Я подняла глаза на короля и поежилась, увидев, что он неотрывно смотрит на меня. И взгляд его подобен острому кинжалу, рассекающему на до и после.
Высокий, грузный и седой мужчина хлопнул ладонями по резным подлокотникам кресла и, поднявшись, легко сбежал по ступеням.
– Ты опять мне тыкаешь, Кайр.
– Ты сам повелел, – напомнил магистр теней.
– Этот спор вечен, – рассмеялся король, вот только глаза его оставались холодными. – А вы, юная леди, что вы думаете о предстоящем поединке?
«Что это кошмар? Что это жуткий ужас и зачем вообще так высовываться?»
Опустив глаза, я мягко проговорила:
– Мой возлюбленный, мой свет и тень, мой жизненный ориентир – я думаю то, о чем он говорит.
– Тц, где же ты нашел такой прекрасный цветок и почему еще не женился? – Король продолжал улыбаться, но…
Пресветлая матерь, как же мне было страшно!
– Тирн, – бросил король в пустоту, – пусть мой сын явится в малый кабинет.
После этого король повернулся и посмотрел на детей.
– Это точно твои дети? Ох уж эти ваши игры с возрастом! Только недавно маленькая лисичка пряталась в корнях дуба в моем саду, а уже сейчас – юная прекрасная леди. Уж представляю, какие войны будут из-за ее руки.
Альбирея смутилась и спряталась за Мориса.
– Приветствуйте короля, – едва слышно проговорила я, и вся троица поклонилась.
Даже Лиам думать забыл о своих мелких каверзах!
– Кайр, отправь детей с гувернанткой, – король хищно улыбнулся, – а мы с тобой отдадим дань черному валсейскому.
– Любовь моя, – Кайрнех повернулся ко мне, – вы с Альбиреей начали упражнение на развитие колдовского очага. Сегодня вечером я хочу увидеть результат.
– Да, свет мой. – Я присела перед магистром в неглубоком реверансе.
Затем повторила его перед королем и, забрав детей, ушла.
«Только бы не упасть, только бы не упасть», – стучало у меня в висках, пока мы возвращались в наши покои. Покои, в которых я не чувствовала себя в безопасности от слова «совсем».
– Пойдем к нам, – Аль потянула меня к детской, – у нас есть сладкий чай, орехи и надежная защита.
– Зайра, собери в детской всех.
– Совсем всех? – осторожно уточнила она.
– Совсем, – кивнула я. – В глазах окружающих мы должны быть едины.
В детской я всем нашла занятие: Зайра читала Лиаму и Морису о дальних странах, лисички-сестрички развешивали детские вещи, Тави была у них на подхвате. Райсара сидела рядом с Лиамом и, приоткрыв рот, слушала Зайру. А мы с Аль просто молчали. Я беспокоилась за Искру, которую никто не смог найти, Альбирея… Наверное, ей тоже было о чем помолчать.
– Какой он?
Вздрогнув, я недоуменно посмотрела на Райсару.
– Кто?
– Ваш король. – Куро-лиса кивнула на гувернантку. – Она сейчас читала о том, как сменилась власть в Бельвергейле. Так какой он?
«Темный. Давящий. Могущественный. Недобрый. Не злой, а именно недобрый», – пронеслось у меня в голове.
– Ответственный монарх, – вслух произнесла я. – Историки полагают, что народ прозовет его Мудрым и именно такую приставку к имени он получит в семейной хронике. Волосы Его Величества рано тронула седина, но в целом он по-прежнему представительный мужчина.
– А правда, что в Парадной Красной Гостиной висят живые портреты врагов династии? – подалась вперед Райсара.
– Истинная. На одной из дальних стен висит мой предок, – усмехнулась я.
И тут же прикусила язык, но слова уже были сказаны…
«Дура-дура-дура-дура», – рычала я про себя.
– Это все знают, даже я, – хмыкнула моя Аль, – странно только, что ректор Айервилль получил академию, учитывая, что его прапрадед участвовал в человеческом мятеже.
«Удачливая дура», – мысленно выдохнула я.
– Был большой скандал, – проговорила я, припомнив выпуски газет, – но Айервилли выплатили виру за кровь.
– А за предательство?
