монархами свиткам с протоколом, дамы решили, что к свадьбе все готово.
«Пойдемте, прогуляемся немного» — предложила княжне младшая из принцесс, когда молодежь, наконец-то, отпустили. — «В столице о такой тишине будем только мечтать».
— И это говорит та, которая живет в отдельном особняке, — с улыбкой поддела невестку принцесса Мелисса.
— Ну, да, вам во дворце приходится еще хуже, — не стала спорить принцесса Агата. — Но, поверь, Эрика, если он нужен, не то что из особняка, из подвалов его ведомства достанут. — И добавила, обращаясь уже к Либуше. — Так вы с нами, принцесса?
— Да, наверное… — Девушка неуверенно оглянулась. Старшие дамы все еще беседовали с королевой. Воеводич Мирослав с волхвом опять уехали на остров. И получалось, что княжну сопровождали только молодые девушки. — Только я сейчас почти без свиты.
— Мы — тоже. Но, я думаю, небольшую прогулку по парку нам простят, — Принцесса Мелисса кивнула каким-то своим мыслям. — Берите девушек, пусть составят компанию. Тут каждый куст охраняется, если не нашими гвардейцами, то вашими вендами.
Решив, что наводить мосты когда-то надо, княжна быстро отдала распоряжение Любине и будущие родственницы направились в замковый сад. Некоторое время шли молча, подыскивая темы для разговора. Первой заговорила все та же принцесса Агата. Девушка была едва ли старше самой Либуше и на фоне