– А как можно предать чужого монарха? – удивилась я. – В тот момент не было никаких соглашений между людьми и двуликими. Именно после того кровавого мятежа династия и начала договариваться с двуликими.
– Но ты не двуликая, – обвиняюще произнесла Райсара.
– Но как я могу отрекаться от предков? – в тон ей ответила я. – Будучи частью семьи Айервилль, я принимаю все, что мне дает клан, а не только то, что мне хочется.
Лисица сдулась, отвернулась и сгорбилась.
– Ну и подумаешь.
А после вскинулась:
– Зачем ты нас всех здесь собрала?
– Нас пытались спровоцировать, я решила, что собрать всех вместе будет безопасней, – ровно проговорила я.
– Для тебя или для нас? – тут же уцепилась Райсара.
– Для всех.
– Я пойду пройдусь, и никто… С ума сошла?!
Куро-лису, успевшую отойти от Зайры и Лиама на пару шагов, окружила стена пламени.
– Ты сможешь куда-либо пойти только после того, как магистр теней возьмет с тебя клятвы молчания. Еще не хватало, чтобы ты разболтала что-нибудь о клане Мор.
– Да что я могу сказать-то?! – оторопела лисица.
– Много чего, – буркнула одна из лисичек-сестричек, – ты уж куда только нос свой поганый не засунула. Даже в кладовые пыталась влезть!
О, странно, что лисица не обзавелась отметинами на лице. Кладовые для лис-оборотней – это наисвятейшее место. Какой лисий клан ни возьми, у каждого запасов зерна и вяленого мяса на два-три года вперед. И все это укутано надежнейшими чарами, и все это еженедельно проверяется и ежемесячно пополняется. Не знаю, какой такой кошмар приключился, что целая двуликая ветвь подвинулась на накоплении запасов еды. Не мыши ведь, право слово!
– Я поняла. – Райсара повернулась в сторону сына, и пламя тут же погасло. – Мне просто скучно. И компания неприятная.
– Потерпи.
Ждать пришлось несколько часов. Лисички-сестрички сообразили нам что-то вроде перекуса – они, оказывается, взяли с собой зерновые лепешки и вяленую курицу.
И за пару часов до ужина в комнату вошел Кайр. Я, признаться, боялась, что он будет пьян: все-таки отказать королю в распитии спиртных напитков практически невозможно.
– Я рад, что вы и сами догадались не разбредаться, – мягко улыбнулся магистр теней. – Райсара и дети ужинают на детской половине, Зайра приглядывает за детьми и после ужинает в своей комнате. Остальные едят также в своих комнатах. Сейчас я приму у вас клятвы, и можете заняться своими прямыми обязанностями.
Магистр был хмур и сосредоточен. Встреча с королем прошла не слишком хорошо?
Между ладоней Кайра появилась темно-серая спираль, она будто шевелилась и не двигалась единомоментно.
– Сейчас каждый из вас даст каплю своей крови, – он поднял тяжелый взгляд, – и поклянется не отвечать на вопросы, касающиеся рода Мор. Касающиеся прямо, косвенно или иносказательно. Каждый из вас поклянется говорить: «Мне запрещено разглашать эту информацию» – в ответ на все вопросы, затрагивающие род Мор или слуг рода Мор. И даже если вопрос не касается этих тем, но вы понимаете, на что вам намекают, вы не сможете ответить на такой вопрос. Временной промежуток – от вашего рождения и по сей момент. Все, что произойдет после, может быть вами разглашено, если я не прикажу иное.
Первой к нему подошла я. Кайрнех нахмурился: кажется, мне не нужно было этого делать, но… Кто-то должен подать пример. И если сейчас я старшая леди в роду, то именно я должна показать всем, что это безопасно.
– Клянусь не разглашать тайн рода Мор, клянусь не отвечать на вопросы, касающиеся рода Мор, клянусь сама не рассказывать никому и ничему о роде Мор и его слугах. Клянусь…
У меня свело челюсть от нудного бесконечного перечисления, чего я там клянусь. Но зато у других была фабула. Да и прикрыла я одно неочевидное слабое место: вдруг кому-то придет в голову поведать что-нибудь важное пустому стулу? Или могильной плите?
Следом за мной так же решительно подошла Аль, за ней бледный до синевы Морис, после него лисички-сестрички. Остальные выжидали до последнего, но все равно были вынуждены поклясться.
